Врачи каждый день сражаются с невидимым противником – COVID-19. В этой войне анестезиологи-реаниматологи находятся на передовой. О том, как сейчас ведется работа в ОРИТ, рассказал заместитель главного врача по анестезиологии и реанимации ГКБ № 52 ДЗМ Сергей Царенко.
− Сергей Васильевич, когда больница начала работать в условиях усиленного режима?
− ГКБ № 52 одной из первых подключилась к приему пациентов с коронавирусной инфекцией. Еще в конце февраля был перепрофилирован один из корпусов больницы, куда стали поступать пациенты с подозрением на пневмонию. Тогда это были, в основном, люди старшего
возраста, имеющие сопутствующие заболевания. Реанимационную помощь организовали на базе двух ОРИТ (отделений реанимации и интенсивной терапии), увеличили число коек, дооснастили необходимым оборудованием. На первом этапе превалировали бактериальные пневмонии, потом добавились вирусные, и их число стало расти. Основной поток пациентов с подозрением на коронавирусную
пневмонию начался с середины марта. Сейчас больница вошла в число стационаров, полностью перепрофилированных на лечение пациентов с COVID-19.
− Как организационно изменилась работа в больнице?
− Чем больше опыта, тем лучше мы приспосабливаемся к ситуации. Защита стала качественнее, стали понятны ее алгоритмы, люди привыкли работать в новых условиях и соблюдать необходимые правила. Режим работы инфекционной больницы – дорога с односторонним
движением. Сотрудники, выходя на работу, проходят систему шлюзов – переодеваются, облачаются в средства индивидуальной защиты. То же – после окончания смены, только другим маршрутом. Вся защитная одежда, в которой люди работают в отделениях, утилизируется. Безопасность сотрудников − это спасенные жизни пациентов. Реаниматолог, как и портной, работает из материала заказчика. Наши шансы помочь пациенту после сложной операции напрямую зависят от качества работы хирурга. Во время пандемии все подчиняется тому, как сработает система здравоохранения. Хочу отметить, что в Москве создана четкая система организации медицинской помощи при коронавирусной инфекции.
Все это, конечно, потребовало немалых усилий со стороны мэрии и столичного Департамента здравоохранения. Да, мы работаем напряженно, но не взахлеб, как наши итальянские и американские коллеги, и пока справляемся с потоками больных.
− Есть ли какие-то различия в оказании реанимационной помощи при сезонной вирусной пневмонии и коронавирусной пневмонии?
− Принципиальных различий в тактике ведения пациентов нет. Мы всю жизнь работаем с тяжелыми респираторными больными и умеем их лечить. Это одна из специализаций ГКБ № 52, где наряду с другими ОРИТ функционирует отделение реанимации для пульмонологических
больных, а также городской центр ЭКМО. Но сейчас приходится иметь дело с массовым притоком пациентов и жестко соблюдать меры безопасности для персонала. Коронавирус − не чума, но болезнь очень
заразная.
− В каких случаях пациентам показана респираторная поддержка?
− Прежде всего тем пациентам, у которых нарушена функция дыхания. Основная наша задача − предупредить самоповреждение легких. При поражении легких вирусом человек начинает избыточно дышать, пытаясь компенсировать недостаток дыхательных движений. Делая эти усилия, он повреждает и, образно говоря, рвет свои альвеолы. Чтобы
этого не произошло, надо вовремя дать ему кислород. Если такой поддержки недостаточно, нужно перевести пациента на искусственную вентиляцию легких. Оптимально пройти «по краешку» между использованием спонтанного дыхания и искусственной вентиляцией легких. В ситуации, когда возможностей ИВЛ не хватает, используется технология экстракорпоральной мембранной оксигенации (ЭКМО). К счастью, у большинства пациентов с коронавирусной пневмонией
удается избежать подключения к ЭКМО и ограничиться кислородом или ИВЛ. Мы придерживаемся определенных правил для предупреждения инфицирования персонала при интубации трахеи: манипуляция должна проводиться быстро и самым опытным врачом, тщательно «упакованным» в индивидуальные средства защиты. Используем только пункционную трахеостомию, чтобы уберечь сотрудников от лишнего аэрозоля из дыхательных путей больного.
− Каковы ваши выводы и рекомендации по итогам месячного опыта борьбы с СOVID-19?
− Готовых протоколов нет, мы учимся в процессе. Но тактика, которую мы выбрали, показала себя правильной, адекватной. Своевременная противовирусная терапия, подкрепленная противобактериальной терапией против вторичной инфекции, вовремя и правильно оказываемая респираторная поддержка пациентам с дыхательной недостаточностью дают нашим пациентам хорошие шансы на выздоровление. Противовирусная терапия не всегда помогает, но ею нельзя пренебрегать. Хочу настоятельно рекомендовать выполнение компьютерной томографии грудной клетки всем больным независимо от тяжести их состояния. Изменения на КТ при пневмонии, вызванной коронавирусной инфекцией, − впечатляющие и заставляют вовремя принять меры в отношении, казалось бы, стабильных пациентов. Очень важно выполнение КТ в динамике, не реже 1 раза в неделю, а для пациентов в реанимации – чаще. Цена информации очень высока. Стало понятно, что реанимационный фонд должен быть большим: на 300 «линейных» коек – 45 реанимационных (не менее 15 %). Обеспеченность аппаратами ИВЛ должна быть достаточно высокой (не менее 10−12 % от всего коечного фонда, занятого под поступление пациентов с подозрением на COVID-19). Больные с тяжелым острым респираторным дистресс-синдромом (ОРДС) лечатся долго – не менее 3 недель. Таким пациентам мы выполняем трахеостомию на 2–3-и сутки. В условиях «потока» это дает выигрыш в экономии сил персонала. Высок риск тромбозов, поэтому очень важно помнить про тромбопрофилактику. Мы готовы делиться опытом с коллегами и всегда на связи.