«Что это за Врегедом такой?» - не понял Ассам.
«Дум это убежище по-нандориански, - пояснил ему Келеборн. – Например, Бреггедум – это убежище Брегги. А Намидум – это убежище Нами».
Он и сам не понял, зачем объяснил все это далламарийцу. Что-то зашевелилось в его памяти при этих словах, которые вылетели из его рта в полусознательном состоянии.
Голову стянуло, словно стальным обручем. Боль была так сильна, что Келеборну с трудом удалось открыть глаза. Вокруг было темно, и только откуда-то сверху узкой полоской лился неверный свет. Он освещал небольшое пространство, в котором эльф еле разглядел не то черные колонны, не то стволы деревьев в зимнюю пору… Изображение перед ним плыло и, под воздействием боли, меняло свои формы, переходя из одного в другое. Некоторое время ему казалось, что над ним висит луна. Но, когда он пригляделся, она вдруг превратилась в круглый кристалл опалового цвета. Он висел на потолке не то на веревке, не то на цепи.
«Где я?» - простонал Келеборн, пытаясь подняться.
«Ты находишься в Намидуме, иннарим». – Ответил из тьмы хмурый голос. Следом за ним возник высокий и плечистый нандорианец.
«Намидум? - переспросил эльф. – Но что я здесь делаю?»
«Тебя будет лечить моя госпожа, - усмехнулся его собеседник и неожиданно вспыхнул злобой. – Неведомо только, чем ты ей так приглянулся, что все ее внимание достается тебе!»
Келеборн прищурился и непонимающе заморгал. Его госпожа? О ком он говорит? Не так давно Келеборн в Нандоре, чтобы у него завелись враги. У него и друзей-то тут всего двое: Брегевольд и Рашт. Но, если госпожа, значит, женщина. Кого из них он может вспомнить? Память молчит. Общение его с нандорианками было крайне ограниченно. Он тогда еще не говорил на их языке. А на его говорили немногие. Помимо всего прочего, он постоянно находился в лечебницах, с тех самых пор, когда его нога впервые ступила на
311