Сороковой день рождения Кона Эдена прошел чрезвычайно спокойно, тихо и по-доброму. На празднике не было шумных гостей, дальних родственников, друзей и старых знакомых, не было горячих поздравлений, суетливой атмосферы, дорогих подарков и прочего, но рядом была милая жена Стефани, с которой Кон прожил под одной крышей чуть больше двадцати лет. В этот знаковый юбилей Кон не желал больше никого видеть.
Позади Кона — беззаботное детство, прошедшая молодость, мимолетные встречи с разными людьми, кратковременные чувства влюбленности, учеба в институте, внезапная встреча будущей жены, бедность и нищета, неосмысленное в полной мере решение, изнуряющие тренировки, позорные неудачи, горькие падения и небывалые взлеты, футбольная известность, слава, победные кубки, золотые и серебряные медали, восемьсот шестьдесят три матча и четыреста пятьдесят забитых голов.
Что ждало футболиста впереди, после того как профессиональная карьера игрока была закончена? Безоблачная жизнь и безмятежная старость, любящая жена, заслуженный покой и отдых, любимые дети и еще любимее внуки и внучки? Таким ли Кон видел себя в сорок-пятьдесят лет, представлял ли он себя порядочным семьянином? Да, быть может, и представлял, но роковая ошибка, совершенная отчасти больше им, нежели его женой восемнадцать лет назад не позволяла одиноким супругам радоваться детьми.
Кон всеми правдами и неправдами теперь хотел сына. Сына, которой продолжил бы отцовское дело, и стал не менее известным футболистом. В конце концов, Кон желал видеть наследника для своего немерянного состояния... Только жалеть о прошлом было поздно, года пролетели слишком быстро, и эту ужасную ошибку, которая оставила огромный отпечаток на всю жизнь, не исправить никак. Есть только он, его жена и трехэтажный, шикарный, но одинокий дом.
— А каким бы он был, наш сын? — нарушил Кон воцарившееся молчание в роскошной гостиной. Он стоял возле открытого окна, в которое светило яркое дневное солнце, и полной грудью вдыхал упоительный запах цветущей сирени под окнами. — Как считаешь, он был бы больше похож на меня или на тебя?
Стефани знала, что этого разговора не избежать. Кон всегда заговаривал о их нерожденном ребенке, когда немного выпивал.
Женщина отложила книгу на стол. Есть ли смысл бередить старые раны сейчас? Что толку?
— Почему ты так уверен, что это был мальчик? Бог мог послать нам и девочку, — ответила она тихо.
— Он был бы футболистом. — Кон с уверенностью ответил на свой вопрос сам. — Точно футболистом. О нет, я не отдавал бы его ни в какие кружки и секции по футболу, а обучал бы этому искусству сам, ведь со временем ученик всё равно превосходит мастера. Наш сын наверняка бы стал лучшим вратарем в мире.
Стефани вздохнула. Ей было слишком тяжело слушать эти разговоры, но ворошение прошлого мучило женщину еще больше.
Она ничего не ответила и поспешным шагом вышла из просторной комнаты, а через несколько минут вернулась из подвала дома с огромным сундуком в руках.
Кон всё так же стоял одиноко возле окна и предавался печали. В такие моменты его было лучше не трогать, но Стефани любыми способами пробовала развеселить любимого мужа, всегда пыталась вывести его из этого состояния. Да и не она ли предлагала усыновить мальчика? И не раз! Но Кон был против.
Женщина села на большой и мягкий белый диван и, откинув рукой волосы со лба, неспешно открыла сундук. В этом семейном лакированном сундучке они с Коном хранили только самое важное: здесь их детские фотографии и свадебные, фотографии с друзьями, старые письма, которые они писали друг другу во время разлуки, там нашлось место даже простеньким и дешевым украшениям, которые дарил ей Кон на свои первые гонорары. Вкратце — там была вся их жизнь.
Стефани просматривала фотографии и громко комментировала их.
— Твое первое соревнование. — она с лаской и добротой смотрела на радостного парнишку, который гордо стоял на первом месте пьедестала почета. — Первое место тогда занял, помнишь? Лодыжку еще подвернул, — крикнула она мужу. — Ах, какая я молодая здесь...
Он молчал.
Затем женщина вслух прочитала несколько строчек из старого письма, в котором Кон клялся, что ни при каких обстоятельствах ее не бросит.
Кон наконец повернулся к ней лицом и отреагировал тремя словами: "Видишь, я не врал".
— Я никогда не сомневалась, — ответила улыбаясь Стефани.
После того как Стефани взяла очередную фотографию в руки, она надолго замолчала.
— Кто это? — спросила вдруг она, с удивлением разглядывая незнакомое лицо. — Девчонка какая-то перепуганная, грязная. Гляди, косички какие растрепанные.
Эту фотографию жена прежнего футболиста никогда раньше не видела.
Кон оживился. Он подошел к супруге и взял из ее рук старую, пожелтевшую от времени фотографию и внимательно пригляделся.