Обмен личной информацией объединяет людей и помогает им больше нравиться друг другу. Но в эпоху самораскрытия, как узнать, когда ты зашел слишком далеко - или когда у кого-то есть скрытые границы?
Когда Том Кили записался на однодневный семинар по написанию личных эссе в Берлине, специалист по информатике воспринял это как увлекательный способ заполнить субботу. "Я подумал, что было бы неплохо поупражняться умственно, научиться чему- то для личного опыта", - говорит он.
Затем его одноклассники сели за общий стол, чтобы поделиться тем, что они будут обсуждать: отец-расист, отношения испортились, жестокий бойфренд. Кили, который должен был стать 14-м из 15 участников группы, планировал написать о том, как научиться рисовать. "До меня слишком поздно дошло, что я попал не туда, куда записывался. С каждым днём я всё больше и больше понимал, что это какой-то ужас".
Можно утверждать, что в личном занятии каждый участник должен быть готов к любой теме, и Кили подозревает, что ему просто не повезло, что тема в этой конкретной когорте была настолько темной. Но его интуитивная реакция - вау, TMI! - многие из нас хорошо знают.
Мы живем во время беспрецедентного личного выражения. Давно потерянные коллеги и школьные знакомые ежедневно приглашают нас к себе домой, а вместе с этим и в свой внутренний мир. Традиционно маргинализированные группы высказываются. Жертвы сталкиваются с насильниками. Наркоманы владеют своим прошлым. Свобода "говорить правду" и "давать свободу слову" приносит много пользы, но она также может привести к некоторым тернистым вопросам, например, о том, как много мы должны рассказать о себе и как много мы должны хотеть знать о других.
Каждый из нас пытается установить границу вокруг тех частей себя, которые мы хотим сохранить в тайне, или, по крайней мере, оградить от тех, с кем мы не близки. Однако некоторые люди более бдительно относятся к поднятию этих брандмауэров, чем другие, что может привести к дискомфорту, если не к открытому конфликту, потому что труднее удержать чужие откровения, чем держать свои собственные внутри. "Мы думаем о границах как о самоориентированной концепции: это моя граница. Но дело не только в том, что вы хотите или не хотите говорить, но и в том, кого вы готовы впустить", - говорит Марианна Бокарова, научный сотрудник по психологии Университета Торонто.
В здоровых отношениях, романтических или иных, по словам Бокаровой, мы приспосабливаемся к границам других, делая постепенные "ставки доверия". Например, на первом свидании вы можете признаться, что у вас был тяжелый день на работе, потому что ваш босс был к вам снисходительным. "Если другой человек ничего не скажет в ответ, есть шанс, что ты больше не будешь продолжать разговор", - говорит она. "Доверие снижается, когда нет взаимности. Ты внезапно чувствуешь дискомфорт рядом с этим человеком."
...Ты бы на моём месте...
Сидя в том классе из 15 человек, расстроенное молчание Кили не зарегистрировало бы того, что было бы, если бы он был только с одним или двумя людьми. Легче было просто молчать и держать свой дискомфорт при себе. Но даже тет-а-тет, люди не всегда восприимчивы к кивкам глаз, бешеным улыбкам - сейчас не время обсуждать проблемы с пищеварительным трактом или битвы за опеку.
Вот в чем загвоздка: нам нравится рассказывать другим о себе. В исследовании, проведенном социологом Иллинойского Государственного Университета Сьюзан Спрешер, ранее неизвестные участники были разбиты на пары и проинструктированы задавать друг другу вопросы. В одной группе люди по очереди - один человек говорил 10 минут, в то время как партнер слушал, затем они менялись. Во второй группе люди отвечали друг другу взаимностью туда-сюда, отвечая друг другу в данный момент. В ответном варианте, доверенные лица нравились друг другу больше.
"Когда мы впервые узнаем друг друга,- объясняет Спрешер -, мы находим наиболее приятной встречу, когда степень раскрытия себя уравновешена. На первом свидании, парень, который постоянно говорит о себе, может быть непривлекательным кандидатом, но, тогда, как и женщина, которая только задает вопросы, но ничем не делится."
Однако, эта естественная склонность к взаимности может отбросить назад. Анжела Дж. Томпсон изначально была рада встрече с женщиной по имени Сара на мероприятии Торговой палаты в Джексонвилле, Флорида. Обе женщины прошли через спорные разводы с жестокими мужчинами, которые им изменяли; Сара знала это о Томпсон, потому что она опубликовала отчет о своем испытании в антологии о женщинах, восстанавливающихся после неудач. К тому времени Томпсон, на самом деле, уже хорошо справлялась со своими обязанностями и находилась во главе компании по управлению активами. Она была рада возможности поделиться своими советами и опытом, но потом Сара начала подталкивать ее к таким вопросам, как: "Как вы думаете, ваш муж изменял вам, потому что вы набирали вес?" или "Как часто вы занимались сексом?".
Потрясенная в тот момент Томпсон ответила ей. "Все было почти кончено, прежде чем я действительно начала задавать себе вопросы", - говорит она. "Я просто не была готова".
"Люди, получившие высокие баллы по личностной характеристике согласия, особенно восприимчивы к такого рода пограничному ослеплению"- говорит Бокарова. "Они с большей вероятностью примут кого-то слишком близкого и поделятся ответной реакцией, потому что не хотят, чтобы другой человек чувствовал себя не в своей тарелке".
Тем, кто настолько склонен к этому, Бокарова рекомендует попрактиковаться в умении быть немного неприятным - позволить неловкой тишине повиснуть на несколько мгновений или отказаться отвечать на любопытный вопрос. Это не только защитит вашу личную жизнь, но и позволит вам получить важную информацию о других людях. Если их реакция не особенно добрая, это научит вас чему-нибудь о том, можете ли вы вступать с ними в трудные разговоры. Если они подтвердят ваши чувства и извинятся, вы с большей вероятностью будете им доверять.
У Даниэль Байярд Джексон, например, есть близкие подруги, но иногда она чувствует себя неловко, когда разговор заходит об их сексуальной жизни. "Они могут болтать об этом или шутить. Они разглашают и задают вопросы обо мне и моем муже - не для того, чтобы быть любопытными, а потому что мы выпили бокал вина", - говорит она. "Так что я научилась просто говорить: "Девочка, я много о чем с тобой говорю, но это уже очень личное."
Превратив её потребность в ответе на "личное", Джексон не дает разговору перерасти в стыд или вину. "Если вы говорите: "Простите, но мне очень неудобно", вы создали неловкую ситуацию, в которой они пытаются выздороветь. Но если я скажу: "Я люблю тебя, но я просто не говорю об этом", это может на самом деле создать интересную беседу", - говорит Джексон, соучредитель фирмы по связям с общественностью Тампы для ущемлённых групп.