Эту историю рассказал мне один знакомый. Мы с ним учились вместе в школе. Он подавал надежды, был хорошим мальчиком с пытливым умом, много времени просиживал за книгами в библиотеке и любил страну, в которой жил.
Его мать была тоже тоже уважаемым человеком в городе, членом партии. Она работала на заводе инженером. Учителя были уверены, что из сына партийного работника непременно выйдет что -то толковое. Может быть, учёный. Или журналист. Или писатель. Или даже кто -то ещё более полезный.
Но в 90- х этот парень вдруг оказался в банде. И ему лишь чудом удалось из неё выбраться.
Однажды мы увиделись с ним под Новый год в ресторане и вот, что он мне рассказал:
"В 90-е, как многие в то время, я начал зарабатывать тем, что ездил на своей «Девятке» по городу и подвозил людей. Только недавно я закончил институт по специальности "советские финансы" и никуда теперь не мог устроиться, потому что знания, полученные мной в институте, оказались никому не нужны. Советских финансов в стране больше не было.
Хорошо, что у меня была машина, деньги на которую я успел заработать, вкалывая в одной наполовину легальной организации.
Короче, я стал подрабатывать извозом. Денег это приносило не ахти, но жить было можно. Напомню, это было время , когда в стране заправляла преступность.
Однажды мне проголосовал человек в меховой шапке с белесоватым шрамом на лице и криво улыбаясь, попросил его довезти. Он был похож на лесного разбойника, как их показывают в сказках, но только без усов и бороды. В каком -то смысле его можно было даже назвать прилично одетым. Но есть люди, которых, как не одевай, в них безошибочно можно угадать бандита по внешнему виду. Этот был из таких.
На парне была «обливная» дублёнка, трескавшаяся и блестевшая, как свежая корка на недавно затянувшейся ране и норковая шапка, натянутая прямо на уши.
Едва глянув на парня, я тут же отрицательно помотал головой и, когда он закрыл дверь, поехал дальше. Но извоз в этот день был плохим, и я почти ничего не заработал.
Надо же было такому случиться, что возвращаясь через пару часов обратно, я увидел всё того же парня в обливной дублёнке, голосующего на дороге. В руках он держал покупки, сделанные за это время. Открыв дверь машины и увидев меня, он воскликнул:
- Вот дела! Снова ты? Значит, это судьба, кореш, раз судьба нас снова свела! Придётся тебе меня подвезти. Ну, что, поехали? Не бойся, не обижу.
- Ладно, садись, – нехотя кивнул я.
Я повёз этого человека, и мы разговорились. Как я и думал, он оказался стопроцентным бандитом. Звали его Лёша. Промышлял Лёша тем, что вместе со своей бандой садился в поезда дальнего следования, днём они отсиживались в купе, а ночью обворовывал пассажиров.
Мне были интересны детали того, как он это делает и я начал его подробно расспрашивать о его промысле. Ведь не может же быть так, чтоб зайдя в купе ночью, посторонний человек никого там не разбудил! Обязательно должен кто –нибудь проснуться – и тогда…
И тут вдруг Лёша сказал мне вещь, которая в то момент меня сильно удивила, но потом я об этом, признаться, долго думал. Он сказал:
- Я их гипнотизирую! Нет, правда, я сам не знаю, как у меня это получается, но я могу сделать так, что человек, даже если проснулся, будет с улыбкой наблюдать за тем, как его обворовывают, а потом, если ему пожелать «спокойной ночи», он ляжет и будет спокойно спать дальше!
Врал Лёша или нет, но судя по толстой пачке денег в его кармане, предприятие его процветало. Во всяком случае, со мной он очень щедро расплачивался, и мы вскоре скорешились.
На дело меня Лёша категорически брать отказывался. Он говорил: "ты на это не годишься. От тебя приличным человеком за версту прет! Будь лучше моим водилой, этим ты мне больше поможешь".
У Лёши была подруга, которую звали Зойка. Она была деревенской. Для Лёши она была чем -то вроде талисмана. Что тут скажешь? Некоторые и сушёную голову таскают на себе в качестве талисмана. Лёша говорил, что Зойка с ним наудачу и без неё его "обязательно словят". Когда Зойка иногда уезжала в деревню навестить близких, он приглашал меня к себе домой, вызывал проституток и "угощал" меня ими.
Эти "запретные сладости", надо сказать, меня очень возбуждали. В глубине души очень тонкий и деликатный, не способный обидеть женщину, тут я мог всласть поиграть в бандита, воображая себя гангстером.
Напустив на себя брутальный вид, подобно Лёше, я повышал на девушек голос, заставляя их выполнять мои прихоти. Заметив, что такое мужское поведение некоторым девушкам очень нравится, я даже стал во время соития шлёпать их по ягодицам, чтобы придать этим играм дополнительной остроты.
Однажды, когда мы стоя проделывали с одной девицей это в ванной, я так увлёкся, шлёпая её по заднице, что Лёша, услышав громкие шлепки и вообразив себе невесть что - возможно, он подумал, что я её там по-настоящему бью, на что я, повторяю не был способен, - так вот, он бросил свою проститутку, с которой лежал в постели и прибежав к ванной, стал громко колотить в дверь, уговаривая меня немедленно прекратить избивать девку. Видимо у него уже были случаи, когда его друзья по -настоящему увлекались этим. Когда я открыл дверь и пред'явил ему совершенно счастливую даму, он сильно смутился.
Иногда, когда мы оставались с Лёшей вдвоём, я о многих вещах ему рассказывал. Лёша спрашивал меня буквально обо всём - чему равен золотой рубль, как устроена финансовая система, как действует механизм сбора налогов, что такое бюджет, из чего он формируется и т.д. Сам Лёша вырос в деревне и мало что знал. Но я заметил, что он был способный. Думаю, если бы он получил в своё время хорошее образование, его жизнь сложилась бы иначе.
Однажды Лёша мне признался, что быть вором ему не нравится и что он хочет однажды заняться чем -нибудь легальным, то есть, иметь законный бизнес. Это помню меня сильно удивило.
У меня были некоторые знакомства в деловом мире и я предложил его с кем -то из деловых людей свести. Я тут ничем не рисковал. Ведь из организации, где эти люди работали, я давно ушёл и не собирался возвращаться обратно.
На следующий день я позвонил паре своих знакомых Они согласились продать мне товар по оптовой цене. Кажется, это были импортное печенье и конфеты. Мы поехали на оптовую базу. Тут Лёша на свои деньги закупил товара и за тем привезли его в один из коммерческих магазинов, с директором которого договорились заранее. Лёша был счастлив. Ведь он сделал шаг к честной жизни. Я, кстати, тоже очень радовался, получив нежданно компаньона по бизнесу.
К сожалению, товар, который мы привезли, продавался долго, поскольку продавец сделал на него очень высокую наценку. Печенье по такой цене никто не хотел покупать. Увидев через месяц, что товар не продан, Лёша засобирался на дело.
"Видишь, как трудно стать честным человеком", пошутил он. "Одного желания мало, брат. Надо ещё что -то за душой иметь. Может, благословение церковного батюшки. Так что придётся тебе завтра за нами приехать, чтобы отвезти нас к вокзалу".
Я заехал за бандой на следующее утро на съёмную Лёшину квартиру, как мы договаривались.
Дверь мне открыла Зойка. Вечно заспанная, с таким лицом, будто она наглоталась таблеток, а, может, и в самом наглоталась, кто её знает, Зойка была похожа на пациента невротической клиники. В их с Лёшей комнате, рядом с диваном и под столом в самом деле валялись похожие на упаковки от таблеток обрывки бумажек.
Зойке было чуть больше двадцати. Вечно с синими обводами под глазами, обсыпанными желтоватым кариесом передними зубами, жадными, будто вспухшими от поцелуев, губами, непропорционально большими бёдрами, маленькой грудью и с вечно спутанными тёмными волосами, Зойка пугала мрачным огнём, клокотавшим в глубине её зрачков.
Молча открыв мне дверь, она пошла на кухню готовить завтрак для всей банды. Странная она была, эта Зойка! Неясно было по её сумеречному взгляду, что у неё на уме. Но, думаю, ничего путного. Я, во всяком случае, старался держаться от неё подальше.
Но Лёше она почему -то нравилась. Раньше, по его словам, он вообще неизменно брал свою любовницу с собой, считая её чем -то вроде амулета банды. Но потом стал это делать реже. Лёша, как я уже говорил, любил проводить время с продажными женщинами, а Зойка была для этого помехой, так как отличалась свирепой ревностью.
Однако рядом с Зойкой у Лёши происходили странные видения. Как -то, лёжа с ней в кровати, он, проснувшись ночью, увидел в углу комнаты зеленоватую фигуру с рожками. Испугавшись, Лёша разбудил Зойку. Та посмотрела в угол и едва не потеряла дар речи. Черт, а это был натурально он, с хвостом рогами и копытами, что -то быстро говорил, беззвучно шевеля губами. Любой бы на месте Лёши перекрестился и произнёс "Свят!Свят! Свят!", но но был воспитан иначе. Тронув за плечо Зойку, Лёша спросил: "ты видишь тоже, что и я"? Зойка кивнула. После этого видение исчезло.
Когда он мне это рассказал про этот случай, я ему сказал: "это ведь был знак, ты не понял? Бежать тебе надо от этой Зойки, попадёшь с ней в ад"!
"Не, не могу", сказал он мне на это. "Таких преданных, как Зойка, я не встречал. Эти лярвы городские, они для меня ничего не значат, и исчезнут однажды навсегда из моей жизни. А Зойка со мной навеки".
"Это уж точно", подумал я, но Лёше правда ничего не сказал.
У Зойки кроме Лёши в деревне был только дед. Её отец, как говорят однажды пропал, выйдя из дома, а мать после этого спилась. Навестить деда она иногда и уезжала.
"Я ее на улице подобрал", рассказал мне однажды Леша. "Посмотрела она на меня, помню, такими голодными глазами, что я её пожалел. Привёл к себе домой, отогрел, накормил, спать уложил…Она со мной первым легла. Так что, мы вроде, как муж и жена. С тех пор, как мы вместе, она ко мне ни одной бабы не подпускает. Ох, и злая она, эта Зойка, но я её люблю…».
Когда Лёша брал с собой Зойку в Москву, он вёл вполне приличный образ жизни.
Приехав из деревни в столицу, Лёша сразу снял тут двухкомнатную квартиру. В одной комнате, маленькой, он делал себе с Зойкой спальню, а в другой жила банда. Всё то время, пока банда промышляла в городе, Лёша с Зойкой изображали молодую семью. Никто не должен был заподозрить, что тут обитает криминальное сообщество.
Если бандиты вызывали себе проституток, то старались делать это как можно тише.
Лёша даже мог выйти из своей комнаты, если кто -то начинал чересчур шуметь. Иногда он задерживался, чтобы посмотреть, как управляются с продажными женщинами его друзья, но чтобы участвовать – ни -ни! Этого нельзя было делать ни в коем случае! Шутки с Зойкой были плохи, в гневе она могла схватить кухонный нож и воткнуть его Лёхе в ногу, руку или сердце.
Но если Зойка отлучалась по делам на день или два, уезжая домой в деревню навестить деда, Лёша позволял себе расслабиться. Обычно он вызывал себе сразу две или три проститутки, которые должны были его ублажать до утра. Раздетый до пояса, Лёша садился на диван и позволял девушкам до конца себя раздеть.
Вся банда в этот момент, затаив дыхание, ждала реакции проституток на то, что было у Лёши под последней деталью одежды! И когда, наконец, раздавался долгожданный возглас одной из девушек, вроде: «ох, ну, и пушка у тебя!» все бандиты сразу же начинали довольно гоготать.
Мужской жезл у Лёши был действительно неправдоподобно большим. У неподготовленного человека один его вид мог вызвать шок. Как то Лёша мне рассказал, что ещё будучи молодым он, впервые попав в колонию, поддался на уговоры тамошнего медбрата и позволил закачать себе под кожу пениса несколько кубиков хирургического вазелина, которым пользуются обычно врачи в туберкулёзных диспансерах. "Будешь доставлять женщинам «неслыханное удовольствие», сказал медбрат, закончив операцию.
Эстетически, конечно, эта часть тела стала выглядеть не очень красиво. В расслабленном состоянии жезл напоминал фруктового червя с большим телом и крохотной головкой, а в возбуждённом становился похожим на кожаный шомпол для чистки мортиры.
Чтобы развеселить банду, Лёша обычно вначале заставлял девушек удовлетворять его орально. Подельники его, довольно посмеиваясь, наблюдали за тем, как девушки под весёлое Лёшино науськивание, безуспешно пытались поместить раздутую от вазелина штуку себе в рот, однако вскоре у них начинали течь слёзы, или у кого -то из гетер вдруг сводило челюсть, и они принимались давиться и кашлять. Обычно после этого проститутки по очереди начинали умолять Лёшу дать им возможность удовлетворить его как –то по -другому, но он был непреклонен:
- Старайтесь, старайтесь, -ласково говорил он. И, вздыхая, добавлял: – Поделом вам, сучки, раз решили таким способом деньги зарабатывать!
Если банда принимала решение ехать на промысел, Лёша оставлял Зойку дома, а сам с товарищами ехал на вокзал, покупал билеты, садился в поезд и ехал грабить. По возвращению, поделив добычу, банда залегала на некоторое время, а потом всё повторялось сначала.
Банда у Лёши была интернациональной. Один из его подручных был грузином, звали его Резо. Другой – по имени Григорий –был родом из Молдавии, третий Стёпа, жил, кажется, в Белоруссии.
Единственным, кроме Лёши, русским участником банды был парень по имени Саша. Этот голубоглазый блондин со шрамом на лице, костистый и сухой, с крестьянскими руками, золотыми фиксами во рту, опасным взглядом и глумливой усмешкой, был Лёшиным родственником. Также, как и Лёша, он имел дом в деревне.
Саша был неиссякаемым источником разных блатных шуточек и поговорок. Если его чем -то раздражали подельники, он кричал: «нервы, Монь, не газовый тросик»! Кто такой Монь и что вообще в этой шутке было смешного –я не понимал. Но все его товарищи смеялись в этом месте чуть ли не до колик.
Юмор у Саши был необычный, я бы даже сказал камерный. Но лишь такой юмор, как выяснилось, и был понятен его товарищам по банде.
Помню, как однажды Резо, сидя на диване и покуривая сигарету, хитро подмигнув подельнику Григорию, спросил Сашу: «а кто у тебя брат, Саша?». «Бык!», моментально отреагировал Саша. «Бык», он произнёс с такой интонацией, как будто, во –первых, это было делом само собой разумеющимся, а во –вторых, он удивляется, что такая очевидная вещь не заметна остальным.
Бандиты засмеялись. Наверно, это было что –то вроде номера, который они не раз исполняли на «бис». «И где брат сейчас?», опять подмигнув, но на этот раз Стёпе, спросил Резо. «В колхо-о-зе», закидывая голову и объявляя об этом, как о вещи всем известной протяжно сказал Саша, вызвав этим у банды новый приступ веселья. «И чего там брат там делает?», сияя от счастья, опять спрашивал Резо. «Бычит!», вложив в это слово всё имеющееся презрение, жал плечами Саша. Тут уже все заржали не шуточно и чуть ль не до слёз. Наверно в местах не столь отдалённых такого рода творчество неплохо принималось публикой.
Приходя обычно к Лёше утром, я проходил в одну из комнат съёмной квартиры, где ждал, когда участники банды позавтракают и сделают свои дела. Как –то вместо Зойки дверь мне отрыл сам Лёша. В квартире был переполох. С озабоченным видом, все бегали из комнаты в комнату.
- Что случилось? – Спросил я.
- Зойка язык проглотила, - усмехнулся Лёша. Однако на его лице было выражение нешуточной растерянности. Испуганно бегающие глазки и пунцовые пятна на его лбу и щеках говорили, что он не врёт.
- Как…проглотила? – Не совсем понял я.
- Натурально, -сказал он. – Как жратву глотают. Вон пассатижами сейчас вытаскивал.
Лёша показал мне пассатижи, которые он в самом держал в руке. Мы прошли в их комнату. Зойка лежала на кровати бледная и отрешённая, скосив глаза на стену. Я подумал, что наверно Лёша попытался заняться оральной любовью и с Зойкой и, может, даже был как всегда, чересчур настойчив. А Зойка, будучи влюблённой, и решив на деле доказать, как глубоки её чувства, сделала невероятное над собой усилие и, кажется, перестаралась.
Перед своей последней поездкой Лёша сказал, что обязательно возьмёт меня на дело в следующий раз. Но этого не случилось.
Через пару дней всю банду взял ОМОН на Московском вокзале в Санкт- Петербурге. Не повязали только одного Сашу. Каким -то образом ему удалось сбежать, покинув поезд, где банда занималась грабежом через окно. Как он мне потом сказал, ради этого ему пришлось выпрыгнуть из поезда прямо на ходу.
Приехав в Москву, Саша нашёл меня и попросил дать ему на время мою машину, чтобы скрыться из города.
Мы договорились, что через пару месяцев, как только всё стихнет, машину Саша вернёт, оставив её в условленном месте. На том и сошлись.
Естественно, машину он не вернул ни через пару месяцев, ни через год".
Остаётся добавить, что ставшись без средства заработка, мой товарищ был вынужден срочно найти работу, где хорошо платили. Он быстро взошёл по карьерной лестнице и стал ведущим специалистом. Вскоре он познакомился с женщиной, которую полюбил и которая стала его женой.
Сегодня мой приятель это самый обычный обыватель с женой и двумя детьми. Он работает старшим менеджером в отделе логистики большой промышленной компании. Его жена преподаватель в колледже. Вместе с женой он учит своих детей не нарушать закон и вести законопослушный образ жизни.