«Тут очень много знакомого мне»
В 1925 году впервые печатаются мемуары Т.А.Кузминской «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне». «Наташа Ростова сошла со страниц “Войны и мира” и написала воспоминания», - так были они охарактеризованы.
Действительно, читая их, мы то и дело вспоминаем какие-то страницы великого романа. Сама Татьяна Андреевна приводит письмо одного из друзей дома, полученное ею после выхода первой части «1805 года» (так первоначально назывался роман): «Верно вы прочли "1805 год". Много вы нашли знакомого там? Нашли и себя: Наташа как ведь напоминает вас? А в Борисе есть кусочек меня; в графине Вере - кусочек Елизаветы Андреевны, и Софьи Андреевны есть кусочек, и Пети есть кусочек. Всех по кусочку. А свадьба-то моя с Мимишкой тоже не забыта. Я с удовольствием прочёл все, но особенно сцену, когда дети вбегают в гостиную. Тут очень много знакомого мне. А поцелуй Наташи не взят ли Львом Николаевичем из действительности тоже? Вы, вероятно, рассказали ему, как когда-то лобызнули кузена вашего. Уж не с этого ли взял он? Вам верно знакомы все личности, с которых списывал Лев Николаевич, или у которых он брал какую-нибудь черту для характеров своих героев. Если знаете что-нибудь в этом роде, то не откажитесь черкнуть нам грешным... »
«Очень много знакомого»… Не один автор письма находил в описании семьи Ростовых сходство с атмосферой семьи Берсов. Но что это за атмосфера? И кто такие эти Берсы?
Андрей Евстафьевич Берс, отец Софьи Андреевны Толстой и Татьяны Андреевны Кузминской, - потомок выходца из Германии, поступившего на русскую службу при Елизавете Петровне. Уже обрусевшая семья Берсов лишилась состояния и документов на дворянство при пожаре Москвы в 1812 году (Андрею Евстафьевичу было в то время четыре года) и сумело лишь много позже восстановить утраченное. Тем не менее, сыновья Берсов сумели окончить университет, получив медицинское образование. Андрей Евстафьевич был домашним врачом матери И.С.Тургенева Варвары Петровны и… отцом её незаконнорождённой дочери Варвары.
Затем он поступил на службу в Сенат, получив казённую квартиру в Кремле, стал гоф-медиком, а в 1842 году женился на Любови Александровне Иславиной, подруге детства Л.Н.Толстого. Брак считался неравным и по возрасту (невеста была моложе жениха на 18 лет) и по положению (невеста была в родстве с аристократическими семьями). Т.А.Кузминская приводит в своей книге слова бабки невесты, обращённые к сыну: «Ты, Александр, будешь скоро своих дочерей за музы́кантов отдавать». В семье было тринадцать детей, но пятеро умерло в детстве.
Толстой постоянно бывал в доме Берсов. Татьяна Андреевна пишет: «Он бывал у нас как товарищ детства матери. Я помню его в военном мундире во время Севастопольской войны». Мария Николаевна, сестра писателя, очень хотела, чтобы «брат её женился в нашей семье» (как писала Татьяна Андреевна), но поначалу считали, что он ухаживает за старшей из дочерей – Лизой. Однако постепенно выяснилось, что интересует Льва Николаевича Соня…
Я не буду даже пытаться говорить о взаимоотношениях супругов Толстых. Об этом написано очень много, личность Толстого невероятно сложна, и я попросту не хочу судить никого. Сейчас я касаюсь лишь того, что связано с романом, хотя, конечно, не могу не привести и ещё одну подробность: Татьяна Андреевна расскажет об описанной позднее в «Анне Карениной» переписке с помощью одних «начальных букв». Там будут переписываться Лёвин и Кити, а в жизни так произошло объяснение Толстого с Софьей Андреевной. Их свадьба состоялась в сентябре 1862 года, и с тех пор дом Берсов стал для писателя совсем своим. Естественно, что и при работе над «Войной и миром» Толстой постоянно бывал здесь. По просьбе писателя А.Е.Берс достал у фрейлины Марьи Аполлоновны Волковой её переписку с графиней Ланской, которая стала основой для переписки Марьи Болконской с Жюли Карагиной. А ещё Лев Николаевич за многим наблюдал…
Судя по мемуарам Татьяны, некоторые черты Любови Александровны отражены в характере графини Ростовой (но ни в коем случае нельзя считать Берса-отца прообразом графа). А вот отрочество Танечки действительно богато событиями, вошедшими в роман.
Так, например, она будет живо описывать куклу Мими, с которой в детстве была неразлучна. Эта кукла появится и в романе.
В ранней редакции будет ещё подробнее: «Вывернувшись от отца, она, быстрая, грациозная и, видимо, не привыкшая к гостиной, подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на её строгое замечание, спрятала своё раскрасневшееся личико в кружевах материной мантильи и засмеялась.
- Мама! Мы Бориса... ха ха!.. женили на кукле... ха ха! да... ах... Мими... - проговорила она сквозь смех, - и... ах... он убежал».
Будет и описание «свадьбы», в которой принимают участие все юные Ростовы (кроме Веры, конечно):
«- Нет, не уйдёшь! - закричал Николай, всё делавший и говоривший страстно и порывисто, одною рукой хватая Бориса за рукав мундира, другою отнимая руку у сестры. - Ты обязан обвенчаться.
- Обязан, обязан! - закричали обе девочки.
- Я буду дьячок, Николаенька, - кричал Петруша. - Пожалуйста, я буду дьячок "Господи, помилуй!"
Казалось бы непонятным, что могли находить весёлого молодые люди и девушки в венчании куклы с Борисом, но стоило только посмотреть на торжество и радость, изображённые на всех лицах, в то время, как кукла, убранная померанцевыми цветами и в белом платье, была поставлена на колышек лайковым задом, и Борис, на все соглашавшийся, подведён к ней, и как маленький Петруша, надев на себя юбку, воображал себя дьячком, - стоило только посмотреть на всё это, чтоб, и не понимая этой радости, разделить её».
А в мемуарах Татьяна Андреевна подробно опишет «венчание» своей куклы и слова Льва Николаевича, сказанные ей впоследствии: «Отчего вы меня не позвали. Это нехорошо».
Приводит она и свои оценки людей:
«- Нет, сказала я, - Митенька в женихи не годится.
- Отчего? - с усмешечкой спросил Поливанов.
- Он такой неуклюжий, квадратный. Да вы сами это хорошо знаете.
- Квадратный? - повторил Поливанов, - а разве по-вашему не бывают такие женихи?
- Конечно, нет, - горячо отвечала я.
- А какие же они бывают по-вашему?
- По-моему. Да, они должны быть - знаете... такие узкие, длинные... с легкой походкой... говорят по-французски...»
А теперь сравним с диалогом в романе:
«- И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе — он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?… Узкий, знаете, серый, светлый…
— Что ты врёшь! — сказала графиня.
Наташа продолжала:
— Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухов — тот синий, тёмно-синий с красным, и он четвероугольный.
— Ты и с ним кокетничаешь, — смеясь сказала графиня.
— Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, тёмно-синий с красным, как вам растолковать…»
Татьяна Андреевна много пишет о любительских спектаклях в их доме – и в первой редакции романа встреча Андрея с Наташей в имении Ростовых будет совсем не такой, как в окончательном тексте: она появится в мужском костюме, одетая для домашнего спектакля – «Увидав его, мальчик, и прелестный мальчик, встряхнув черными кудрями, покраснел, закрыл лицо руками и соскочил с окна. Это была Наташа. Она в мужском костюме после репетиции пьесы, зная о возвращении отца и с гостем, пришла похрабриться и показаться».
Можно приводить и ещё примеры, подтверждающие, что Толстой действительно «записывал» события, отдельные эпизоды, происходившие с Татьяной.
И, наверное, нельзя не остановиться подробно на любовных переживаниях Татьяны Берс, тоже нашедших своё отражение в романе.
Читайте следующую статью!
Начало читайте здесь
Если статья понравилась, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!
"Оглавление" всех статей по "Войне и миру" здесь
Навигатор по всему каналу здесь