4 года назад я поняла, что мне нужно бросить все и заняться своим психическим здоровьем. Я была больна анорексией, и осознать это мне удалось не сразу.
Учась в колледже на последнем курсе, я проходила практику, работая учителем второго класса. По окончании университета я собиралась посвятить себя преподаванию в начальной школе.
Последний семестр давался мне непросто. Школа, в которой у меня была практика находилась далеко от дома, из-за чего мне приходилось выходить из дома в полшестого утра каждый день. В школе я задерживалась до пяти часов вечера, чтобы составить план занятий на следующий день. В итоге я работала 12 часов в сутки, тогда как мои друзья успешно совмещали свою учебную нагрузку с вечеринками у бассейна. Я пыталась напоминать себе, что мне это пригодится в будущем, но на самом деле я ощущала сильнейший стресс и тревогу.
Спустя несколько месяцев моя уверенность в себе и в моем выборе профессии начала угасать. И я решила взять под контроль свою жизнь единственным, как казалось мне на тот момент, способом – начать контролировать свой вес.
Мои друзья и родственники первыми поняли, что со мной происходит что-то не то. Однако я все отрицала и старалась общаться меньше с ними.
Меня все сильнее одолевали досаждающие мысли о том, что собственное тело и прием пищи – единственное, что у меня получается контролировать. Некоторые дни я вообще ничего не ела, еще пытаясь при этом сжигать калории от того немного, что я ела, спортом. Мои волосы стали тоньше, два месяца не шли месячные, настроение было изменчивым и раздражительным, сон нарушился, и отношение к окружающим людям было таким, что всем хотелось от меня бежать. Но даже при всем при этом я не считала себя больной, объясняя все гормональным дисбалансом.
В конце концов, я все-таки осознала, что мне нужно с кем-то поговорить, и пошла к психотерапевту. В беседах с врачом я поняла, что с самого начала меня терзала мысль о перспективе быть учителем, что и вогнало меня в жуткий стресс. Также я осознала, что желание контролировать вес переросло в одержимость, и мне нужна была помощь. Благодаря поддержки близких мне людей я записалась на интенсивную 30-дневную программу восстановления.
В реабилитационном центре у меня в первую очередь отобрали мой мобильный телефон. Единственный способ связи, который предоставлялся, - звонки два раза в день по платному телефону-автомату. У меня также забрали все электронные устройства.
До того, как попасть в клинику, я взвешивалась от 3 до семи раз в день. В первую неделю лечения я каждое утро умоляла медсестру дать мне взвеситься. И каждый раз ответ был отрицательным, что ввергало меня в жуткую истерику. И в конце концов, я перестала просить весы, - именно тогда, я думаю, я мысленно приняла лечение.
Спустя два месяца я окончила университет Аризоны, после чего устроилась в Нью-Йорке на работу на полный день. И вот прошло уже четыре года. Что я могу сказать? Были и тяжелые, и счастливые времена. И до сих пор у меня бывают не лучшие дни. Всегда ли я ем три раза в день? Нет. Замечаю ли я сразу, что подсознательно пропустила прием пищи? Нет. Но я замечаю изменения в своем поведении и отношении к окружающим, и начинаю принимать меры.
Сегодня я как никогда понимаю, что несу ответственность за свое благополучие, и когда я перестаю заботиться о себе, я могу начать действовать и все исправить.
Опыт реабилитации научил меня тому, что как любой другой человек с зависимостью, мое излечение никогда не будет завершенным, я буду всегда бороться. Однако сегодня я гораздо здоровее, чем 4 года назад.
И еще я поняла, что важно прислушиваться к другим и не стесняться просить помощи. Сегодня мое здоровье и мое душевное состояние для меня в приоритете, и ничто этого не изменит.
По материалам www.self.com