- Чо, Стёпу сегодня колоть будешь? – сын прям с самого утра мне испортил настроение.
Колоть, конечно, нужно… Тем более, что ветеринарка всё равно по выходным не работает, так что хочешь не хочешь, а коли! А вот эта тема, с уколами, она у меня вообще больная! В прямом и переносном смысле. Так как в детстве я была исключительно болящим ребёнком, а наш педиатр – исключительно ответственной женщиной, то малейшую простуду и ОРЗ (тогда это так называлось) резво начинала лечить антибиотиками. Пенициллин, кстати, исключительно неприятная штука!
Так что сколько уколов повидала моя детская попа – не могу забыть до сих пор. Но потом я немножко окрепла, да и врач сменилась, и мы прекрасно стали обходиться отварами ромашки и липы. Мама, кстати, очень удивлялась: на антибиотиках ребёнок болеет неделю – и на ромашке семь дней. Чудо! Так какого, спрашивается, хрена?... Ну ладно, дело прошлое.
И зажила я припеваючи. До тех пор, пока мой муж (представляете, сколько лет прошло!) не узнал, что я не умею ставить уколы. Вообще! Меня это мало напрягало – ну не умею и не умею. Вон мама воткнёт, ежели вдруг чо. А мне и так хорошо.
Но мужа вдруг заколодило.
- Тебе надо научиться! Как это ты не умеешь! Все умеют!
- Отстань, пожалуйста. Не умею и не надо! Я боюсь!
- Да что там бояться-то?! Ну давай!
- Нет.
- Ну дава-а-а-ай я тебя научу!
- Как?! Я теорию и без тебя прекрасно знаю! Отстань!
А, кстати, теорию я действительно знала прекрасно, причем инъекций не только внутримышечных, но и подкожных и даже внутривенных. Угол, глубину, процесс. Потому что у нас на втором курсе целый семестр преподавалась дисциплина «Оказание первой медпомощи». Предмет для филолога более чем странный, но преподаваемый истинной фанатичкой (не фанаткой даже!) своего дела.
Она гоняла нас как сидоровых коз! Малый круг кровообращения, большой! Непрямой массаж сердца – тридцать надавливаний, два вдоха. Клизмы – сифонные, очистительные, питательные… тьфу! Предмет я сдала на пять, поэтому втыкать иглу в подушку умела великолепно!
Но, простите, подушка и живая человеческая задница – это бо-о-ольшая разница! И что вы думаете? Муж был настолько настойчив, что подсунул мне для практики свою собственную пятую точку. Для этого он не поленился пойти в заводской медпункт и пожалиться терапевту на свою тяжёлую жизнь авитаминоз, а этот, простихоспаде, полковой врач заводской терапевт под диктовку моего супруга написал список витаминов. Которые вот ну никак нельзя выпить – только колоть! Список муж коварно подсунул мне сразу после работы.
- Откуда ты знаешь, что это вообще можно колоть? – возмущалась я.
- Я всё детство в больницах провёл, я точно знаю, - самым бессовестным образом ржал мой муж.
Потом бодрой рысью он сгонял в дорихону (аптеку по-узбекски) и приволок домой шприцы и кучу страшных ампул. В завершение же с торжественным видом вынул из кармана поллитровую бутылку с прозрачной жидкостью.
- Водка, что ли? – поморщилась я.
Да, это был, конечно, спирт.
То есть, как вы понимаете, все пути для бегства он мне мастерски отрезал. А вечером, после ужина, когда я было уже расслабилась, он пошёл и лёг на кровать задницей кверху. И штаны ещё снял.
- Коли! – сказал он.
- А может…
- Нет, коли!
- Я боюсь.
- А я не боюсь. Коли!
Меня добило то, что рядом с лежащим мужем утроились Тина и Пыш, с интересом глядящие то на меня, то на голую мужскую задницу. Я фыркнула и пошла готовиться.
Но на этом цирк не закончился. Я, наконец, попыталась взять себя в руки и подступилась с проспиртованной ваткой к самому главному. Мысленно провела все воображаемые линии и прицелилась. Помазала ваткой. Ещё раз помазала. Выдохнула. Помазала ещё раз. И ещё.
На двадцатый раз муж не выдержал и заржал:
- Коли уже! Ты же мне мозоль натрёшь там!
- Молчи! Не дёргайся!
- Я не могу! – ржал муж.
Пыш, кажется, тоже ржал – и это меня оскорбляло более всего.
После тридцатого раза я, наконец, с размаху воткнула иголку в нужное место. Воткнуть-то воткнула! Но игла вошла лишь до середины. И что вы думаете?! Я доткнула её до конца. Занавес...
Мда… Мой муж героически выдержал эту экзекуцию и даже меня похвалил. А на следующий вечер – опять заставил меня колоть, изверг! В общем, через положенных десять дней я ставила уколы легко и свободно. Однако до сих пор не люблю это делать, потому что воткнуть иглу в живую задницу – это очень сложно. Для меня – точно.
А тут кот!
Так что понятно, почему невинный вопрос моего ребёнка разозлил меня прям с утра. Я придумывала себе кучу дел, какие-то уборки и стирки, лишь бы оттянуть неприятный момент. Но всё равно настал полдень, а именно в это время мы кололи Стёпу вчера и теперь надо это делать ежедневно.
- Да, - нервно сказала я. – Бери Стёпу.
Сын взял Стёпу на руки и стал гладить. Стёпа довольно тарахтел и даже при виде проспиртованной ваты не насторожился. И тут меня накрыло. Я подходила к Стёпиному филею раз десять, даже замахивалась! Стёпа и сын смотрели на меня синхронно и не мигая.
- Гладь его! – нервничала я, - гладь, не отвлекайся!
Наконец, раз на двадцатый я выдохнула, убедилась, что руки у меня не трясутся (почему-то!), пощупала ляжку и впиндякала в неё иголку. Готово.
Самое удивительное, что Стёпа даже не пошевелился. Вообще. Как будто это не Стёпина, а чья-то чужая нога, и ляжка тоже чужая. И вообще Стёпы тут нет. Вот это я понимаю – постичь дзен.
- Чеши его, чеши! – командовала я сыну.
- Да чешу, чешу, - усердствовал ребёнок, посыпая пространство вокруг себя шерстью и пухом.
- А давай ему валерьянки дадим? – вдруг предложил он.
Я дала Стёпе таблетку валерьянки. Стёпа охотно её облизал. Тут из другой комнаты, толкаясь плечами и отвешивая друг другу подзатыльники, вылетели Зёма и Мотя. Тоже валерьянки хотели. Зёма орал, что он самый несчастный кот в мире, поэтому валерьянку надо ему! Ему, а не этому… Моте.
Мотя молча стукнул Зёму по хвосту и взглядом дал мне понять, что «мы же свои люди, да? Дай мне валерьянки». Выклянчили-таки, поганцы.
Стёпа герой. И я герой! Но боюсь, что завтра Стёпа будет уже умнее и так легко я не отделаюсь.