Некоторое отступление.
Эти строки я пишу в январе-феврале 1983 года, то есть спустя 40 лет и 6-7 месяцев с того времени, когда происходили описываемые боевые действия. Поэтому названия населенных пунктов, фамилии воинов, совершавших подвиги, многие боевые эпизоды мною глубоко забыты. Вот почему в описании первых боев у меня мало боевых эпизодов, фамилий отличившихся бойцов и командиров. Последующее описание боевых действий несколько исправит этот недочет и вот почему:
В 1944 году после излечения в госпитале и батальоне выздоравливающих я попал в замкомандиром в фронтовую часть. Жили в землянках по 2-3 человека. Условия были и время выпадало. Тогда я и задумал сравнительно по свежим следам (спустя 2 года) описать бой на Дону. Тогда еще свежи были в памяти и имена бойцов и командиров, отдельные боевые эпизоды. Этими записями я и воспользуюсь сейчас, лишь кое-что по ходу изменяя и дополняя ( если память моя будет что-то новое высвечивать).
НА ДОНУ
В начале августа 1942 года 38 Армия перешла в состав Воронежского фронта. Наша 250 бригада дислцировалась в районе села Хрещоновка. Километров в 50 севернее Воронежа на Дону (теперь это Липецкая область).Противник своей 6-й армией отчаянно шел на Сталинград. Воронеж – левый фланг 6-й немецкой армии. На Дону, севернее Воронежа, противник занял выгодные рубежи, возводил инженерные укрепления, чтобы подтянуть тылы и резервы. Нужно было во что бы то ни стало удержать противника у Воронежа на рубеже Дона, не дать ему расширить свой клин.
250 бригаде поставлена задача- выбить противника с выгодных для него рубежей, поставить его в невыгодные условия. Только что наши части освободили села Б.Верейка,Ниж.Верейка, Вериловка(Шатиловка), Гнездиловка. Бригаде приказано по горячим следам преследовать противника, выбить его из рощи «Продолговатая» села Ольховатки, хутора Мокрый, села Хвощеватки.
Нашему 3 осб приказано занять исходное положение в селе Гнездиловка для наступления с задачей выбить противника из рощи Продолговатая села Ольховатки и преследовать далее на Хвощеватку. Таким образом еще дальше отогнать, отшвырнуть противника от Дона, не дать форсировать его.
В ночь на 18 августа 1942 года мы покинули рощу у села Дубровское, где был горячий воздушный бой, и двинулись колонной батальона по маршруту – параллельно передовой в направлении к Дону. Проследовали через горевшие, только что освобожденные села Б.Верейка, Н.Верейка.
Разведка и походное охранение в батальонной колонне было организовано плохо. В Н. Верейке комбат куда-то ушел от головы колонны для уточнения обстановки и маршрута дальнейшего продвижения, колонну батальона повел зам. командира батальона старший лейтенант только что призванный из запаса. Долго шли в ночной темноте и тишине. Хорошо соблюдали световую и звуковую маскировку, никто не курил, не зажигал спичек и фонариков. Никто не гремел оружием, снаряжением, разговоров шепотом. Лишь глухо слышался топот ног. А вот и объявлен привал, разрешено курить, но только наглухо укрывшись плащ-накидками с целью светомаскировки. Я с командиром ампуламетного взвода ( так стали называть химвзвод) младшим лейтенантом Крутером и командиром взвода ПТР лейтенантом Бабкиным шел в хвосте колонны (замыкающим). На привале мы укрылись накидкой, включили фонарик, развернули карту, сориентировались и я высказал своим товарищам сомнение в отношении правильности движения нашей колонны. Это было видно по четким ориентирам на карте: развилка дорог и недалеко от нее 2 отдельных дерева у дороги. Я их запомнил, когда проходили мимо – это 2 огромные сосны, ну точно как на картине Шишкина (Рожь» кажется). От развилки дороги пошли одна влево, другая – вправо. Нашу колонну повели по правой дороге. Она вела прямо к противнику, в его расположение. По ней и повели нашу колонну. Все это я и доказал по карте своим товарищам. Они согласились со мной. Мы решили идти в голову колонны и доказать все это командирам колонны. В это время колонна двинулась. Я побежал в голову колонны – там был пом.нач.штаба лейтенант Валентин Быстров. Я рассказал ему обо всем. Колонну остановили. Сориентировались и пришли к выводу, что недалеко от нас противник, мы идем прямо к нему в руки. Но, оказывается, что Быстров вел только вторую половину колонны,, а первая половина - голова колонны была впереди.Ее вел зам.командира батальона. И как раз в это время он подвел колонну к боевому охранению противника. Уполномоченный особого отдела «Смерш»старший лейтенант Большаков рассказал:- Он шел с Заместителем командира батальона в голове колонны. Совсем неожиданно они оказались у окопа, из которого выскочил фриц и закричал: « Хальт. Хенде хох!» - видимо он спал в своем окопе. Большаков тут же вынул пистолет и в упор застрелил фрица. Это , видимо, подняло остальных фрицев из боевого охранения. Тут же взвились ракеты и открылся ураганный огонь из пулеметов, автоматов, карабинов. Над нашими головами взметнулся фейерверк из трассирующих пуль. Все наши воины мгновенно поняли, где противник, и в это же мгновение бросились в противоположную сторону. К великому нашему счастью недалеко был большой овраг, в который и скатился весь батальон. Мне непонятно и по сей день, как это точные, педантичные, хорошие вояки немцы, вели весь шквальный огонь выше наших голов и потери с нашей стороны были незначительные. Через несколько минут противник открыл минометный огонь по площади, но батальон уже был в укрытии ( в обрывистом большом овраге). До самого утра командование и штаб батальона собирали батальон, учитывали наличие личного состава, вооружения, потери, ставили задачи подразделениям, намечали маршруты для выхода на исходный рубеж для наступления в селе Гнездиловке. А маршрут был один: наш овраг выходил к Дону, а там около Дона под прикрытием обрывистого берега тропы вели в сад и к центру села Гнездиловка. К утру задача и маршрут были доведены до всего личного состава, а с рассветом началось выдвижение подразделений на исходный рубеж для наступления. Стрелковые роты вышли благополучно, без потерь, хотя берег Дона местами был заминирован немцами, когда они занимали Гнездиловку.. Но эти заминированные участки были обозначены. Я выходил с мелкими подразделениями – со взводом ПТР, взводом связи, ампулометным взводом и другими. Выдвижение наших рот не осталось незамеченным противником . Рассказал уполномоченный «Смерш» Большаков: «В деревне( не помню названия) на противоположной от Гнездиловки стороне Дона немцы посадили на чердаке здания своего радиста- разведчика – корректировщика. С чердака ему хорошо открывался обрывистый берег Дона у села Гнездиловка. Он засек передвижение наших войск и передавал по рации своему командованию. И вот, когда наша, сравнительно небольшая колонна вышла на берег Дона и на травянистом склоне (склон от противника) остановилась на привал, фашист-разведчик радировал своим об этом, сообщив точные координаты. Мы были в полной уверенности, что наша колонна, склон неуязвим от артиллерии противника, потому и расположились здесь на перекур. Наши бойцы развалились на траве, мы же 5 офицеров: я, младший лейтенант Крутер, лейтенант Бабкин, командир взвода связи младший лейтенант Галимзянов и лейтенант Володин сели и легли на край воронки от бомбы и курили, беседовали. Вдруг знакомый, все усиливающийся свист и в то же мгновение серия оглушающих молотящих взрывов. При усилении свиста мы все пятеро пулей упали на дно воронки. Прошли ужасные секунды взрывов и все затихло. Мы поднялись из воронки и увидели страшную картину: вся поляна вокруг была черной, столб земли, гари, дыма заволакивал весь склон берега, вокруг трупы и разорванные части бывших человеческих тел,, разорванные животы, оторванные головы, руки, ноги. Вся местность покрыта кровью. Нас накрыл немецкий шестиствольный миномет «Ванюша».
Вот так мы и были накрыты.
Наша спасительная воронка. Нас могло поразить только прямое попадание. Его не было.
Какая счастливая случайность!!
Мы сразу же подобрали всех раненых и ушли(убежали) из этой проклятой зоны. Пришли на исходный рубеж и сразу же выделили людей и послали их, чтобы подобрать всех погибших, их документы и схоронить тела. В этот же день выделенная команда подготовил а фанерные листы, столбики, на фанерных листах написали фамилии погибших и поставили их на могильных холмиках погибших. Подразделения нашего батальона заняли исходное положение для наступления в селе Гнездиловка по берегу Дона. Противник беспощадно бомбил наши позиции, село Гнездиловку, всюду дым, пыль, гарь от разрывов бомб, горели разрушенные здания. Недавно отсюда выбиты немцы, а сейчас сосредотачивались наши свежие силы, поэтому и противник злобствовал, ожесточался. Но крутой берег Дона, сад и наши окопы в нем,, разрушенные и полуразрушенные здания давали нам возможность укрываться, значительно сокращали наши потери.