Здравствуйте, с вами Киберпоп. Сегодня мы будем говорить о тревогах, тревожности, страхах, беспокойствах, и о том, как они отражаются на нашей религиозной жизни. Рассмотрим, как такие состояния выглядят, что с ними делать и чего можно достичь в случае успешной работы с подобными проблемами.
Сначала поговорим о тревожности, о том, какие бывают тревожные расстройства в светском смысле. А затем я покажу, как тревожность выглядит в религиозной жизни, в каких формах существует в реальности, с какими случаями я встречался на практике. И в завершение расскажу, что со всем этим можно сделать.
Все люди время от времени испытывают тревогу: беспокоятся, тревожатся — это абсолютно нормально. Но как правильно взаимодействовать с тревожностью?
Проведем простую аналогию: например, человек испытывает голод. Что вы делаете, когда чувствуете себя голодным? Голод побуждает вас к тому, чтобы пойти на кухню, открыть холодильник и действовать в зависимости от того, есть там еда или нет: если есть — покушать, если нет — приготовить. Когда вы поели, почувствовали себя сытым — потребность удовлетворена. Голод сигнализирует вам о том, что есть проблема, которую необходимо решить. В данном случае, вам нужно покушать. То есть голод выступает в роли сигнала, маячка.
Точно так же с тревогой. Когда человек испытывает тревогу, поступает сигнал, как вой сирены: «Эй, человек, есть проблема, ну-ка, задумайся!». Когда человек осознал свою тревогу, понял причины ее возникновения, он предпринимает ряд шагов для того, чтобы эту сирену выключить, снять тревожность, решить проблему.
Сама по себе тревога — это хорошо. Как сигнал, который привлекает внимание к проблеме, она побуждает к действию, а также мобилизует силы человека. Например, я перед стримом испытываю тревогу и беспокойство. Это заставляет меня лихорадочно соображать, составлять план, схему изложения того, что я хочу сказать. Тревожность дает мне стимул к действию. А если бы мне было все равно, я бы как кот в мультике про попугая Кешу сказал: «Нас и здесь неплохо кормят», — и это настроение принес на стрим. Что интересного я мог бы вам сказать?
Но правильно взаимодействовать со своей тревогой могут не все, а лишь 60 % людей. Неправильное взаимодействие с тревожным состоянием порождает всевозможные тревожные расстройства.
Что значит неправильно взаимодействовать с тревогой?
Человек испытывает тревогу, которая, по идее, должна побудить его на какие-то конкретные действия, но он просто ее игнорирует, не хочет с ней взаимодействовать. Если в состоянии тревоги человек никаких действий не предпринимает, то через какое-то время он вообще перестает замечать свое тревожное состояние и осознавать его. Проявлений тревоги в физическом смысле (легкой дрожи по телу, учащенного сердцебиения, глубокого дыхания, а порой и появления холодного пота) такой человек уже не испытывает. Тревога у него запрятана в глубины подсознания, но она никуда не делась. Она фоном существует внутри этого человека и проявляет себя через всевозможные мысли.
Ну, например, девушка беспокоится: «А вдруг меня никто не полюбит, я такая некрасивая!». Но потом она встречает парня, нравится ему, они начинают дружить. Ну, казалось бы, все хорошо? Нет. Она дальше: «А вдруг он бросит меня?» — Он не бросает. У нее дальше мысль: «А вдруг он не захочет на мне жениться?» — Он делает ей предложение. — «А вдруг мы поженимся, и он тогда меня бросит?» — «Вдруг он найдет другую, которая получше, покрасивее?» — «А вдруг я не смогу забеременеть?». Потом забеременела. — «А вдруг я не смогу родить?» — Или: «Вдруг какая-нибудь родовая травма будет или ребенок будет больной?» — Родила здорового ребенка, нормально родила. — «А вдруг я не смогу этого ребенка полюбить?» — Полюбила. Потом надо прививку делать: «Вдруг я сделаю прививку, а потом у ребенка какие-нибудь осложнения будут? А если не сделаю прививку, то вдруг еще хуже будет?»
Она постоянно, что бы в ее жизни не происходило, будет жить с этим: «А вдруг?». Человек все время беспокоится, волнуется, о чем-то переживает. В случае с прививкой, например, она может стоять на развилке и не знать как себя повести в данной ситуации: «Если я сделаю — то вдруг плохо. А если я не сделаю — то вдруг еще хуже?» И что она делает? Опирается на чье-то мнение, на какой-то авторитет. Ей кто-то должен сказать что делать: родители, муж. Если этого мало, она может пойти в храм, спросить там у священника: благословит батюшка или не благословит? Если он благословит — тогда она идет и делает эту прививку. Можно сказать: она просто боится брать на себя ответственность. Да, боится! У нее страх, у нее тревога на самом деле.
У людей, которых тревога вообще сопровождает по жизни, генерализованное тревожное расстройство. Вот так это называется.
Это расстройство может заставлять человека контролировать всё на свете, потому что контроль, как ему кажется, снижает тревожность. То есть: «А вдруг мой ребенок каких-нибудь микробов подхватит?» — Поэтому нужно брать тряпку, моющие средства и всё протирать, чтобы был идеальный порядок. Всё должно быть по местам, по часам, под контролем: во сколько ребенок должен проснуться, во сколько он должен уснуть, сколько граммов каши ему разогреть. Всё должно быть четко — контроль. Для чего этот контроль? А он создает иллюзию, что беспокоиться не о чем, т. е. тревожность немножечко снижается.
Если это муж, он может контролировать жену, детей. Жена ушла в магазин. — «Где на пять минут задержалась?», «С кем ты по телефону говоришь?». — В общем, тотальный контроль. Чем больше контроля — тем лучше, у него тревожность снижается. Но этот человек может тревожиться вообще по другому поводу, т. к. не умеет взаимодействовать со своей тревогой. Скорее всего, он не понимает, из-за чего эта тревога. Он свою тревожность всегда убирал внутрь, она там глубоко сидит. И теперь он не знает из-за чего он беспокоится, но пытается снизить внутреннюю тревожность. Он просто тревожится, а по поводу чего — не знает. Отсюда — тотальный контроль.
Если он начальник на работе — то он там всё контролирует. При этом выглядит хорошим начальником, потому что у него всё разложено по полочкам, он всё знает о своих подчиненных — кто чем занимается. Дома то же самое. Выглядит это так: он примерный семьянин, хороший начальник, у него всё отлично, всё как надо. Контроль над женой — это проявление любви в его картине мира. Он же о ней беспокоится — значит, любит. «Где ты задержалась? Где была? А с кем ты там говорила?» — Всё держать под контролем. — «Дай сюда телефон!», — он должен всё посмотреть, проверить, с кем она переписывается и т. д. В его картине мира — это хорошо. На самом же деле он таким образом снимает свою тревожность. А из-за чего он тревожится — не знает. Это генерализованное тревожное расстройство.
Если это состояние и дальше не осознавать, оно будет нарастать, и, в конце концов, этот человек превратится в невероятного тирана, который своим тотальным контролем всем жить, дышать не дает. Кстати, он и сам от этого очень сильно страдает. Более того, неосознаваемая тревожность может найти себе выход, например, в психосоматике.
C тревожностью также связано обсессивно-компульсивное расстройство.
В этом случае человек боится каких-то катастроф, аварий, невероятных трагедий. Боится, что он или его ребенок может погибнуть. В связи с этим человек пытается предпринять действия, которые с его точки зрения могут уменьшить ущерб или избежать его. Ну, например, у женщины может быть такая навязчивая мысль: а вдруг она возьмет нож и убьет своего ребенка. Она нож в руке держит, режет им что-то на кухне и на нее нападает вот этот страх: «Я могу». Хотя она знает, понимает, что никогда в жизни этого не сделает. Но у нее вот этот страх, и ничего с этим поделать невозможно. Вот так, например, это может выглядеть.
Следующий вид тревожных расстройств — паническое расстройство, с паническими атаками.
Так или иначе многие об этом слышали, кто-то на себе испытал, что это такое. Паническая атака — это когда телесная тревожность: глубокое дыхание, учащенное сердцебиение, холодный пот, дрожь по всему телу — внезапно накрывает человека в гипертрофированной форме. Его начинает трясти от какого-то невероятного ужаса, сковывает всего, у него нет сил. Случается атака неожиданно, без повода: человек может идти по улице или стоять в магазине возле полок с товаром, что-то выбирать, и вдруг его охватывает страх, паника, тревога, а потом она уходит потихоньку. Может быть, кто-то его отвлечет разговором, и он как-то постепенно успокоится. Если такие панические атаки происходят регулярно, то он уже начинает бояться самих этих атак, все время их ждет. Ему страшно от того, что это может произойти, он этого пугается, но атаки все равно происходят, человеку очень тяжело. Все это идет по нарастающей, будто затягивает в воронку.
Агорафобия — страх выходить на улицу, боязнь открытых пространств. Человек спокойно может перемещаться в радиусе пятнадцати минут ходьбы от дома, в котором живет, в нескольких направлениях. Может дойти до магазина, сходить в поликлинику, за ребенком в детсад. Но он все время ходит одним и тем же маршрутом и куда-то дальше пойти не может, он боится, возможно, даже не осознавая этого страха. Он даже не столько боится, сколько теряется. Если его переместить подальше от дома — он может заблудиться.
Девушка звонит по телефону: «Дорогой, не знаю, где я, что со мной, приезжай, спаси меня, не могу найти дорогу». Муж спрашивает: «Что видишь, какая улица, какие вывески?». И таким образом можно направить ее в нужную сторону. Когда она дойдет до места, которое ей знакомо, она сориентируется.
На самом деле это может быть агорафобия, то есть страх неизвестных, больших пространств. Человек теряется в пространстве, не может двигаться. Если куда-то надо ехать на поезде, то там совсем всё может быть плохо: человек может и билет потерять, и паспорт, может и сам потеряться, заблудиться. Новые, неизвестные человеку пространства вызывают у него страх: он здесь никогда не был, и это его тревожит. Тревога выливается в то, что человек просто теряется в пространстве.
Еще одно тревожное расстройство — социофобия.
Человек боится больших групп людей. Если два-три человека с ним общаются — он нормально себя чувствует, а если их двадцать, то это уже много, и люди начинают его напрягать. Они кажутся ему критически настроенными. Он их боится, так как думает, что эти люди могут его осудить, плохо о нем отозваться, даже если промолчат и ничего не скажут, то значит плохо подумают. А человек этого боится, не хочет этого, поэтому избегает больших скоплений людей, не любит массовых мероприятий, избегает вечеринок. Большое количество людей — это может быть двадцать человек, а может быть десять или пятьдесят, по-разному бывает. Естественно, такой человек боится выступать на публике. Для него на корпоративе тост сказать — это пытка, он краснеет, бледнеет, забывает на каком языке говорит, и как его зовут, наступает ступор, язык за зубы заплетается, он не в состоянии связать двух слов.
Еще с тревожным расстройством бывает связана ипохондрия.
Когда человек свою телесную тревожность (дрожь, сердцебиение и т. д.) подавляет, прячет, она погружается глубоко внутрь и иногда находит себе выход через какую-нибудь «болячку». Она стреляет в разные стороны: у человека то селезенка заболела, то почки, то желудок, то кишечник, то сердце, то в легких свистит, щитовидка шалит, давление подскакивает — бесконечный какой-то процесс. Он ходит по врачам, сдает анализы, его исследуют, но понять, что с ним происходит, диагноз поставить никто не может. Такой человек может перечитать интернет вдоль и поперек: про все болезни он знает, сам себе диагнозы ставит. Может пить таблетки горстями и говорить, что он лучше, чем врачи, знает, что у него болит. У него психосоматика, по сути дела. Это подавленная внутренняя тревожность, обосновавшаяся глубоко внутри, в подсознании, таким образом выстреливает время от времени в разные органы. Она блуждает по телу и проявляет себя то там, то сям — это ипохондрия.
Вот так у нас проявляется тревожность. И таких людей у нас около 40 % — это очень много.
