проторчали там, было проложено менее версты рельсов и сварена одна вагонетка.
«Так не пойдет, - угрюмо произнес Брегевольд, назначенный главным по строительству дороги и сейчас докладывающий правителю о текущих делах. – В шахтах работают пять десятков нандорлинцев. Да и работают они как!»
Сомбриэль молча слушал его.
«Ленивы до жути, - продолжал возмущаться гном. – Часа два подолбят киркой и норовят сесть за стол. С таким народом мы здесь поседеем и умрем от старости, прежде чем они наколупают нам хотя бы три пуда руды!»
«Где они? – проговорил имури. – Веди».
Брегевольд вытер вспотевшее лицо, отложил инструменты, с помощью которых он собирал отрезок пути и повел правителя ко входу в шахты.
Около входа стояла большая деревянная беседка. В ней сидело примерно пятьдесят работников и Аваурхатх. Они оживленно болтали друг с другом и смеялись.
«Приветствую вас! – увидев их, радостно воскликнул Аваурхатх и поднялся со скамьи. – Не желаете ли отдохнуть с дороги?»
«Мы сюда не отдыхать приехали». – Сквозь зубы процедил владыка Нандора и брезгливо отодвинул стоявшие на столе чашки и плошки. Затем он сел и принялся писать указ. Аваурхатх, уловивший нотки гнева в его голосе, боязливо заглядывал через плечо нандорианца. Указ призывал добывать сто пудов руды каждый день, а за ослушание грозил смертью. Прочитав его, Аваурхатх пришел в ужас.
«Вы что, хотите сделать из нас рабов?» - спросил он Сомбриэля.
«Я не спрашивал твоего мнения, - резко ответил ему тот. – Мне все равно, кем ты посчитаешь себя. Сто пудов руды должно добываться каждый день. Если этого не последует, я лично приму участие в наказании».
294