Сегодня хочется поделиться с вами рецептами, которые приводят в восторг население северной части Европы, островов Исландии и Скандинавского полуострова. Впрочем, что касается просторов Необъятной, любовь к этому продукту не ограничивается только Европой, его любят и уважают и за Уралом, и в кубанских степях. Даже пафосная столица не обошла его стороной, и обзавелась рецептом с гордым определением "по-московски". Добро пожаловать в музей с дегустационным залом, который посвящен одному единственному продукту: Селёдке!
Поначалу хотелось оформить пост в духе спортивного соревнования и вести счёт «забитым голам», в конечном счёте сведя матч в ничью. Но, как оказалось, если пост пишет советский человек, он уделывает скандинавов «всухую». Не попали к нам их рецепты, а если и попали, то особо не прижились. Поэтому будем считать, что победила дружба, а где чей рецепт не так уж и важно. Ведь в гастрономии, как в спорте – главное не победа, а участие.
Первые упоминания об этой рыбе встречаются в записях монастырей старой Англии в 702 г.н.э., чуть позже атлантическая сельдь попадает в летописи французских монахов. Вплоть до конца четырнадцатого века солёная сельдь не рассматривалась в качестве еды достойной высшего общества, основными потребителями были люди либо презревшие мирские удовольствия, либо откровенно нищие, которые были рады и этой горькой жирной рыбе.
Но однажды, один голландец по фамилии Бейкельс изобрёл способ полностью изменивший ситуацию. Он начал удалять рыбе жабры, причём делал он это сразу после вылова, ещё в море. Там же он укладывал рыбу в бочки, но очень аккуратно, слоями, чтобы рыба не задыхалась, и равномерно её просаливал. Жители родной деревни моряка не очень понимали зачем нужно возиться с этой гадостью под названием селёдка. Но в результате манипуляций Бейкельса получилась очень вкусная, жирная рыба, язык не поворачивался назвать её «селёдка», так как это слово в те времена было почти синонимом словосочетания «вонючая мерзость». Так в 90-е годы XIV века в Голландии начался селёдочный бум, который не прекращается и в наши дни. До сих пор голландские траулеры выходят в море с запасом бочек и соли, и не возвращаются до тех пор, пока они не кончатся. А день открытия лова сельди – национальный праздник.
История селёдки в России немного печальна, но не лишена некоторого интереса.
Андрей Бугайский (для oede, с сокращениями):
«В России селёдка начала своё победное шествие из монашеских келий Соловецкого монастыря. То ли в конце XIV, то ли в начале XV, с укреплением монастыря на Белом море, начался постоянный селёдочный промысел, продолжавшийся до 20-х годов XX века. Пётр I, побывавший в Голландии, помимо прочих европейских новшеств привёз в Россию и голландских мастеров селёдочного засола. Предприимчивый Меншиков тут же пристроил их к делу, но, как обычно, с такой выгодой для себя, что Пётр меншиковское товарищество разогнал.
Отцовское дело продолжила Елисавета Петровна, но дело так и не наладилось. Вороватые купчишки под видом «голландского засола» привозили в Петербург и Москву селёдку обычную, но ценою подешевле. Так до конца XIX века и сохранились в обиходе просто «селёдка», требовавшая длительного вымачивания, и «селёдка хорошая, голландская».
Между тем Империя Российская прирастала со всех сторон и на столе столичных жителей к середине XIX века были уже помимо беломорской и голландской сельдь керченская, дунайская, астраханская – пузанка, бешенка и знаменитый каспийский залом, и даже камчатская – деликатесная жупановская.
Советские годы добавили на стол страны развитого социализма селёдку атлантическую, тихоокеанскую и экзотическую иваси. Иваси, правда, довольно быстро съели, не успев толком привыкнуть, но селёдочка была отличная – жирная и нежная. Для разнообразия с селёдкой делали винегреты, а потом появилось и главное советское изобретение – «сельдь под шубой».