Первое исторически подтвержденное столкновение между русским и польским князем датируется временем правления в Киеве Владимира Красно Солнышко. Спор возник из-за принадлежности нескольких городов на границе Руси и Польши. Так называемые Червенские города, именуемые в более поздних источниках Червонная Русь, несколько раз переходили из рук в руки. После распада единого русского государства спор за эти земли продолжился уже между Рюриковичами из Галицко-Волынского княжества и польскими князьями (позже королями). Жирную точку в затянувшемся споре поставил династический кризис в княжестве и раздел его владений в ходе войны между Польшей и Литвой, завершившейся Островским соглашением 1392 г. Произошло это, к слову, не без участия целого ряда русских князей, выступавших на стороне поляков и литовцев.
В 13 веке литовские князья начали продвижение на территории, ранее входившие в состав Киевской Руси. В течение следующих 100 лет Литве подчинились прежде управляемые Рюриковичами княжества. Сама Литва составляла скромную часть нового обширного государства, называемого Великим Княжеством Литовским и Русским. Княжество помимо собственно Литвы включало в себя территорию нынешних Украины и Белоруссии, а также Брянской, Курской и Смоленской областей. Местные Рюриковичи по большей части влились в ряды литовской аристократии. В то же время Рюриковичи московские продолжали считать вошедшие в состав Литвы земли своими наследственными владениями. Последний факт исключал всякую возможность добрососедских отношений между Литвой и московскими великими князьями.
Проблема перешла на новый уровень, когда литовский князь Ягайло стал королем польским, и сильнейшим образом обострилась во времена Ивана Грозного, когда Польша и Литва слились в одно государство – Речь Посполитую.
В дальнейшем большинство конфликтов между Россией и Польшей будет возникать именно вокруг «наследства Рюриковичей».
Даже когда обстоятельства в конце 17 века подтолкнули давних противников к совместным действиям против турок, взаимная подозрительность их не покидала. Судя по дипломатическим документам, обе стороны считали этот союз недолговечным.
На протяжении нескольких десятков лет российские цари действовали средствами дипломатии, продвигая выгодных им кандидатов на польский королевский трон.
Политика резко изменилась при Екатерине II. На польском престоле тогда находился ее протеже Станислав Понятовский, против которого выступила недовольная российским влиянием шляхта. Восставших отправился усмирять лично Суворов, что с польской колокольни выглядело как махровая интервенция.
Вождей повстанцев приютила Австрия, для которой управляемая из Петербурга Польша была, что заноза в одном месте. Емелька Пугачев помог австриякам, сам того не ведая. Екатерина так испугалась восстания на Волге, что согласилась отрезать кусочек польского пирога своим «европейским партнерам». Ну и сама тоже взяла то, что было когда-то у Рюриковичей. Потом правда еще и Литву прихватила – не отдавать же Пруссии.
После победы над Наполеоном Александр I решил расширить российские владения в Польше, на 100 следующих лет российским городом стала Варшава. Это аукнулось мощными польскими восстаниями и внесло изрядную порцию драматизма в общую российско-польскую историю.
Следующей значимой вехой стала Первая мировая война. Когда большевики пошли на штурм Зимнего, польские земли уже контролировались немцами. С этими самыми немцами новое советское правительство подписало в Брест-Литовске мир. Прошло несколько месяцев, и немцы вдруг сдулись, оставив после себя вакуум власти. И тут, как феникс из пепла, появляется польская государственность, о которой Европа успела забыть. Большевики и так были не в восторге от Брест-Литовского договора, а тут такая возможность. Договаривались с немцами, а раз немцы утопали, то значит и договор теперь – филькина грамота. Так Россия и Польша снова сцепились уже без участия царей и королей.
В общем не получилось в этот раз, как у Суворова. Польские политики вспомнили историю и пожелали видеть восточную границу такой, какой она была до разделов времен Екатерины. Подписание нового договора о границе никого, конечно, не успокоило. Далее последовали истории с засылаемыми друг к другу шпионами, а потом в Германии случился национал-социализм.
Конечно, ни у кого из соседей Германии не было иллюзий на счет Гитлера. Даже обдумывались проекты военного сдерживания. По одному из них Польша должна была согласиться на пропуск советских войск через свою территорию в случае начала войны с Германией. Реакция была ожидаемой при таком то историческом багаже и куче взаимных претензий.
Далее произошли события, которые до сих пор вызывают шумные холивары, и я не берусь гадать, когда страсти по ним улягутся.
Можно соглашаться или не соглашаться с тем, что продвижение советской границы на запад помогло выиграть время в 41-ом, но люди лучше запоминают не чьи-то стратегические планы, а то, что затронуло их непосредственно, в случае с Польшей - факт перехода советскими войсками границы и Катыньский лес.
После войны Польша получила территориальную компенсацию за счет Германии, но как опыт показал, отношения с восточным соседом это значительно не улучшило. С соц. лагерем тоже связаны болезненные истории: одна сторона считает, что освободила, восстановила и всем необходимым снабдила, другая – что ей навязали нежеланное правительство, закрыли за железным занавесом и не давали слово против сказать.
Все еще думаете, что история – это набор скучных фактов и ничего не значащих дат? Тогда напоследок привет из 1939-го. В состав СССР вошла Галиция и Волынь, которые никогда не были ни в Московском княжестве, ни в Российской империи. Там всё не менее интересно и весьма самобытно. Для СССР это означало, что прежняя головная боль польского правительства в лице организаций местных националистов впредь становится его проблемой. От этого места легко провести логические цепочки к совсем недавним событиям.
Возможно, на эту тему тоже что-то появится, поэтому подписывайтесь.
