Неважно, радость это или гнев, мы тратим время на то, чтобы получить эмоции или поделиться ими. Но с небольшим осознанием мы можем прививаться от слишком большого количества негативных эмоций.
Выросшая в 1970-х годах на Манхэттене, в квартире, куда приходили такие светила, как Сол Беллоу и Энди Уорхол на шумные вечеринки, Ариэль Леве часто оставалась одна в своей комнате по ночам. Крича, чтобы взрослые молчали и давали ей поспать, она жила по прихоти своей самовлюблённой, изменчивой матери.
"У меня не было другого выбора, кроме как существовать в море, в котором она плавала. Это была хрупкая экосистема, где температура менялась без предупреждения. Моя естественная форма растворилась, и я стала бесхребетной".
История Лева, рассказанная в ее популярных мемуарах "Сокращенная жизнь", является душераздирающим портретом того, насколько мы уязвимы, особенно в детстве, к силе чужого беспокойства. Она была подчинена чувствам своей матери, отчаянная, должна была предвидеть волны, прежде чем они ударяют, и осторожно уворачиваться, чтобы не сделать их сильнее, когда они набегали.
"Когда чье-то настроение может быстро меняться, - говорит Леве, теперь в свои 51 год, - вам всегда нужно быть в состоянии обороны, и вы всегда начеку, а это значит, что вы никогда не можете по-настоящему расслабиться. И, как следствие, будучи взрослой, я нахожу, что я очень интенсивно поглощаю настроение и энергию других людей, поэтому мне нужно много времени в одиночестве, чтобы расслабиться".
Из-за ее эмоционально неустойчивого воспитания, Леве слишком хорошо понимает влияние эмоций других людей, тем более, что писала о своей борьбе всей жизни, чтобы выстроить свое собственное равновесие перед другими. Но все мы постоянно (и за пределами нашего сознания) ловим и дарим друг другу чувства - радость и волнение, да, но и эмоции, которые наносят ущерб нашему благополучию. Мы живем в эпоху, когда негативные эмоции могут распространиться на сотни онлайн, когда один несчастный член семьи гасит дух близких.
Эмоциональная эпидемиология
Элейн Хэтфилд, соавтор новаторской академической книги "Эмоциональная защита" и профессор психологии Гавайского университета, определяет "примитивное" эмоциональное заражение как "склонность автоматически подражать и синхронизировать выражения лица, вокализации, позы и движения с выражениями другого человека и, следовательно, сливаться эмоционально".
"Феномен происходит - утверждает она - в три стадии: мимика, обратная связь и заражение." Примитивная эмоциональная заразная болезнь является основным строительным блоком человеческого взаимодействия. Она помогает нам координировать и синхронизировать действия с другими людьми, сопереживать им и читать их мысли - все критические навыки выживания.
В обзорном докладе Хэтфилда, соавтором которого Хэтфилд выступила в 2014 году, сделан вывод о том, что многие исследования показали, что люди часто улавливают эмоции друг друга. Интенсивные негативные эмоции, которые выражаются более категорично, более заразны.
Существуют также значительные доказательства того, что люди испытывают эмоции, которые соответствуют выражениям лица, тембра голоса и постулатов, которые они принимают от других людей. Когда мы имитируем, тело получает обратную связь о тех выражениях, которые мы приняли; затем мы чувствуем то, что чувствует другой человек.
Хэтфилд говорит, что есть факторы, которые повышают восприимчивость к эмоциональному заражению. К ним относятся: умение видеть связь между собой и другим человеком, умение читать невербальное поведение, частая мимикрия во время взаимодействия, умение хорошо оценивать свои внутренние состояния и умение реагировать на собственные эмоциональные переживания.
И иногда, вместо того, чтобы соответствовать чужому гневу, мы пугаемся, точно так же, как Леве ответила своей матери. Хэтфилд называет это "контр-контагионом" и теоретизирует в своей обзорной статье, что гнев в этих случаях действительно "пойман", но он быстро погружается в страх, трасформируясь из самозащиты.
Неоднократное улавливание негативных эмоций у людей в нашей жизни может создать призму, не дающую нам увидеть заразу или ее причину. Вместо этого мы чувствуем, что находимся в нездоровой среде. И в худшем случае, эмоциональная инфекция приводит к вредным действиям.
Гэри Слуткин, врач, эпидемиолог, основатель и генеральный директор некоммерческой организации Излечения Насилия, видит эмоциональную инфекцию как опасность, которая перерастает в насилие, в частности, сквозь призму общественного здравоохранения. Он говорит, что этот вид эмоциональной и поведенческой инфекции распространяется в сообществах, в отличие от вируса, через четыре механизма, которые вовлекают мозг: первый вовлекает корковые пути для копирования, поведение, связанное с мимикой. "Ты в большей безопасности, когда делаешь то, что делают другие", - объясняет Слуткин. "Для людей это равносильно тому, чтобы быть частью группы, вместо того, чтобы быть оставленным в саванне в одиночестве".
Копирование - это один из способов обучения: язык группы, в конце концов, "заразен" для развивающихся детей. Поведение, которое является наиболее заразным, это поведение, которое является наиболее эмоционально увлекательным, а также поведение людей, которые наиболее релевантны для тебя. Благодарность, когда речь заходит о реакции на копирование.
Второй механизм эмоционального заражения - дофаминовая система мозга, которая работает в ожидании награды. "Активация этой системы ставит вас на путь к тому, что важно в социальном плане и для выживания", - говорит он. "Если вы ожидаете, что вас вознаградят за то, что вы откликнулись на кого-то с гневом или насилием, то вы с большей вероятностью попадете на этот поведенческий путь".
Если ты отклоняешься от курса или не получаешь награду, Слуткин говорит, что болевые центры мозга активированы. "Чувство, что я не могу это вынести, загорается в контексте неодобрения". Это третья часть этой сложной биологической системы, которая удерживает вас на пути эмуляции сверстников. В случае внутригородского насилия (и даже школы и других массовых расстрелов), которое Слуткин стремится уменьшить, путь может быть проложен группой, которая, как полагают, ожидает, что вы пристрелите кого-то, кто оскорбляет или предаст вас, и вознаградит вас за это. Если вы этого не сделаете, вы будете исключены.
Четвертый механизм - травма. Для людей, переживших серьезные травмы или жестокое обращение, лимбическая система и миндалина в нижней части мозга становятся гиперреактивными. "Это заставляет вас меньше контролировать, что ускоряет агрессивное поведение", - говорит Слуткин. "Это также увеличивает вероятность того, что вы разозлитесь и быстро отреагируете. Тогда возникает враждебная атрибуция, другая часть того, что происходит с лимбической системой, при которой даже мелочи воспринимаются как большие обиды". Недоразумения метастазируются, пока кого-нибудь не подстрелят.
Читать продолжение: https://zen.yandex.ru/media/id/5ea1953e947b27102f9f1273/zasciti-sebia-ot-emocionalnyh-sryvov-chast-2-5ebed1f207fc79033f5346e6