Наташа закончила домашние дела, переоделась и сидела с Любой на лавочке. Около полуночи пришла мать и зашла в дом. В доме зажёгся свет, мать поужинала и хлопотала по хозяйству. Разговор с Любашей не клеился, потому что Наташа сидела, как на иголках, и Люба, чувствуя это, не пыталась к ней приставать. Стало совсем темно, она заметила, как мать выглянула в окно и, увидев, что девчонки сидят на лавочке, потушила свет и пошла спать.
— Ну што, я пойду, можа быть? — спросила Люба.
— Иди, — грустно ответила Наташа.
Люба поднялась с лавочки и отправилась домой. Наташа осталась одна. С каждой минутой таяла надежда на то, что он придёт. Неужели он обманул её? А может, просто не смог прийти, ведь он военный, а сейчас война. Ну если и так, то как они смогут встретиться в другой раз? Отыскать его она не сможет. Даже если она теперь и знала, где он служит, её туда никто не пустит, туда вообще запретили ходить. А он? Где он её найдёт? Дома? А вдруг он придёт, а её дома не будет или дома окажется мама. Разные мысли, одна мрачней другой, приходили к ней в голову.
Высоко в небе поднялась почти полная луна, стало светлее. В лунном свете всё казалось каким-то сказочным и удивительным, но всё это теперь не для неё. Наташа встала с лавочки и уже собиралась пойти домой, как вдруг услышала быстрые шаги, приближавшиеся к дому. Она обернулась и увидела, как из темноты появилась высокая фигура. Егор был в обычной военной форме, которую носили все красноармейцы: гимнастёрка, галифе и сапоги, а на голове фуражка. На ремне с одной стороны висела всё та же большая кобура, что и в прошлый раз, а с другой стороны — какой-то чёрный кожаный футляр. Через плечо перекинут офицерский планшет.
— Добрый вечер! А если точнее, доброй ночи, Наташа! — тихо сказал Егор.
— Доброй ночи, Егор! А я ужо думала, што вы не придёте.
— Как я мог не прийти, если обещал? Вы бы обиделись на меня, разве не так?
— Но вы же сказали, што на войне может случиться всякое.
— Война войной, но пару часов-то всегда найти можно, тем более для такой прекрасной девушки, как вы, Наташа. Если бы я не смог прийти, мне бы пришлось прислать кого-нибудь, чтобы вам об этом сообщить.
Наташа раскраснелась в ответ на его комплимент, но он в темноте этого не заметил.
— Так что мы будем с вами сегодня делать? — спросил Егор.
— Пойдёмте гулять!
— А куда?
Вопрос привёл её в замешательство, она так переживала о том, придёт он или нет, что совсем не подумала, а куда они вместе пойдут. Гулять с Егором по деревне ей не хотелось. Несмотря на то что была глубокая ночь, их обязательно кто-нибудь увидит. А что, если пойти подальше от деревни, на речку? Там их точно никто не увидит. Одна или с Любой она бы туда не пошла, но с ним теперь ничего не боялась.
— Давайте пойдём на речку. Там тихо и не так душно, як тут, — предложила она.
— Пойдёмте, — согласился Егор.
Они свернули на улицу, которая шла в сторону реки, и медленно двинулись по ней.
— Наташа, а может, нам стоит перейти на «ты»? Ведь довольно странно для романтического свидания обращаться на «вы». А у нас сегодня свидание, не так ли? — вдруг спросил Егор.
— Так, свидание, — подтвердила она.
— И ты его очень хотела. Впрочем, так же как и я. Мне просто хочется, чтобы между нами всё было понятно.
— Да, очень хотела.
Они дошли до реки и пошли вдоль берега прочь от деревни.
— Егор, а ты был на войне, ну, на фронте?
— Все эти дни я каждый день на фронте. Фронт от нас в сорока километрах. Немцы днём воюют, а ночью пока спят, потому что плохо видят, но мне кажется, это ненадолго. Поэтому я могу приходить только ночью.
— А правда, што наши уничтожили сотни немецких танков и самолётов?
— Правда.
— И ты сам бил немецкие танки?
— Приходится этим заниматься каждый день. Возможно, завтра с утра это нужно будет делать снова. Поверь, Наташа, убивать людей — отвратительное занятие, даже если ты не видишь, как они живьём горят в танке.
— Но, Егор, они ж наши враги, они ж на нас напали!
— Напала кучка преступников — политиков и генералов, а те немецкие солдаты-танкисты, которых я убил позавчера, сегодня и скорее всего буду убивать завтра, просто выполняют приказ. Так же, как и наши советские солдаты. И убиваю я их потому, что меня очень хорошо научили это делать, лучше, чем их. Но до этого в течение трёх недель они убивали наших танкистов, потому что умели это делать лучше. Тут всё очень просто. Однако я предлагаю оставить эту тему, хотя понимаю, что она единственная, которая сейчас всех волнует. Но, думаю, мы сегодня встретились не для этого.
— Прости, Егор, я не хотела тебя обидеть.
— Я не обиделся. Просто я, наверное, наговорил тебе лишнего, а эта тема не для свидания с такой милой девушкой.
Они уже очень далеко ушли от деревни вдоль берега и подошли к месту излучины. Берег тут был ровный, песчаный и очень широкий. На берегу лежало большое бревно, а у бревна находились остатки давно прогоревшего костра. Видимо, рыбаки разводили костёр, когда ходили на рыбалку.
Они подошли и сели на бревно. В ровном течении реки отражался лунный свет, стрекотали цикады и вокруг царило удивительное спокойствие, как будто и не было войны.
Егор подошёл к воде, зашёл на несколько шагов в речку, нагнулся и окунул кисть руки в воду.
— Смотри-ка, какая теплая вода! И очень чистая! — воскликнул он. — Наташа, ты не будешь против, если я искупаюсь? У нас в расположении пока только бочка с водой, одна на всех. Нормально не помоешься, а такая жара стоит, — спросил он у неё.
— Купайся, коли хочется. Почему ты про это спрашиваешь?
— Ну, может, тебе будет неприятно, если я разденусь. Не купаться же мне в форме? Может, у вас тут так не принято?
— Так и хлопцы, и девчата летом купаются, — ответила она.
— Тогда я тебя попрошу, если вот эта штука просигналит, то сразу позови меня, — попросил её Егор, снимая с пояса необычный чёрный футляр и отдавая его Наташе.
Он снял с себя планшет и положил его на бревно. Потом снял ремень с кобурой и повесил рядом. Сел на бревно и разулся, оставшись босиком. Сбросил гимнастёрку и галифе, аккуратно уложил их поверх планшета. Оставшись в одних трусах, быстро побежал к речке и с разбега нырнул в воду. Поплыл на середину очень быстро, опустив голову в воду и невысоко выбрасывая руки из воды, совершенно не так, как плавали ребята у них в деревне. Доплыв до середины реки, Егор начал там нырять, бултыхаться и фыркать. Вдоволь наплескавшись, поплыл обратно и, выйдя на берег, подошёл к ней и встал так, что лунный свет ярко осветил его мокрое тело.
Она посмотрела на него и залюбовалась. Егор был очень красивым, Наташа никогда в жизни таких хлопцев не видела. Широкие плечи и довольно узкая талия, он весь как будто состоял из мышц, они были у него везде, поднимались бугорками и играли при каждом движении. В нём чувствовалась сила, но не буйная и дикая, а элегантная и красивая. По телу скатывались капельки воды, обтекая мышечные бугорки и собираясь в ручейки, а затем стекали на песок.
«Какой он пригожий!» — подумала Наташа и ощутила сильное желание прикоснуться к нему, но не посмела.
— Давай разведём костёр, — предложил Егор.
— А вдруг хто-нибудь увидит? — испугалась Наташа.
— Здесь очень высокие берега, и костёр можно увидеть только с реки. А так как она тут поворачивает, то и с реки его будет видно не очень далеко. И потом, даже если кто и увидит, то что с того?
Наташа подумала, что Егор прав. Кого она испугалась? Разводить костры никто не запрещал. Тем более что она была с Егором.
— Давай раскладём, — согласилась Наташа.
Они стали ходить по берегу, собирая прутья и обломки деревьев, которых тут лежало много. Быстро набрали кучу, достаточную для большого костра. Егор достал из планшета бумагу и зажигалку, и у них загорелся костёр.
— Посмотри на костёр. Долго-долго, — попросил её Егор.
Она послушалась и стала смотреть на огонь.
— Что ты чувствуешь?
— Чувствую тепло. Чувствую, як оно растекается внутри меня.
— С древних времён огонь костра завораживал людей. Люди собирались у костра, совершали ритуалы, готовили пищу, грелись, лечили больных, на кострах погребали умерших. Считалось, что пламя очищает душу и тело. Представь, что только мы с тобой вдвоём в этом мире и души наши очистились, пройдя через пламя костра.
Что осталось в твоей душе?
Наташа долго сидела, смотрела на огонь и молчала, а потом сказала:
— Ощущение счастья.
— Вот это и есть то, для чего живёт каждый из нас, — для счастья! Посмотри на небо, на звёзды, на луну. Какой прекрасный мир! Он создан для счастья, а люди делают всё возможное, лишь бы его у них не было.
Егор сидел на корточках у костра и смотрел на огонь, протянув к нему руки и растопырив свои тонкие и длинные пальцы. Наташа подошла к нему, встала рядом, положив руку на его влажную и тёплую спину, и стала нежно гладить. Она гладила его плечи, шею, голову, игриво копошась в мокрых волосах. Он встал, повернулся и нежно обнял её, притянув к себе. Их взгляды встретились. В его глазах зияла чёрная бесконечная бездна, в глубине которой плясали в адском танце языки пламени. Её глаза блестели, отражая яркий свет костра. Их губы соприкоснулись и слились в глубоком поцелуе.
В небе раздался сильный грохот, похожий на взрыв или гулкий удар грома, затем ещё и ещё, всего шесть раз. Наташа задрожала и испуганно спросила его:
— Што это, Егор?
— Не бойся, Наташенька! Это реактивные бомбардировщики переходят звуковой барьер. Они полетели бомбить так всем ненавистную фашистскую Германию.
Роман "Контракт на два дня" Трилогия. Книга первая: "Солдаты другой страны" на ЛитРес: https://www.litres.ru/petr-anatolevich-bez/kontrakt-na-dva-dnya-trilogiya-kniga-pervaya-soldaty/
