***6***
Квартиру я снял довольно быстро. Помогли деньги, которые мы откладывали с Дианой на покупку новой квартиры. Моё новое жилище было скромным, но при этом обладало всем необходимым: стиральная машина, плита, телевизор, мебель. Обои в цветочек и плитка в ванной кричали о том, что хозяева – не самые богатые люди.
– Не пентхауз, но жить можно, – посмеялся я и отправился в магазин за провиантом.
Столько лет я боялся изменить хоть что-то в своей жизни, а это казалось таким... простым действием. День на сборы и бронирование билетов, столько же на поиск квартиры и вот, на третьи сутки ты уже откупориваешь праздничную бутылку в сотнях километров от места, где родился.
Те дни вспоминаются мне с особой теплотой: я изучал новые места, пытался знакомиться с новыми людьми, даже жажда понемногу отступала. Казалось, ротонды, карнизы и исполинские колонны вкрапляли в мой мозг нечто новое и витиеватое, а контрфорсы вековых строений перекочёвывали в мою душу и укрепляли стены психики. Новый город, как живое существо преображался с наступлением ночи, как и люди, населявшие его. Улочки с ночными забегаловками выплёвывали на свежий воздух любителей ночного образа жизни, а неоновый свет вывесок окрашивал эмоции на лицах прохожих всеми цветами радуги. Это был глоток свежего воздуха для меня, будто всю жизнь я находился в погребе и только сейчас вышел на свет.
«Быть может, все не так уж плохо?» – мелькали мысли в моей голове.
Заведя несколько полезных знакомств с таксистами, я принялся за противоположный пол. Часть жизненных сил возвращалась и требовала «своё». За месяц в моей квартире побывало порядка 20 нимф. Не такое уж большое количество, для какого-нибудь «профи», но для меня это было вдвое больше, чем за всю жизнь. Мегаполис давал мне то, в чем я нуждался и так быстро, как я того желал.
Однажды я даже умудрился установить собственный рекорд и поимел за один день трёх девушек: утром, днём и вечером. Каждая из них отличалась от предыдущей. По формам, характеру, желаниям в сексе. Одна была неопытной и задевала зубами мой орган при каждом движении головы, вторая брала на всю глубину, а третья и вовсе работала только руками. Конечно, каждой последующей доставалось чуть меньше «меня», но это было неважно.
– Стар я уже для таких марафонов, – хрипя и задыхаясь, проговорил я последней девушке.
– Ну, перестань. Какой ты старый. Просто выдался трудный день, – утешала она меня.
«Счастье в неведении»
Происходящие изменения мне нравились. Теперь жажда воспринималась не как убивающий недуг, а что-то мелкое и незначительное, вроде вросшего волоса на лобке.
Только спустя несколько месяцев такой жизни я понял одну вещь: что легко получить, легко и потерять. Фемины, прыгавшие в мою кровать, исчезали спустя пару недель, а знакомцы начинали игнорировать мои сообщения. Из этого правила было только два исключения: Виктор и Анна.
Первый был таксистом с небольшой бородой и бритой головой. Дородный, почти двухметровый мужчина без принципов. Знающий цену своему труду, он не задавал лишних вопросов и не требовал чаевых. Сначала я вызывал его в качестве личного водителя, в любое время дня и ночи. Но в один летний день все изменилось:
– Эта жара меня убивает. Есть попить что-нибудь?
– Да, сзади в кармашке посмотри, – ответил он, не отрываясь от дороги.
Я машинально вытянул и поднёс к лобовому стеклу пластиковую бутылку.
– Пусто. Ещё и дырявая. – Бурый налёт, осевший на внутренних стенках, источал запах табака с чем-то травянисто сладким.
– Это не то, – посмеялся он.
– Куришь?
– Бывает. А что?
– Да нет, ничего. Никогда не пробовал, – пожал я плечами и убрал приспособление на место.
Я бы забыл об этом, если бы спустя несколько дней Виктор не объявился бы сам:
– Дома?
– Ага.
– Выходи.
Я сел в его машину и сразу почувствовал знакомый запах.
– Хочешь? – спросил он.
– Не знаю.
Он достал из бардачка трубку, произвёл манипуляции на планшете и «зарядил» устройство для меня.
– Поджигаешь, вдыхаешь, и держишь в себе. Потом выдыхаешь, – провёл он инструктаж, и я взялся за дело.
Не знаю, что мною тогда двигало. Жажда новой жизни или праздное любопытство. Сизый дым наполнил бутылку, а затем и мои лёгкие.
Гашиш довольно быстро начал действовать, и я почувствовал мягкий туман в голове. По затылку побежали мурашки, а каждая мышца и нерв в теле начали расслабляться, будто кто-то раскручивал внутренние колки. Веки то и дело норовили захлопнуться и требовались большие усилия, чтобы держать их открытыми.
Виктор повторил мои действия и достал сигареты.
– Надо покурить, – протянул он пачку.
– Надо так надо, – пожал я плечами. – Вода есть? А то с собой не взял.
– Пока ещё рано. Попьёшь чуть позже.
– Ладно, – согласился я и закурил. Я испытывал жажду, но это чувство не было для меня новым. С ним легко было смириться после стольких месяцев отчаянной борьбы.
– Так, значит, ты теперь не целка? – спросил Виктор.
– Не понял? – Мысли в голове запутались. Одна, будто рыболовный крючок, цеплялась за вторую, та за третью, и так до бесконечности.
– Первый раз, говорю?
– А, да, – кивнул я.
– И как тебе?
– Довольно прикольно. – Новые волны накатывали от каждого движения.
– Ещё? – предложил он, сверкая глазами в полумраке.
– Ага.
В тот вечер мы много смеялись и болтали ни о чем. Он что-то говорил, спрашивал меня, я отвечал невпопад и вновь уходил в размышления. Мысль становилась вязкой, как патока. Она склеивала извилины, не давая выбраться едва зародившимся идеям и словам. Это было что-то вроде дрёмы, но при этом я оставался в сознании. Барьеры и ограничения в голове были сняты, и разум, как дикая собака, скачущая по полю, наслаждался этим состоянием. Потом на планшете появилось видео о планетах и мы «зависли». Я чувствовал величие космоса и бесконечного вакуума своей кожей, каждым волоском.
«Насколько же мы ничтожны в соотношении со всей вселенной» – только эту мысль я смог запомнить за тот вечер. И блестящие в темноте глаза нового товарища.
«Целка», как выразился Виктор, была сорвана. Для меня открылся новый мир. Постепенно, раз за разом я учился выжимать все «соки» из этого маленького коричневого вещества. Я узнал, когда стоит есть, когда пить и что делать чтобы «размазало» сильнее. Новая «наука» завораживала. И это состояние... Его ни с чем нельзя сравнить: будто все тело наполняется эфиром, а мозг сбрасывает оковы и начинает болтать без умолку, опасаясь, что забудет что-то озвучить. При всем этом, двигать губами тяжелее, чем ворочать мешки с мукой. Картинки, цвета, звуки и запахи наполняются какими-то новыми свойствами. В них появляется что-то ещё, скрытое за пеленой обыденности. Даже сейчас, воспроизводя в памяти тот первый опыт, я ощущаю себя собакой Павлова с переполненной тягучей слюной пастью.
Как ни странно, с Анной меня связало похожее вещество. После недельного общения мы договорились встретиться у неё на квартире и «выпить пива». Это старая игра для мужчин и женщин всех возрастов: вы не говорите «давай потрахаемся». Придумываете фильмы, поводы выпить, боли в пояснице ради массажа, кормление кота, рыбок и множество других причин, чтобы на самом деле оказаться в постели.
– Хватит? – указал я на входе на пакет со стеклянной тарой.
– Должно, – улыбнулась она и понесла все на кухню – Располагайся.
Её квартира была не многим больше моей, но по внутреннему убранству было понятно, что это свой угол, а не съёмный. На прикроватной тумбочке лежали книги, разные браслеты, кольца, несколько фаллоиммитаторов. По другую сторону от кровати, прямо в комнате стояла сушилка для белья. Я улыбнулся, рассматривая этот бардак, и поймал себя на мысли, что секс с ней должен быть хорош. Это одна из истин, выученных мною на новом месте: чем хуже хозяйка, тем большая она шлюха в постели. Меня это устраивало.
– Извини, не прибрано, – она зашла в комнату с бутылками и закуской. Слова были брошены так же, как говорят «добрый день» работники фастфуда: дежурно и без тени эмоциональной вовлеченности.
– Да ничего, – ответил я и заметил, как она улыбнулась одними только карими глазами.
Анна красила волосы в огненно-рыжий цвет, но судя по отросшим корням, делала это нечасто. На тонком, вытянутом лице выделялся большой нос. По какой-то причине я вспомнил Майю. Потом Жанну, Яна и остальных. Нужно было отвлечься.
– Часто путешествуешь? – спросил я, увидев открывалку из Амстердама.
– Да, стараюсь.
– И что больше всего удивило за границей?
– Все. Совершенно другие люди, мысли. Никаких стереотипов. Даже секс у них по-другому.
– По-другому? – удивился я.
– Ну да. У них не зазорно переспать на первом свидании. Минет – легко. Кунилингус – да, пожалуйста. А у нас предложишь кому – так сразу морщатся.
– Менталитет, – пояснил я. – У нас так учат, у них по-другому. Это нормально.
– Скорее всего. У нас мужики ещё какие-то зажатые в этом плане.
Мы разговаривали о том, кто, где и как сосёт и лижет, но казалось, что обсуждали хлеб или овощной салат. Никакого флирта или намёков, просто истории о ханжестве и распущенности всех стран и национальностей. О мужчинах, любящих фистинг во время минета, о женщинах, убеждённых, что мастурбация способствует развитию рака. Мы успели поговорить о геях, лесбиянках, бисексуалах и даже о трансах.
Тем временем сумерки опустились на город и бесшумно заползли в дома через окна, пока невидимая рука зажигала первые огоньки на небосводе, а воздух становился прохладнее. Невооружённым глазом можно было увидеть, как от каждой машины, лавочки и человеческой особи вверх поднимается призрачная дымка, а накопленный за день стресс рассеивается в пространстве вместе с жаром тел и поверхностей. Выпитый алкоголь, всасываясь в кровь, шептал, что только мы двое во всем городе ведём праздный образ жизни и не шипим, стоя под душем, как раскалённая сковородка под краном.
– Все-таки кончилось… – указал я на пустую бутылку. – И в магазин не хочется.
Даже я слышал тоску в своём голосе.
– Сейчас придумаем что-нибудь. – С улыбкой на устах Анна ушла на кухню и вернулась со смятой банкой и каким-то пакетиком. – Будешь?
Она развернула и продемонстрировала несколько зелёных соцветий. От них тоже исходил травянистый запах, но куда сильнее, чем от гашиша.
– Почему нет, – согласился я, хотя и чувствовал, что мешать это дело с алкоголем – не лучшая идея. Я снова испытывал на прочность этот старый, проржавевший капкан.
«Какой из меня мужик, если девушка может покурить после пары литров выпитого, а я – нет?»
Курение с Анной отличалось от курения с Виктором. Другие разговоры, другие темы. Казалось, она не понимала самых простых вещей, вроде того, почему люди боятся лёгких наркотиков.
– Менталитет, – повторил я. – В нашем мире многое решает воспитание. И для большинства людей это – отрава, яд. Люди боятся того, чего не понимают.
– А алкоголь разве лучше? Сколько людей убили пьяные?
– Я-то не спорю. Но есть и другая сторона. Алкоголь – понятно и известно. А здесь – нет. – Моя речь изменилась, я начал говорить вещи, не свойственные мне. – Опять же, если разрешат употребление лёгких наркотиков, что скажут те, кто сидит на тяжёлых веществах? Они тоже найдут аргументы и покажут, что во всем есть свои плюсы. Океан начинается с ключа, и если дать хотя бы одному веществу зелёный свет, то постепенно и другие придётся легализировать. Плюс сюда можно отнести то, что алкогольные компании завязаны с правительством. Я не уверен, но мне так кажется. Да и, в конце концов, тебя ведь не сажают на 20 лет за пакетик травы? И на том скажи спасибо.
– Да, но люди-то у нас... Если куришь, то все, наркоманка сразу. – Она отвела взгляд в сторону.
– А тебя беспокоит то, что думают о тебе другие?
– Не особо.
В ту ночь у нас у нас был первый и, наверное, последний секс. Смесь алкоголя и травки не очень-то хорошо дружит с эрекцией. Хотя, может, дело и не в том, что ржавый капкан способен нанести увечья. Так или иначе, Анна и по сей день остаётся одним из немногих друзей женского пола в моем окружении. И за это я ей благодарен...
Глава 7