Макеев ужасно любил бабочек. Увидев бабочку, он останавливался, как вкопанный, у него опускались руки и он, открыв рот и выпучив глаза, часами мог смотреть, как она порхает. Нередко он, забывшись, представлял себя бабочкой и прыгал с цветка на цветок, собирая душистый нектар. Ночью же Макеев бежал на свет, где поярче. Дачники любили его, и если он неожиданно появлялся из темноты, заворожено глядя на лампочку, его не гнали.
Его руки подергивались, как крылья, ко рту он приспособил резиновую трубку, скрученную как хоботок, и подойдя к столику, где ему специально ставили что-нибудь вкусненькое, он всасывал это, шевеля проволочными усами. На глазах днем и ночью он носил большие черные очки.
Но подходила осень и нужно было впадать в спячку…
И он впал.
Весной его неторопливо закопали двое рабочих.
Это было давно, Но до сих пор иногда на свет из темноты выпархивает огромная-преогромная бабочка и делает несколько кругов вокруг лампы. «Мокеич прилетал.» - ласково скажут старики, наливая в кружки и блюдца цветочный нектар.