Судно не вышло навстречу батискафу, Ян Карлович организовал ряд исследований, замеров, экспериментов и спасибо на том, что они хотя бы стояли на месте.
Первый день пути мне дался трудно, после полудня пошла волна, и развеялся туман. Батискаф разогретый солнечными лучами мотался и прыгал на волнах как поплавок, до стенок стало невозможно дотронуться. Собрав себя в кучку и подавив панику, включила режим погружения.
На 100 метрах жара ушла, без качки капсула стала двигаться более плавно и даже быстрее чем по поверхности. Солнечный свет проникал сквозь толщу воды и было не так жутко. Периодически появлялись косяки рыб, эх как бы поймать хоть одну и пожарить.
Когда наступила ночь, вернула аппарат в надводное положение. Вода заканчивалась, на дне бутылки осталось на два пальца живительной влаги, надо продержаться ещё один день, совсем чуть-чуть и доплыву.
Монитор бортового компьютера показывал как медленно, но верно сближаются две точки в пространстве.
Спала я или нет в оставшиеся сутки, сказать сложно, в какие-то периоды сознание отключалось. У связи менялись дежурные, каждые два часа приходил вызов и нужно на него ответить.
Первые сутки мне самой было необходимо общение, и то одно, то другое мы обсуждали с Петровичем. На вторые сутки разговаривать совсем не хотелось, я односложно отвечала на вопросы, желая только одного, закрыть глаза и отключиться.
***
Батискаф достиг судна спустя более трёх с половиной суток с момента погружения, смутно помню, что было темно, что прожектор слепил глаза, что кто-то снаружи открыл люк и мне помогали выйти, что меня отвели в «медотсек».
Уже лёжа на кушетке, осознала, что всё - доплыла. Один из учёных медиков, Дед и медбрат колдовали с пробирками, ампулами, цепляли ко мне кучу датчиков.
Куча вопросов, опиши состояние, что больше хочешь, есть или пить, взяли на анализ кровь.
Ни есть, ни пить мне не дали, воткнули капельницу и оставили лежать на кушетке с прилепленными датчиками.
За закрытой дверью слышались голоса, Петрович хотел зайти в«медотсек», но Дед и Сергей его не пускали, утверждая, что со мной всё в порядке и я сейчас сплю.
Петрович обвинял обоих, в продолжении экспериментов надо мной.
Никто из них собственно и не отпирался:
- это необходимо, чтобы в капсулах могли корректировать нагрузку;
- в капсулах есть свои медики и свои подопытные, хватит уже с неё испытаний;
- какая разница, мы все скоро погибнем;
- так вот и не ускоряй её гибель;
Раздался тихий смех.
- помнишь фразу Юра «и живые позавидуют мёртвым», не стоит продлевать дни обречённых!
Что-то мягкое пару раз стукнулось о переборку.
- нельзя Серёжа, нельзя отнимать ни единого дня, ни единого часа, ни единого мига у души раньше срока, запомни это.
Всё стихло, и через минуту зашёл Петрович, я сделала вид что спала. Услышанное нужно было переварить. Сквозь ресницы я видела, как он проверил мониторы, капельницу, пригладил взъерошенные волосы и тяжело вздохнув, вышел.
Сон действительно вскоре меня сморил.
Снилась каменная пустошь, я иду по ней как будто в вакууме, ни ветра, ни звуков, ничего. Сколько хватает глаз голый камень и больше ничего.
Разбудил вошедший медбрат, капельница уже отключилась, он вытащил иголку из вены, заклеил место повреждения и принялся снимать датчики, приговаривая:
- ну вот теперь всё отлично, а до тебя здесь Юрий Петрович лежал, переволновался и сердце прихватило, но мы быстро его модифицировали.
Я медленно садилась на кушетке.
- как это вы его модифицировали?
- так профессор Земсков препарат разработал, который воздействует конкретно на поражённый орган, но из-за побочных эффектов применять не стали, а тут уж терять нечего, зато сердце Петровича теперь как у двадцатилетнего.
- и что за побочный эффект?
- снижение памяти;
- ух, вот память Петровича лучше бы сохранить;
- так не сразу, у добровольцев, на которых препарат испытывали, лет пять прошло, пока первые признаки появились.
Медбрат вытащил какую-то ампулу с темной жидкостью.
- давай укольчик ещё по быстрому сделаем, и пойдёшь к себе.
- что за укол?
- аминокислоты;
- для чего они?
В «медотсек» зашёл Земсков.
- ваш организм очень избирательно воспринял модификацию, не все предполагаемые свойства так сказать прижились, нужно попробовать ещё раз и понять, почему это отторгается;
- что именно прижилось, а что нет?
- о, это не на один час разговор.
- ладно, тогда подготовьте эту информацию, я завтра прочту и решу, продолжать эксперимент или с меня хватит.
Мой ответ озадачил медиков, они явно не ожидали отказа, но становиться подопытным кроликом вслепую я не хотела.
В каюте приняла душ и переоделась, не смотря на прокапанные препараты все таки хотелось есть и я пошла на камбуз.
На корабле все спали кроме вахтенных, судно шло полным ходом рассекая острым носом набегающие волны, ветер приятно обдувал лицо и шевелил слегка отросшие волосы.
Помещение камбуза было пусто и чисто, в холодильниках лежали лишь сырые продукты, я было хотела взять яблоко и банан и пойти съесть это в каюте, как в помещение зашёл разбуженный кок.
- вот кто тут шуршит, а я уж думал, крысы завелись.
Кок, как большинство команды был сухой, загорелый, он добродушно подмигнул.
- что так и не дали поесть?
Я мотнула головой.
А я же вот, приготовил кой чего, повар извлёк из ещё тёплой духовки судки.
- садись, ешь.
Достать для меня тарелку кок не успел, мясо с картошкой я смела прямо из судка, ещё был флотский борщ и наконец крепкий сладкий чай.
- спасибо.
Я откинулась на спинку стула.
- ну нелюди, лезут со своими иголками, а человек трое суток не евший;
Ворчал кок, собирая судки в мойку.
- ещё раз спасибо;
- да ладно, чего уж, иди до утра часа три поспать осталось.
***
Весь следующий день никаких событий не происходило, судно шло своим курсом, солнце и звезда ходили парой, мне никаких результатов и предложений по эксперименту не поступило.
Все результаты за последние несколько суток надо было занести в компьютер и раз меня не задействовали ни в чём, то я вызвалась поработать оператором ПК.
Эта модель ещё не была сильно распространена, в основном из-за использования солнечных батарей, хотя прототипы кое-где применялись. Было очень странно не чувствовать отклик от клавиатуры, многие даже в моноблоках настраивают вибрацию или звук касания. А здесь вся толщина как раньше коврик под мышку, потрогала монитор на изгиб, да гнётся.
Большая часть информации уже была загружена посредством голосового набора, оставались графики и расчёты. Насколько можно было понять, момент тектонической активности был самым критическим, у учёных было два варианта развития событий. Первый это если Земля сделает свой виток вокруг Солнца до максимальногосближения звёзд, так сказать проскочит участок до его сужения. Второй тот, что начал было реализовываться, когда гравитация двух светил разрывает объекты,оказавшиеся в зоне их притяжения. Варианта номер три, когда Земля изменила орбиту, не предполагал никто.
Теперь все расчёты и предположения строились на предмет звёздного взаимодействия. Оба светила вошли в фазу взаимного притяжения, что будет происходить? Взорвутся оба, взорвется одно, возможно взаимное поглощение, гадание на кофейной гуще, скорее всего опять случится нечто, что ни людям, ни суперкомпьютерам не просчитать.
Уже заканчивая внесение данных, увидела трёх-мерные графики сближения светил. Один из учёных определи, что происходит сжатие пространства, именно это и сдвинуло вплотную несколько галактик, нарастающее притяжение затянуло солнечную систему к более мощному светилу, то есть не звезда к нам приближалась, а мы как мотылёк летели на её свет. Тот же график показывал, что момент наибольшего сжатия пройден и пространство начинает расширяться, возможно, те же силы и разведут в разные стороны звёзды.
После всех графиков пошли сводки, большинство островных государств больше не существовало, появились новые горные хребты, часть литосферных плит просело,образовав в сердце материка новые низменности. И повсюду новые разрушения. Погибших людей, похоже, никто не считал.
Наконец заполнила отчёт о своём спуске, основные параметры автоматически передавались бортовым компьютером, выпал лишь кусок, когда я включила ручное управление.
В этом же разделе были зафиксированы реакции моего организма, пометки об улучшении реакции, выносливости и много специфической информации, понять которую не медику невозможно.
Остаток дня прошёл в бесцельном шатании по палубам, уже завтра корабль прибудет в Форт - Брагг.
***
Ночью судно внезапно остановилось, от света судовых прожекторов резало глаза. До Форта было ещё далеко, но корабли Пентагона вышли достаточно далеко нам на встречу. На наш корабль поднялся командующий американской группировкой, он отчитался перед Сергеем и ждал его указаний.
Как выяснилось, произошли ЧП, во время недавнего катаклизма одно из изделий смыло в океан, и теперь эта гигантская спасательная капсула находилась в свободном дрейфе, по периметру её охраняли уцелевшие корабли ВМФ. Саму базу разрушило полностью, все выжившие находились на кораблях.
Сергей с Петровичем закрылись в каюте, а натовский адмирал остался ждать на палубе. Он и его команда выглядели какими-то злыми, затравленными, казалось готовы в любую секунду сцепиться с нашими матросами. Гнетущая тишина затягивалась, и уйти никому нельзя, и в таком напряге находится сложно.
Первым из каюты вышел Петрович и затребовал связь с инженерной группой капсулы, долго и обстоятельно беседовал со старшим инженером. Затем к нему подошёл Сергей.
- ну, что там?
- тестирование повреждений не показывает;
- тогда чего они боятся?
- что движки от воды их не поднимут;
- а это может случиться?
- теоретически да;
- Максимова никому из нас в капсулу нельзя, ваша задача провести повторные тесты и рассчитать траекторию старта с воды.
К капсуле меня сопровождали по двое матросов от каждой из сторон. Волосы в этот раз не тронули, но после дезинфекции пришлось одеть прорезиненный колпак. Петрович постоянно был на связи, системы работали исправно, для гарантии решили осмотреть двигатели снаружи. Команда инженеров состоявшая частично из наших специалистов покинуть капсулу не могла, сработают пресловутые чипы. Вооружившись прожекторами и камерой пошла нырять под брюхо нашего изделия. В темноте оно казалось ещё огромнее, часа четыре ушло на все проверки.
- что скажешь Максимова?
- двигатели в порядке, но к днищу пытаются прилепиться водоросли и мелкая живность, если ждать день или два не критично, а если больше нужны водолазы всё это счищать.
Мне не терпелось покинуть капсулу, слишком гнетущее внутри ощущение. Никогда не думала, что люди, которых отобрали для спасения, для выживания будут угрюмее и депрессивнее «команды смертников», как в шутку кто-то назвал наш экипаж. Наконец снова заговорил Петрович.
- точно время никто не определит, предлагаю дать старт этому изделию незамедлительно, начинайте и доложите о готовности;
Горизонт окрасился жёлто лимонным светом, когда всё было готово, старший доложил Пертровичу о готовности и корабли начали покидать квадрат старта, уходить предстояло и нам. Мне наконец разрешили вернуться, правда перед этим Петрович вновь тихонько предложил остаться, поскольку техники заняли места по расчету, провожали меня на выход военные, наши военные на американской капсуле. Их собственные охраняли лишь VIP отсек.
Натовский адмирал покинул наше судно не дожидаясь подчиненных, его флагман был уже далеко от охраняемой зоны и двум морпехам из моего сопровождения пришлось остаться на нашем корабле.
Стартом командовал Петрович, двигатели сработали идеально, отрыв и разгон прошли в штатном режиме, спустя час старший доложил об успешном выходе на орбиту.
- Юрь Петрович, а что им не перелететь на прежнее место?
- смысла нет, туда охрану ставить надо, время тратить, людей набирать, а не сегодня-завтра всё решится. Пусть лучше на орбите будут.
- а почему там наши военные?
- а наши военные не только там;
Сергей неслышно вошёл в рубку.
- мы ведь не за просто так технологиями поделились;
Я молча ждала продолжения фразы.
- вы же понимаете, что деньги уже не имеют смысла, а вот территории всегда пригодятся.
- если будут они - эти территории;
- не будут здесь, найдут в дальнем космосе;
- ну и какой в этом смысл?
- простой Максимова, очень простой, весь мир в одних руках, воевать за ресурсы не придётся.
- так ведь это сейчас в одних, а потом передумать могут?
- не смогут, чипы всем вживили не только для защиты информации, для контроля тоже.
- то есть если кто-то захочет изменить мир, его уничтожат?
- этого требует ситуация;
- а тому, в чьих руках весь мир чип вживили?
Мой вопрос остался без ответа.
***
В разрушенный Форт-Брагг наш корабль не пошёл, нужно пополнить запасы, а там со слов морпехов кругом мёртвый камень. Ближайший уцелевший порт, отозвавшийся на сигнал судна, находился уже в другом полушарии. Это несколько дней хода. Оценив запасы, капитан объявил режим экономии и переложил маршрут.
Натовский флагман с остатками эскадры на связь не выходил, американским морпехам было предложено влиться в состав команды нашего судна. Боцман переодел их в «нормальную форму» и для начала отправил чистить картошку, за тем чистить гальюн, и наконец, чистить якорь. На этом месте морпехи зароптали, доказывая, что якоря они уже отчистили в начале службы.
Я устроилась на корме подальше от всех, в тени надстроек было не так жарко. Сквозь темные очки цвет искажался, зато можно разглядывать оба наши солнца. Диаметры дисков обеих звёзд зрительно казались одинаковым, но тут играло роль расстояние и реальный размер светила. Зато что явно изменилось, так их яркость. Солнце выглядело бледно красным пятнышком на фоне зеленовато-лимонного яростного сияния новой звезды, ещё немного и они наложатся друг на друга.
Я развернула прихваченные после ввода в компьютер графики со схемами изменения пространства. Они показывали, что расширяющееся пространство растаскивает звезды в разные стороны, а фактически они продолжали сближаться.
- вот ты где;
Петрович сел рядом и заглянул в графики.
- это ученик Карловича рассчитал, но видимо данных маловато, тут и сжатие, и скручивание, и даже взаимное проникновение материи может быть. Ночью лучше будет видно, как созвездия расположены;
Ученик Карловича был очень странным, нелюдимый, неразговорчивый, на вопросы отвечать не любил, дежурная фраза «читайте внимательно, там всё написано». Пытаться подойти к нему поговорить о его схеме просто утопия. Тем больше было моё удивление, когда профессор подошел сам. Он принёс с собой компьютер и, увидев нас с Петровичем сел рядом.
- смотрите, (он запустил графическое моделирование), оба пространства значительно разошлись, даже галактики от притяжения перешли к отталкиванию, как будто полярность поменялась и только Солнце и сверхновая продолжают идти на встречу. Прогноз на их столкновение и взрыв уничтожающий всё сто процентов. Судя по скорости сближения, остался месяц;
Я решилась задать вопрос.
- а Солнце может поменять полярность?
- маловероятно;
- а если оно взорвётся до столкновения?
- его масса резко уменьшится, но утянет его в сторону расширяющаяся материя или нет рассчитать невозможно.
***
К концу дня морпехи окончательно освоились, выучили самые нужные русские выражения и получили всеобщее одобрение.
Не смотря на режим экономии, кок сварганил очень сытный ужин, по окончании которого в кают-компании осталась только когорта учёных. Прогноз ученика Деда, что гибель неминуема, но откладывается на месяц очень воодушевил собравшихся. На завтра запланировали массу новых изысканий, несколько с моим участием, а кок запланировал рыбалку, «что бы не мариновать команду голодом». Как и на что планировалась рыбака, были, или нет в наличии сети,кок умолчал.
Расходились по каютам за полночь, внезапный крик в ночной тишине остановил, заставил замереть, а через мгновение все стояли на палубе. На ночном небе разрастался и неумолимо приближался багровый шар.
- вот тебе и месяц;
Произнёс за моей спиной Дед.
Сотни капсул одна за другой поднимались в тёмное небо и устремлялись прочь, но красный гигант одну за другой поглощал их. Люди замерли заворожённые зрелищем.
Затем настало осознание конца. Кто-то шептал молитвы, кто-то сел и закрылся руками.
Немногие как Петрович стояли вдоль борта, крепко держась за перила. Последнее что осталось в памяти это стена воды,надвигающаяся на судно, потом был провал и видение или сон.
Я видела наш дом и родителей, вокруг темно, а на кухне горит свет, мама накрывает на стол, папа проверяет, как прогорели дрова, они ждут меня с работы. Вокруг так холодно, я делаю шаг и оказываюсь в тепле. Так хорошо, спокойно, вкусно пахнет.
- мам, пап, я дома;
Кричу родителям, но они не видят меня, наконец, папа оборачивается на голос и говорит:
- смотри мать, какая чудная птица к нам залетела и на Танькино место целится;
- ой, выпусти её, птица плохая примета;
Папа открывает форточку, но я жмусь к тёплой стенке печи, я хочу остаться дома, я не понимаю, почему родители меня не видят, о какой птице речь. Нечто темное затягивает меня из той самой форточки, тьма густая, осязаемая, скользкая и холодная. Тьма как вода заливает рот, нос, невозможно ни выдохнуть, ни вдохнуть.
***
Удар, ещё один, вдруг получается сделать вдох, кажется, продолжается бредовое видение, как будто изнутри громадной линзы, вижу как из багрового марева вылетает уродливая чёрная каракатица и приближается, снова удар, мне очень тяжело, очнулась от кашля, он выворачивает на изнанку, пытаюсь открыть глаза, но ничего не меняется, открываю темно, закрываю темно. Начинаю ощупывать пространство вокруг себя, отпихиваю какой-то большой, мягкий предмет. Каюта не моя, на мне похоже лежала кровать, в иллюминатор видно стремительно уменьшающийся багровый шар и серебристые точки рядом с ним.
Кто-то стонет, нащупала человека и рядом с ним акваланг, маска слетела и воздух стравливается в помещение. Хочу завернуть клапан, но слышу голос Яна Карловича:
- не трогай, задохнёмся;
Мне требуется время вспомнить события
- мы что живы?
- как видишь;
- совсем ничего не вижу;
Ян Карлович зашёлся булькающим кашлем.
- попробуй меня посадить;
Я подползла к нему на четвереньках, нащупала рядом стену и подтянув посадила Деда, тот взвыл от боли, но не дал положить его обратно.
- почему мы не умерли, ещё кто-то выжил?
- никто не выжил, а мы модифицированы?
- но мы были на палубе со всеми?
Дед откашлялся и сплюнул в темноте.
- потом объясню, сейчас найди второй акваланг одень и попробуй перетащить меня в рубку к телескопу, торопись времени мало.
Баллоны закрепила спереди на спину взяла Деда, он показывал рукой куда двигаться. Как он ориентировался в полной темноте в этой искореженной груде металла, в которую превратился корабль? Рубка уцелела, под ногами что-то валялось. Нащупала кресло, посадила Деда, нащупала и придвинула ему телескоп. Сколько-то времени Дед молчал, равномерно отстукивая по столу, вдруг задолбил кулаком как в истерике, схватил меня за шею и подвинул к окуляру.
Около отдаляющегося и тихо гаснущего красного гиганта вилось серебристое облако из спасательных капсул, чуть поодаль при большем приближении виднелись три серебристых тубуса.
Дед сделал знак уходим. Он также показывал рукой мне направление, мы оказались в техническом помещении, часть которого уходила ниже ватерлинии. Дед сделал знак остановиться, раздался щелчок, звук задраиваемого люка, вспыхнул аварийный фонарь, его тусклый свет резанул по глазам. Я посадила Деда на ящик и прислонила к стене. Минут через пять он выдернул у меня изо рта загубник и выплюнул свой. Я перекрыла подачу воздуха из баллонов.
- мне срочно нужна связь, надо чинить корабельный передатчик;
- как?
- здесь есть фонари, инструмент и проводные передатчики, вон в том ящике. Возвращайся к рубке, там лежит часть антенн, собери хотя бы одну, я буду отсюда говорить, что делать.
- Ян Карлович может, объясните сначала, что произошло?
- просто Дед, я тебе уже говорил, сейчас нет времени, маяки, которые должны вернуть капсулы на Землю летают рядом с ними, без ориентира они не вернуться, нужно подавать сигнал, частоты я знаю. Торопись.
Меняя баллоны и налобные фонари, я пыталась собрать из обломков подобие антенны, когда горизонт посветлел.
- Ян, Дед, рассвет, слышишь, рассвет!
Я стремглав влетела в тех. отсек.
- слышу, ты закончила собирать?
- почти;
- тогда поднимай меня в рубку.
Снова два акваланга, снова Дед на плечах, снова лишь знаки руками. Дед помог закончить соединения и на секунду задумавшись, начал отбивать сигнал, показав мне внимание. Потом велел повторить, получилось не сразу. Дед психовал, бил меня по рукам, потом взял мою кисть и отстучал моей рукой сигнал несколько раз. Стало получаться. При свете в рубке нашёлся ПК.
Над горизонтом вставало новое Солнце, оно заливало водную гладь лимонно-зелёным светом, атмосферы не было, её выжгло при взрыве старого светила, едва заметный тонкий флёр немного преломлял солнечные лучи на чёрном фоне космоса. Начинался разогрев и Дед сделал знак уходить. При свете дня я видела, что под обломками есть тела погибших.
В техническом отсеке, было прохладно за счёт нахождения ниже уровня воды.
- здесь есть запас еды и воды, достань немного;
В одном из ящиков были бутылки с водой в другом какая-то сухомятка, я протянула воду и пакет с едой Деду.
- сама тоже ешь;
- я только пить хочу;
- ну, тогда пей.
- там на верху, много погибших лежит, как бы их вытащить?
- не надо, экономь воздух;
- Ян, Дед (мне трудно давалось это неформальное обращение), так почему мы живы?
Дед молчал, обдумывая с чего начать.
- видишь ли, я обязан был увидеть всё происходящее, я знал, что мой организм если не сгорит, то выдержит любую встряску, я просчитал, что в океане есть шанс оказаться под водой и какое-то время наблюдать. Поэтому и организовал этот «круиз» и долго, долго готовил судно. Когда всё началось, ты отключилась, я внёс тебя в свою каюту и одел акваланг, чтобы наблюдать, судя по всему нас завернуло той стеной цунами, а планету отбросило от Солнца в сторону новой звезды, так сказать поменялось светило, звёздная смена произошла. Когда всё начало кувыркаться меня накрыло ребром кровати, похоже компрессионный перелом, ног я не чувствую. К счастью ты очнулась.
- а как ты видишь в темноте?
- и ты бы видела, не откажись продолжать модификацию;
- но ведь есть побочный эффект?
- не страшный, перестаёшь спать, хотя тебя все побочки миновали;
- вам бы не акваланг, а скафандр на такой случай нужно;
- есть и скафандр, вон в том ящике, но его одевать долго, с аквалангом быстрее, потом, если бы выжил, спустился сюда за скафандром;
- откуда здесь воздух и освещение?
- говорю же, я это судно специально готовил, усиленный корпус, автономные отсеки, аккумулятор, баллоны с воздухом, на какое-то время хватит.
- а дальше что?
- дальше записать все данные и ждать возвращения капсул, только теперь всё может пойти прахом. Алексей (ученик Деда), был прав на счёт расширения пространства, звезды всё-таки оторвало друг от друга, из-за взрыва или, взрыв стал последствием – не знаю, но оторвало и сильно отбросило. Будь капсулы в визуальном контакте, на ручном управлении вернуться легко, а их вместе с солнцем вон куда забросило, без сигнала обратно дороги не найти.
- зачем возвращать их на безжизненную планету?
- это пока безжизненная, к моменту, когда капсулы вернуться новая атмосфера сформируется, вода есть, водоросли в такой жаре размножатся, жизнь снова зародится в воде и выйдет на сушу. А в капсулах банки ДНК, можно управлять процессом формирования новой жизни. Ещё есть вопросы?
- да, сколько мы протянем?
- я пару дней, ты подольше, по этому бери компьютер и вноси всё, что видишь, что чувствуешь, что делаешь, а когда на рассвете и на закате будет приемлемый температурный фон поднимайся в рубку и направляй сигнал, если в телескоп увидишь движение капсул, значит, сигнал достиг цели и автоматика их приведёт по новым координатам.
- а что в сигнале?
- условленный позывной «Я Земля»
Дед замолчал.
- Ян Карлович!
- опять ты за своё, зови меня Дед,
- ладно, я когда отключилась странное видела, впечатление что воду с Земли сорвало и она висела отдельным шариком, а потом всё обратно соединилось.
- а как ты это видела?
- изнутри капли, я была внутри, а на встречу из солнца какое-то обугленное каменное уродство летело и потом удар.
- возможно, ты ведь и тот раз что-то видела, когда орбита поменялась, модификации не до конца изучены, могут разные способности проявляться, к тому же это объясняет как маяки оказались в космосе.
***
Яна Карловича не стало через три дня, он просто не проснулся, днём была адская жара, по ночам судно сжимали льды, время на рассвете и на закате я использовала для передачи сигнала, потом пережидала в автономном трюме, но и он не спасал от лютого холода и адского разогрева. Пока Дед был жив он сам надиктовывал в компьютер информацию, после я дня два не бралась за это. Использовать скафандр Деда не вышло, слишком большой для меня. Не смотря на запрет, я понемногу вытаскивала из под обломков трупы. Я вспомнила, что моряков хоронят в море. Находила покрывала, занавески, скатерти, заворачивала окаменевшие тела и спускала за борт, Деда я похоронила так же. Ночами мне снились покойники или плавающие за бортом, или залезающие обратно.
Капсулы в телескоп уже не было видно, наше Солнце ставшее красным гигантом едва угадывалось в далёкой звезде на ночном небе. И я продолжала долбить сигнал. Самочувствие становилось хуже, чтобы не сойти с ума завела в компьютере дневник, рассказывала почти все свои действия, рассказывала о случившемся с самого начала, если кто-нибудь вернётся на Землю, этот неубиваемый комп расскажет много интересного. Однажды мне померещилась небольшая блестящая точка на орбите, мозгами я понимала, что это невозможно, но вдруг. Павел хотел попробовать не покидать Землю, может его не отбросило так далеко, как остальных.
Наговорила компьютеру персональное письмо для Павла.
Судя по болям, радиация разрушала скелет, немели ноги и руки, с трудом добиралась в рубку и обратно, всё чаще внезапно темнело в глазах и передвигаться приходилось по памяти, я уже выучила маршрут наизусть.
Как далеко относило остатки нашего корабля сказать сложно, компас не работал, не было магнитных полюсов. По звёздам теперь тоже ничего не определить, но вдали показался берег. Он выступал из воды идеально гладкими, оплавленными, каменными скалами, очередной ночной ледник плотно прижал измятый корпус к каменистому утёсу, его тень немного уменьшала дневной разогрев. Ни разу не попалось в поле зрения хотя бы ещё одно судно, неужели из всего флота уцелело только наше.
Однажды снова приснились родители, я шла к дому, открыла калитку, а за столом во дворе сидят все, и мама с папой молодые как на старом фото и дяди, тёти, бабушки, дедушки и даже те, кого не застала живыми. Я остановилась у калитки глядя на них.
- Танюшечка, дочка, ну что ты так долго, мы тебя заждались;
Я кинулась к маме и проснулась.
Я лежала в темном трюме, в ворохе натасканного из кают тряпья и тряслась от холода и рыданий.
Как только рассвет согрел поверхность и растопил лёд,нашла в чемодане любимое платье и туфли, вымылась остатками воды, взяла компьютер и пошла в рубку.
Продиктовала последние события…
- запись номер не знаю какая, снова рассвет и направляю сигнал, начинаются галлюцинации, вижу плавающие точки, цветные круги, крупный серебристый объект в небе. Боль распространяется по позвоночнику к черепу, ног не чувствую...
***
Капитан очень торопился с приводнением спасательной капсулы, сигнал на который его привела автоматика, внезапно оборвался. Он бегло проверил отсеки, VIP пассажиры нейтрализованы и погружены в глубокий анабиоз, несколько одинаковых как близнецы лидеров государства и их такая же одинаковая охрана мирно спят в отдельных боксах.
В VIP отсеке спокойно играют дети, пока их мамы обучаются техническим специальностям.
В сопровождении командира отряда охраны и медика капитан садится в небольшой самолёт с комбинированным шасси и ионными двигателями, прохождение шлюза тянется бесконечно долго, наконец, борт капсулы откидывается,образуя стартовую площадку и самолёт взмывает ввысь.
- вижу объект иду на посадку;
Пилот обнаружил прижатое к скале измятое как лист бумаги судно.
Трое человек в облегченных скафандрах поднимаются на борт.
- как оно ещё не затонуло?
- это спецпроект «корабль апокалипсиса»;
- Пал Дмитрич, ты все проекты знаешь?
- не все, но много.
Капитан обрывает разговор и бросается к ещё тёплому телу в рубке, зовёт медика, но тот лишь качает головой.
- совсем чуть-чуть не успели;
Капитан отворачивается от подчинённых.
- Паш, тут компьютер с информацией, берём?
Капитан молча кивает в ответ, затемнённое стекло маски скрывает его слёзы.
- куда её, на объект?
- нет, она не хотела этого;
- тогда куда?
Павел находит рядом с компьютером телефон и последнее фото с геопозицией.
- ты оцифровал поверхность при облёте, сможешь примерно найти эту точку.
Капитан показывает данные фото командиру охраны, тот кивает, забрав тело люди, грузятся в самолёт.
- Паш, быстрее всё равно не успели бы;
Командир кладёт руку на плечо капитана.
- если бы я тогда ей всё объяснил, она не сбежала бы.
- Паш, если бы она не сбежала, никто не подал бы сигнал, и нас унесло к чертям собачьим. А так и мы, и остальные теперь сориентированы, только неизвестно что там до Земли долетит.
Самолёт приземлился на плато, в каменистой поверхности сверкала гладь озера, рядом высился уступ с небольшой пещерой.
- гляди-ка ты, пресная;
Медик радостно показывал капитану результат экспресс анализа воды.
- чистейшая, бери и пей без очистки;
Капитан нёс на руках безжизненное тело, равномерно с его шагами покачивались ноги в замшевых туфлях, подол темно синего платья плавно стекал по иссушенной худой фигуре, длинные волосы сбились на лицо. Он посадил её на выступ у входа в пещеру, как будто специально образовавшийся в виде каменного кресла. Она сидела прикрытая сводом пещеры и смотрела на озеро.
- Паш, надо глаза закрыть;
- я не смогу;
Медик аккуратно провёл рукой по лицу, и теперь казалось, что она просто спит.
***
В отсеке командования шло совещание, доклады собравшихся резюмировал капитан
- что ж, раз полный анализ планеты показывает, что восстановление атмосферы возможно, а наилучшее место у найденного в первый день озёра, значит, начинаем строить поселение именно там...
Конец
Здесь ссылка на предыдущую главу