Не так давно ко мне обратился один человек, попросив прокомментировать высказывания своего оппонента о маршале Коневе. Я заглянул в комментарии, где эти высказывания делались, и среди потока совершенно несправедливых обвинений и явного непонимания принципов военного дела увидел также одну знаковую вещь, на которую и хотел бы обратить ваше внимание, так как встречаю ее довольно часто, - маршалу (а на тот момент еще командарму) вменялась трусость на поле боя, а как пример приводилось то, что Конев покинул окруженную армию и не стал «разделять ее судьбу», «бросив» своих подчиненных. Были и другие обвинения, но сперва давайте разберемся, правильно ли он поступил в этом случае.
Не будем придираться к фразе «поле боя», хотя командующий армией на «поле боя» собственно и не находится, если уж дела совсем плохо не пошли, но это мелочи. Намного важнее то, какой оценке подвергнуть его действия. Казалось бы, все понятно, армия в окружении, а Конев ее судьбу не разделил, значит он трус и достоин всяческого порицания, правильно? Ну разумеется нет. История знает немало примеров эвакуации командования из безвыходных ситуаций. Как я уже неоднократно писал, военное дело – это не драка на школьном дворе, где сражаются один на один, а хитрость порицается (хотя драки разные бывают). Военное дело в первую очередь стремится к эффективности. И если в каждой неудачной операции терять высших командиров (командующих корпусами и армиями), то их довольно быстро просто не останется. Военачальники такого уровня готовятся многие и многие годы и стоят стране огромных денег. Их опыт (в том числе и негативный) и знания слишком полезны армии, поэтому такие кадры стараются по возможности сохранять. Для этого им приходится бросать своих подчиненных в безвыходной ситуации, чтобы потом принять командование над другими. Война – это не игрушки, и верховное командование понимает, что подготовить даже новый корпус/армию можно быстрее (и намного), чем нового командующего армией. Если же растерять командармов, оставляя их в окружениях, то на их место придется выдвигать командующих корпусами, а на место тех – командующих дивизиями. Справятся ли они с возросшей нагрузкой? Какие-то справятся, а какие-то нет. А ведь командующие корпусами и дивизиями тоже теряются в боях, как в окружениях, так и вне их (как, например, погиб генерал Панфилов, убитый осколком при минометном обстреле позиций его штаба прорвавшейся немецкой мотопехотой). И чем больше командующих будет вот так бездарно оставлено, тем больше придется перемещать людей с низших ступеней на высшие, что гарантированно приведет к снижению общего уровня управления. А допускать это, особенно в 1941-м году (о событиях которого шла речь), никак нельзя.
Вторым же обвинением было то, что Конев сам так плохо командовал армией, что она попала в окружение, а значит такой командир не нужен. Безотносительно того, как конкретно командовал Конев армией (ошибки бывают у всех, и Конев тоже не идеален), сама идея о том, что именно командующий отвечает за то, была его армия окружена или нет, имеет много недостатков. Да, разумеется, в некоторых случаях прорыв обороны случается из-за плохого управления именно в окружаемой армии, но в целом это обычно зависит в намного большей степени от ситуации на фронте и верховного командования. Нередко, попадающие в окружение армии вообще не отвечали за участки фронта, на которых был совершен прорыв, из-за которого они оказались в кольце. В той же ситуации, в которой оказались советские бойцы летом-осенью 41-го года, когда по одной не полностью оснащенной и растянутой по фронту дивизии могут ударить сразу три дивизии, причем каждая – большего состава, вообще трудно ожидать каких-то выдающихся достижений. Аналогичные претензии выдвигаются и к генералу Власову, который был грамотным командиром и хорошо себя зарекомендовал в 41-м, но затем его армия попала в окружение, а сам он – в плен, где перешел на сторону противника (скажем так, стал «Власовцем» - это название родилось как раз из его фамилии). Некоторые люди всерьез считают (и высказывают это), что Власов чуть ли не сам завел свою армию в окружение, после чего сдался. Однако, разумеется, это не так. Генерал армии просто не может сам куда-то завести свою армию, так как не он определяет, где армия будет воевать, ему на это ставит задачу высшее командование (командование фронта). Не определяет он, во многом, и когда армии отходить, так что за невыполнение приказа Ставки об отводе 2-й ударной армии (армии Власова), приведшее к ее окружению, был снят с должности командующий оперативной группой, в которую входила эта армия (разумеется он не проигнорировал указание Ставки, но допустил серьезные ошибки в его выполнении, приведшие к окружению выводимой армии). Командующий армией также не определяет, из чего армия будет состоять. Он, конечно, может настаивать на усилении своей армии и передаче ей каких-то частей и соединений, на ускоренном пополнении, и даже достичь в этом успехов, но в целом наряд сил, который ему доступен, определяется высшим командованием. Что дали, с тем и воюет, куда направили, там и воюет, когда сказали, тогда и воюет, сам он определяет то, как будут воевать подчиненные ему части в пределах задачи армии. Поэтому в огромном количестве случаев попытки свалить на командарма вину за все проблемы его армии ошибочны, на солидную часть проблем он просто не может прямо повлиять.
Кстати сказать, генерал Власов отказался от эвакуации, хотя попытка его эвакуировать делалась. Можно было бы очень пафосно говорить, что он «решил остаться со своими бойцами», однако в итоге получилось более чем плохо. Мало того, что Красная армия лишилась грамотного командира (Г.К. Жуков оценивал его следующим образом: «Лично генерал-лейтенант Власов в оперативном отношении подготовлен хорошо, организационные навыки имеет. С управлением войсками справляется вполне»), он еще и принес убытки своим сотрудничеством с немцами. Не попади он в окружение, скорее всего и речи бы о предательстве не шло (хотя на 100% утверждать мы не можем, но до этого момента он свои обязанности выполнял хорошо). Вообще, конечно, легко раскидываться командармами, не имея ни малейшего представления об их роли и деятельности в армии. На этот счет стоит процитировать Сталина об одном командующем фронта: «Вы требуете, чтобы мы заменили Козлова кем-либо вроде Гинденбурга. Но Вы не можете не знать, что у нас нет в резерве Гинденбургов.». Резерв командования не бесконечен, и, теряя генералов, по ошибке ли, или из-за их отказа эвакуироваться, может статься так, что в следующем сражении командовать армией будет командир корпуса, а корпусом – командир дивизии, и дивизией – командир полка, и все вместе они допустят лишний десяток ошибок.
Но не только среди командармов можно отметить примеры, когда кажущиеся с бытового взгляда «неправильными» и даже «трусливыми» действия в реальности военного дела будут оценены полностью наоборот. Для примера можно взять действия группы гвардии капитана Бочковского, который во время Проскуровско-Черновицкой операции был отправлен в глубокий рейд. В процессе рейда Бочковский принял решение оставить несколько танков по пути в качестве ретрансляторов радиосвязи, чтобы иметь возможность связаться с начальством, что очень сильно помогло успеху рейда, позволив в нужный момент сообщить о результатах, узнать о ситуации и запросить поддержку. А ведь кто-то может сказать про экипажи тех танков-ретрансляторов, что они ошивались в тылу, пока другие воевали на передовой. Будет ли он прав? Ни в коем случае, на войне главное не то, кто храбрее и круче, а то, как эффективнее. И эффект от работающей связи с бригадой/корпусом был намного важнее эффекта от дополнительных нескольких танков в боевых частях. Экипажи этих танков-ретрансляторов сделали важнейшее дело и очень сильно помогли группе Бочковского. Это не говоря уж о том, что сидеть одиночным танком в тылу врага (а дело-то было в разрыве фронта на территории противника), ожидая в любой момент появления его сил, требует смелости и выдержки. А если взять пример попроще - связист, который имеет задачу наладить связь, вместо налаживанья связи пойдет в атаку. Ну просто потому, что вон пехота идет в атаку, а я тут в тылу ошиваюсь, что я трус что ли? Кто он: храбрец? Воин? Настоящий мужчина? Нет, это преступление и пренебрежение своими обязанностями. Не важно, кто там и где сражается, у него задача – наладить связь, и от выполнения этой задачи зависят жизни десятков и сотен человек.
Вам покажется, что я говорю банальные вещи, но многие люди до сих пор оценивают военное дело только с точки зрения «выйти в чисто поле, да помериться силой». Этот подход – неверный. У каждого в армии своя задача, кто-то идет в бой, кто-то налаживает связь, кто-то думает в штабе. И чтобы армия могла действовать эффективно, иногда некоторые должны пересидеть в тылу или даже бросить своих подчиненных, пусть это и не всем нравится.
Илинич Виталий.
https://vk.com/fretless.plague. Личная страничка автора.
https://vk.com/logicofwar. Мой авторский паблик по истории и военному делу. В нем вы найдете эту и многие другие мои статьи.
https://vk.com/catx2. Коллективный исторический паблик авторов. Там есть всё.
Поддержать автора добровольным пожертвованием:
Карта Сбера — 4274 3200 4894 6258