Ремень от сумки болезненно впивался в тело, надоедливо ныла ушибленная ступня, порез на правой ладони сочился кровью, а мошка самоубийственно лезла в глаза. Однако это все было не самое мерзкое в положении Шахова: от заброшенной лесной дороги, по которой ему было приказано двигаться к шоссе в трех километрах от места высадки, осталось только одно название. Относительно недавно в несколько приемов поваленные ветром ели своими скелетами сделали дорогу непроходимой. Шахов постоянно сходил с нее и углублялся в лес, чтобы найти малейшую возможность двигаться в нужном направлении. Отчаянная попытка полчаса назад отскочить чуть глубже в сторону с надеждой обойти завалы, созданные участком леса, которого убил короед, ни к чему не привела. Большие маневры обернулись лишь дополнительными литрами соленого пота, от которого уже резало глаза, ноющими с непривычки мышцами, разорванной штаниной и еще одной раной, теперь уже на левом бедре. Слава Богу, острый сучок не вошел глубоко в мясо, когда Шахов на него напоролся, неожиданно соскользнув со ствола, через который опрометчиво перелезал. И снова слава Богу, сучок не попал в пах. Хотя все шансы для этого у него имелись…
Миллионы баксов в сумке на плече с самого начала Шахова не радовали. И это если мягко выражаться… Деньги были не его от слова совсем. И ничего хорошего ждать от них не приходилось. Конечно, он мог припрятать под толстым слоем опавшей хвои несколько пачек баксов. Или в каком-нибудь дупле. Но мог он припрятать их только теоретически. Тут даже к гадалке не надо было ходить. По его следу вскоре наверняка пройдет какой-нибудь мент или эфэсбэшник с собакой и эти пачки найдет. Причем не прилагая особого труда. Вон как Шахов успел наследить с помощью сломанных ветвей и капель собственной крови…
Миллионы баксов, которые ему приказали взять и принести.
Из точки «А» в точку «Б».
Приказали по телефону, который как пить дать отслеживался органами и местоположение которого эти органы знали каждую секунду.
С одной стороны это было хорошо. К Шахову потом, когда все закончится, будет меньше вопросов. С другой… полюбасу его будут прессовать. Долго и упорно. С любовью. И во все места, так сказать.
Тогда он не только выдаст арию о сегодняшних баксах, но вспомнит, а затем пропоет обо всех своих приходах и расходах от самого сотворения мира.
Но это будет потом.
И дай Бог, чтобы ему не пришлось петь очень тонким высоким голосом…
Одного Шахов сейчас не мог понять. Какого рожна его послали с деньгами пробираться по бурелому? Разве нельзя было высадить его где-нибудь в более проходимом месте?
Ведь время, необходимое для преодоления такой полосы препятствий, абсолютно невозможно вычислить точно. В лучшем случае погрешность составит час!
Час! Когда счет может идти на минуты.
На что рассчитывали террористы, которые отдавали ему приказы?
Ведь если так и будет продолжаться его движение по маршруту, стоит ожидать, что органы тупо пришлют за Шаховым вертушку и выдернут его из бурелома с помощью веревки и крюка для разделки туш на скотобойне…
Последние минут десять Шахову даже казалось, что где-то рядом, на пределе слышимости, уже стрекочет вертолет. И теперь Шахов не только выискивал глазами перед собой нечто похожее на проход в завалах, но задирал голову и вглядывался в небо, которое висело на вершинах оставшихся стоять мертвых елей.
Появление вертолета стало бы избавлением его от мучений в этом мертвом лесу.
Шахов никогда не увлекался активным отдыхом. Максимум того, что связывало его с природой вообще и лесом в частности, были поездки на шашлыки. Да и то, когда его приглашал кто-то из друзей-приятелей. Какой смысл переться куда-то к черту на рога, если шашлыки можно приготовить во дворе своего дома? Под навесом, защищающем от дождя или солнца. С теплым туалетом на расстоянии вытянутой руки. С горячей водой из крана в ванной. И самое главное, без комаров и мошки, объедающей лицо до кости!
А рыбалка!? По мнению Шахова на Земле не было более тупого времяпрепровождения, чем часы убитые в ожидании поклевки.
Из той же оперы для Шахова были музеи, альпинизм, шведская ходьба с палками, сплав на плотах и тому подобная ерунда… Ни уму, ни сердцу. Только деньги и время на ветер…
Да, вертолет Шахову сейчас не помешал бы.
Можно было бы тогда при виде вертушки тупо бросить на землю сумку с миллионами, сесть на ствол поваленного дерева и ждать. Тупо ждать, когда к нему наконец спустятся бойцы с зависшей над головой машины.
И все закончится. По крайней мере здесь.
Шахов в очередной раз сверился с компасом в телефоне, скорректировал направление и уже вполне отчетливо услышал стрекот вертолета. Явно где-то там, куда ему следовало перемещать свое тело и чужие миллионы... Перед его глазами нарисовалось видение «крокодила», который, опустив нос, ложится на боевой курс… Но вертушка так и не показалась из-за деревьев. Наоборот, шум лопастей стал удаляться и вскоре совсем исчез.
- Все страньше и страньше, - буркнул Шахов, обходя очередной еловый «пенек» двухметровой высоты. Все, что было раньше тридцатиметровым стволом ели, теперь лежало поперек дороги и мешало проходу по ней.
Десять минут спустя впереди образовался просвет между деревьями и… О! Чудо!.. расчищенный участок дороги, которая затем скрывалась за поворотом. На обочине дороги лежали бревна и кучи веток. Вся эта древесина в лучшем случае годилась только на дрова. И не мудрено – деревья умерли еще четыре или пять лет назад. Даже кора с них местами успела облезть, когда они еще стояли.
По прикидкам Шахова до шоссе оставалось с километр.
Он в очередной раз сменил плечо под ремнем сумки и выбрался на дорогу. Вытер пот с лица. Перевел дыхание, помечтав чуток о чем-нибудь прохладном, с газом. Если и не о пиве, то хотя бы о минералке из холодильника.
Двинулся вперед.
Когда он миновал поворот, со стороны шоссе пришел шум от лопастей вертолета. Сама вертушка поднялась над деревьями через несколько минут. А может и раньше. Шахов не засек время по часам, а сердце работало быстрее обычного и на его ритм полагаться было нельзя.
Миль. Восьмой. Какая-то вариация. Шахов в таких тонкостях не разбирался.
Главное - «крокодила» он сегодня не заслужил.
И то ладно.
Машина прошла над головой, не притормозила, набрала высоту и скрылась из глаз. По звуку, который оставался после нее, машина поворачивала в сторону шоссе и вполне вероятно скоро должна была вновь показаться.
Когда Шахов посмотрел на дорогу, то увидел прямо перед собой группу встречающих. Эфэсбэшные бойцы числом три штуки преграждали ему путь. Оглядываться Шахов не стал. Лень и усталость. Плюс затылок подсказывал, что за его спиной находится несколько их коллег. С оружием в руках, направленным на Шахова. В бронежилетах, шлемах с опущенными забралами. Не горящие особым желанием шутить.
Шахов с облегчением освободил плечо от ремня сумки с деньгами, аккуратно опустил сумку на землю, поднял руки вверх.
Один из бойцов, отправив за спину автомат, скользнул к Шахову и без особых церемоний начал его обыскивать, пока коллеги продолжали наблюдать за происходящим с относительно безопасного расстояния. Ничего существенного в карманах у Шахова не оказалось. Закончив обыск, боец сообщил:
- Чистый.
- Деньги все на месте? – подойдя к Шахову и подняв забрало, спросил, судя по всему, старший эфэсбэшник.
- На месте. Да и где их здесь потратишь? - ответил Шахов, покосившись на мертвый лес вокруг.
- Ну да. Никакой, понимаешь, цивилизации. Ни шлюх, ни дури… Даже тотализатора нет, - хмыкнул эфэсбэшник. Он повертел в руке телефон, отобранный у Шахова, и бросил: - Если вдруг позвонят, ответишь, что все идет по плану. Ясно?
- Да.
- Следующий момент. Где тебя ждут твои друзья?
- Думаю, около шоссе.
- Думаешь?
- Я не знаю точно. Разговор был только о моем выходе к шоссе. И ожидании новых инструкций, - сказал Шахов. - Я ничего не знаю про террористов. Почти все инструкции от них я получил по телефону в вертолете. За десять минут до того, как меня из него высадили, террористы сообщили, что моя жена и дети взяты в заложники в Бодруме. И если я не выполню их приказ, моим близким - конец.
- Что ты должен сказать террористам в случае провала? Быстрее отвечай!
- Ничего.
- Когда они впервые вышли на тебя?
- Я же сказал - в вертолете!
- Разве не ты убил человека в Боинге?
- Никого я не убивал.
- Ты сам сказал, что твои близкие в руках террористов и ты выполнял их инструкции!
- Я никого не убивал.
- Ты врешь, - холодно заключил старший группы. — Это тебе не поможет.
Отметив про себя, что в случае подобной «беседы» до блуждания в мертвом лесу, он бы нервничал. Но сейчас из-за накопившейся усталости Шахову угрозы эфэсбэшника были по барабану. Он почти равнодушно выдохнул:
- Говорю вам, никого я не убивал. Я летел в Германию. Первая любовь. Яна Ковалева. Тогда. Сейчас по бывшему мужу – Вебер. Мы здесь долго встречались. Еще со школы. Она и я. Думали даже оформить отношения официально. Свадебный кортеж, машина с куклой впереди, гости… Но поругались из-за ерунды и разошлись... Два малолетних дебила… Она была на третьем курсе меда, когда вышла замуж. Муж у нее оказался с немецкими корнями. Закончил МГУ. Сам он из Челябинска. После универа его потянуло на историческую родину. Разумеется, свалил он не в Челябинск. Яна бросила свой мед и вместе с мужем улетела на ПээМЖе в Германию. Работает там теперь медсестрой. Дети. Муж через три года после рождения второго ребенка подал на развод… В общем, мы уже с ней несколько лет снова встречаемся. Когда она сюда приезжает к родственникам, когда я еду в Германию к ней…
- Яна Ковалева? – переспросил эфэсбэшник, всматриваясь в осунувшееся лицо Шахова.
- Да. Яна Викторовна Вебер. В девичестве – Ковалева, - ответил Шахов. – Ее родители еще живут в Посаде на второй Игнатьевской. Все легко проверяется.
- Твоя жена в курсе твоих отношений с Вебер?
- Да, - глядя в уставшие глаза эфэсбэшника, спокойно ответил Шахов. - Когда со мной связались, я испугался за своих детей и согласился выполнять все инструкции террористов. Как-то было не до сомнений в искренности террористов, когда власти пошли им на встречу и уже передают деньги… Но мне не приказывали кого-либо убивать. Только взять день и принести их в указанное место.
- Ты пробовал звонить своей жене в Турции?
- Пробовал. Ее телефон не отвечает.
- Ладно. Ты утверждаешь, что еще совсем недавно не подозревал о том, в каком положении твои близкие. Так?
- Да.
- Тогда скажи, кто знал, что ты летишь в Германию?
- Многие. В том числе мои родственники и сотрудники фирмы.
- Кстати, ваши жена и дети в безопасности, - сухо сообщил эфэсбэшник. - Турки их уже нашли. Они живы и здоровы. Хотя у телефона вашей жены проблема - он тупо не работает...