Путь “метафизических исканий’’ Моранди начался после знакомства в 1918 году с художником-сюреалистом Жоржем де Кирико. Именно с этого момента он начал искать выход за рамки конкретного видения. К ярким представителям тех лет его творчества относится “Метафизический натюрморт” 1918 года. Затем Моранди уехал во Флоренцию, чтобы глубже изучить итальянскую классику и технику мастеров эпохи Ренессанса. Это было крайне странное желание, так как, в те годы, все художники безудержно искали что-то “новое”, а для Моранди было важно соотнести старые традиции с современностью. Тогда в его полотнах заметно приумножились пространственные планы и филигранная моделировка светотени.
Моранди никогда не хотел никого поражать, не стремился эпатировать и не служил вкусам общества. Он не деформировал и не ломал предметы на своих полотнах, чтобы добиться эффекта. Его интересовала загадка, раскрытие внутренней сути вещей. Моранди показывает, что у каждой вещи есть свое бытие.
Он, как все великие творцы мировой культуры, был безгранично верен традиции любви ко всему сущему.
Художники очень тонко чувствуют перемены настроений в мире и это безусловно сказывается на их творчестве. Автопортрет, написанный художником в 1925 году отражает его творчество того времени. Это работы человека-исследователя, одинокого, но самодостаточного и готового поделиться своими знаниями. В простых формах предметов своих натюрмортов отражается именно сама душа художника, стремящегося уйти от страшной фашисткой действительности тех лет в мир вещей. Он пишет изящные натюрморты уходя от страшной реальности и не желая иметь с ней ничего общего.
Настроение художника в то время можно назвать “алхимическим”. Тишина – вот главная тема его натюрмортов. В предметах чувствуется какое-то родство, они не разделены пространственными силуэтами. И похоже, что между ними, будто, происходит тихая исповедь.
Война кончилась и полотна Моранди начали высветляться. Предметы на картинах конца 1940-х годов становятся не только светлее, но воздушнее.
Живопись и графика последних лет его жизни существует как будто “на рубеже двух миров” – материального и духовного. Его предметы – светлые и добрые. Их ритм становится замедленным и спокойным. Эти картины, словно, выдергивают нас из бесконечной суеты и шума, от трагедий нашего мира.
И возвращают нас к тому, что в основе мироздания лежит не хаос и безнадежность, а красота и гармония..
