Освещение пандемии коронавируса в Гуаякиле (Эквадор), одном из наиболее пострадавших городов Южной Америки, стало смертельным для журналистов. По состоянию на 20 апреля 13 репортеров и сотрудников средств массовой информации, работающих в этом городе, погибли. В печальный список, составленный Андским фондом наблюдения и изучения средств массовой информации, входят Луис Альберто Флорес из "Радио Эстрелла"; Олмедо Мендес Такури из "Радио Универсал Гуаякиль"; Роберто Роман из "Радио WQ"; Виктор Уго Пенья из "Экуависы"; Анхель Санчес, директор по коммуникациям префектуры Гуаякиля и бывший продюсер телевизионных новостей; Мануэль Адольфо Варас, "Радио Каравана"; Пауль Тобар, "Канал Уно"; и Аугусто Итурбуру, газета "El Telégrafo". В ее состав также входят Карлос Лур, сценический оператор "Канал Уно"; Омар Паредес, водитель газеты "Экстра"; Омар Сальватьера, радиопродюсер i99; Фернандо Альбан, бывший оператор РТС и ТС-ТВ; и Розендо Эскобар Карденас, владелец "РВТ Сателиталь" на частоте 91,5 FM.
В развитие этого доклада Фонд "Репортеры без цепей" провел расследование положения журналистов и их организаций в Гуаякиле. Особенно выделяется отсев в каждой журналистской команде. Помимо тех, кто прискорбно умирал, есть и другие, кто заразился, кто попросил отпуск с работы или был изолирован по личным обстоятельствам. "СМИ работают с 40 процентами их обычных сотрудников", - утверждает Аллен Панчана, независимый журналист и профессор Гуаякильского католического университета. "У нас нет финансово сильных СМИ, поддерживающих репортеров. У меня есть друзья, которым пришлось платить за собственные тесты Ковида-19, и другие, которые спят в гостиницах, опасаясь заразить свои семьи".
Средства массовой информации, которые все еще освещают эпидемию с помощью репортажей из первых рук, можно пересчитать по пальцам одной руки. В газетах "Экспресо" и "Экстра", чье освещение вышло за рамки повторения официальных заявлений, работают около 30 активных журналистов. Они делятся на команды, сменяющие друг друга еженедельными сменами, но не все из них приходят в редакции. "В моей группе около пяти из нас приходят в отдел новостей", - говорит репортер Кристина Базан, добавляя, что число тех, кто выходит на улицы для репортажей, все еще меньше. "Только один или два человека назначаются на конкретные удары, которые зависят от обстоятельств". Иногда мы ходим в больницы, на кладбища или наблюдаем за движением транспорта до наступления комендантского часа".
Экспресс преуспел в интервью с сестрой эквадорского "нулевого пациента". Репортер Эстефания Ортис обнаружила женщину возле своего дома в прибрежном городе Бабахойо, не приняв никаких защитных мер; несколько дней спустя она умерла от Ковида-19. Сообщение Эстефании Ортис выявило плохое управление контактами инфицированных лиц. Она попыталась связаться с Министерством здравоохранения, но не получила ответа. Газета была вынуждена заплатить за ее тестирование в частной лаборатории и поместить в карантин до тех пор, пока она не будет предположительно свободна от вируса.
Государственный аппарат связи прилагал энергичные усилия для борьбы с ложными новостями и распространения собственного контента во время чрезвычайной ситуации в области здравоохранения. Помимо предоставления обновленных данных (поначалу выходивших два раза в день, а теперь только утром), в государственных сетях повторяется и переполняется информация о действиях государственных органов. Во многих случаях оно ограничивается показом госслужащим экскурсий по больницам и бедным районам, приобретением больничных принадлежностей, а также гуманитарной помощью, которая поступает в страну. Это создает опасность того, что многие средства массовой информации, не имея возможности сделать свое собственное освещение, просто воспроизводят такие репортажи, которые преследуют пропагандистские цели.
История о том, как в бедных кварталах города появляются непогребенные тела, скандал, привлекший внимание всего мира, не фигурирует ни в одном из этих репортажей. Только тогда, когда они уже не могли отрицать реального коллапса моргов и кладбищ, официальные СМИ признали эту проблему, но они сделали это, изобразив действенность полиции и армии в ежедневном сборе и захоронении останков. Таким образом, казалось бы, что все под контролем, но в социальных сетях продолжают появляться новые обвинения в обратном. Многие утверждают, что тела их близких остаются где-то в больничной системе, и столько же людей не знают, где похоронены их родственники. Однако власти в очередной раз опровергают доказательства.
Возможность задавать вопросы и принимать последующие меры властям была заблокирована до недавнего времени. Это спровоцировало требование нескольких репортеров, которые коллективным письмом, обнародованным 10 апреля, потребовали изменить формат виртуальных пресс-конференций, проводимых Генеральным секретариатом по вопросам коммуникации Канцелярии президента. В соответствии с этим форматом репортеры должны были направлять свои вопросы, и только некоторые из них были прочитаны модераторами, а ответы должностных лиц носили общий или расплывчатый характер.
"Есть много информации о смертях, но она очень разрозненна". Wated выдает множество различных чисел. Он рассказал мне одну цифру, и дал другую новостному изданию. Я не знаю, есть ли у них данные, или они их путают", - говорит Карла Пезантес, репортер из Гуаякиля для онлайн-портала новостей Primicias. Официальные пресс-конференции остаются неэффективными. Последняя версия предполагает проведение пресс-конференций через Zoom, чтобы репортеры могли напрямую задавать вопросы, но столько коммуникаторов входят в систему, что не все могут задавать вопросы, а время ограничено. Эти мероприятия, как правило, длятся час. В исключительных случаях, особенно в сфере экономики, они иногда длились до двух часов. Последним средством, к которому прибегают такие чиновники, как министр внутренних дел Мария Паула Ромо, является ответ через социальные сети, но это опять же отрицает возможность последующих вопросов, и поэтому мы возвращаемся к тому, с чего начали.