С чего началось
В июле Москва готовилась к выборам в городскую думу. Среди кандидатов были независимые кандидаты — никак не связанные с властью и провластными партиями — 13 июля окружные избирательные комиссии забраковали подписи в их поддержку и отказали им в регистрации. Мосгоризбирком признал 10% подписей 39 независимых кандидатов недействительными. Аргументы были как традиционными для этой ситуации (например, неправильно оформленные подписные листы), так и совершенно абсурдными — например, несуществование людей, оставивших подписи.
За что штрафуют людей
Основной инструмент преследования участников и организаторов протестных акций — статья 20.2 КоАП — нарушение порядка организации либо проведения митинга.
Всего в районные суды Москвы поступило почти 2,5 тысячи дел, из них большинство по пятой части статьи, предусматривающей штраф от 10 до 20 тысяч рублей. По большинству других частей статьи возможен арест. У задержанных, которым грозил арест, как правило, отбирали телефоны и держали их до двух суток в отделах полиции, откуда потом везли в суд, где защищать их было некому: связаться с юристом и родственниками они не могли.
Обвинение чаще всего основывалось на показаниях сотрудников полиции, причем не всегда тех, кто проводил задержание. В суд эти свидетели обычно не приходили, а если и приходили, то зачитывали протокол задержания. Судьи задавали полицейским наводящие вопросы и подсказывали, как надо ответить, если те путались и противоречили друг другу. Когда фото- и видеодоказательства опровергали написанное в протоколах, судьи отказывались их смотреть и приобщать к делу.
Защите задержанного слово не давали, его только спрашивали, признает ли он себя виновным. После этого судья удалялся для вынесения решения. Были случаи, когда задержанный с защитником приходили в назначенное время к залу заседания, а их не пускали. Они несколько часов ждали вызова, а после им сообщали: «Мы вас вызывали, а вы просто не услышали». Обвинительное постановление к тому моменту уже было готово.
За что сажают людей
В попытках надавить на протест правовыми способами власти этим летом «расчехлили» несколько статей Уголовного кодекса, которые ранее использовались против протестующих крайне редко или не использовались вовсе. Одна из них — статья о воспрепятствовании деятельности избирательной комиссии в группе лиц с применением насилия либо его угрозой (пп. «а, в» ч. 2 ст. 141 УК), которую раньше применяли, лишь когда речь шла о «каруселях» и подкупе избирателей.
По версии следователей, «заведомо незаконные и несогласованные митинги» были частью плана по давлению на Мосгоризбирком. Дома и в штабах у кандидатов прошли обыски. Обвиняемым по этой статье грозит до пяти лет лишения свободы, однако пока ни одного подозреваемого в деле нет — все находятся в статусе свидетелей.
По статье о массовых беспорядках преследовались более 10 человек, однако позднее эта статья исчезла из уголовных дел, и преследование большинства людей, которым вменили только это обвинение, прекратили. В связи с акциями 27 июля и 3 августа всего преследовались 25 человек, 15 из них уже осуждены по статье о применении насилия к представителям власти, еще один находится под следствием. Это преследование получило название «Московское дело». Первые обвиняемые по этому делу появились уже в конце июля.
Новые репрессии
Перед акцией 27 июля в СМИ распространяли информацию, что в центре Москвы специальные службы будут искать уклонистов. После акций десятки человек вызвали в военкоматы и военную прокуратуру, против одного возбудили дело по статье «уклонение от призыва на военную службу».
Накануне 3 августа руководители нескольких московских университетов, включая РГГУ и МПГУ, прямо заявили, что будут отчислять студентов за посещение несогласованных акций протеста.
Студенческой организации DOXA и создателям одноименного издания из-за сбора писем политзаключенным и викторины на знание своих прав запретили участвовать в ежегодном празднике Высшей школы экономики «День Вышки». Позже ВШЭ лишила DOXA статуса студенческой организации.
Студентам МГТУ имени Баумана пригрозили отчислением за сбор поручительств в поддержку одного из фигурантов «московского дела» Андрея Баршая. Сбор был прекращен по приказу администрации.
Ряд организаций счел, что понес ущерб по вине организаторов, и подал иски более чем на 14 млн рублей. Суд удовлетворил иск «Мосгортранса» к оппозиционерам на 1,2 млн рублей. ГБУ «Автомобильные дороги» взыскало 3,4 млн рублей за то, что участники акции протеста 27 июля якобы вытоптали газоны на Новом Арбате и повредили «малые архитектурные формы» на бульварах. Ресторан и магазин «Армения» отсудил 241,5 тысячи рублей, потому что из-за акции протеста 27 июля пришлось на весь день закрыть ресторан и отменить банкет. Судиться — правда, безуспешно — пытались даже службы такси.
С требованием взыскать почти 5 миллионов рублей в суд обратился и прокурор Москвы. Он пояснил, что во время летних акций понадобилось привлечь «дополнительные силы и средства Росгвардии».
Не остались в стороне и правозащитники: члены Совета по правам человека при президенте, которые готовили доклады о нарушениях на выборах и об акциях протеста, лишились своих постов. Верховный суд ликвидировал движение Льва Пономарева «За права человека», а Правозащитный центр «Мемориал» подвергся бомбардировке судебных решений о штрафах за отсутствие маркировки «иностранного агента» на общую сумму более миллиона рублей.