Автор: Семён Круглов - переводчик, журналист, корреспондент АПН в Африке, преподаватель МГУ, помощник депутатов Госдумы пяти созывов, исследователь деятельности, теории и практики врачей-андрологов.
Фрагмент из готовящийся к печати книги под рабочим названием "H, S? (Homo, Sapiens?) - а разумный ли он?"
Ровно в шесть часов вечера, как и много-много лет назад и круглый год, в Могадишо заходит солнце. Оно садится очень быстро, как будто щелчком выключателя. Но свежесть при этом приходит не сразу, ещё продолжают излучать накопленный за день зной каменные дома.
Почти сразу восходит и начинает медленно разгораться полная луна, но тут же до ушей доносится назойливый и неприятный гул, слышимый во всём городе, это запускается мощный дизель-генератор, чтобы снабдить электричеством уличные неоновые фонари и дать свет в большинство жилых домов.
Чтобы ощутить настоящую свежесть и прохладу, избавиться от гула генератора, лучше всего выехать за пределы города, совсем рядом, километра два, и прогуляться босиком по пляжу, по этой широкой полосе чистого, мелкого и мягкого песка. По нему уже можно идти, он быстро остывает, и ощущать ступнёй его ласку. Днём это почти невозможно: раскалённый солнцем он нестерпимо обжигает.
Здесь тоже вы слышите гул, но он приятный и успокаивающий: это большие океанские волны разбиваются о полосу рифов, создавая светящуюся в лучах луны бушующую, пенящуюся полосу, похожую на длинную неоновую лампу. Разбившись и потеряв силы на рифах, волна доходит до берега в виде крупной зыби, тоже искрящейся в свете луны. Со стороны берега к широкой полосе пляжа вплотную подходят под прямым углом невысокие песчаные дюны, поросшие редким и невысоким кустарником. Время от времени по вершинам дюн и кустарниками пробегает свет фар автомобилей, редко проезжающих по приморскому шоссе.
Некоторые дюны лежат так близко, параллельно друг другу, что образуют небольшую ложбинку, в которую можно лечь и ощутить бархатный песок дюны всем телом – плечами, локтями, боками. Как в гамаке, подвешенном между двумя берёзами где-то на даче под Москвой. Только в гамак нужно обязательно что-то постелить, иначе его сеть с узлами больно отпечатается у вас на спине или на боку. В этот же песчаный «гамак» ничего стелить не нужно, даже если вы вообще без всего. Не нужна ни простыня ни, тем более, одеяло.
Так вы и лежите удобно на спине, подложив обе ладони под голову, любуетесь и пытаетесь начать считать звёзды, но их множество и вы быстро сбиваетесь со счёта. Луна такая яркая, что приходится щуриться. Ласковый, но настойчивый, не стихающий, без порывов ветер с океана нежно ласкает лицо, ноги, грудь.
Однако остатки тепла, сохранившиеся в песке после знойного дня, начинают проникать вам внутрь и превращаются в мягкую и приятную волну. Она начинается где-то в районе плеч и спускается до того места, которое мы называем «солнечным сплетением». Здесь оно вдруг превращается в ваше собственное, внутренне ощущение, которое, добравшись до сердца, сбивает его с ровного ритма. Откуда это новое ощущение и замирание сердца, уже своё и не зависящее от мягкого тепла дюны? Вы садитесь в своём «гамаке» и смотрите по сторонам, но кустики, хотя и редкие, не дают возможности увидеть что-либо. Приходится встать и выйти на средину пляжа, совсем близко к набегающей на берег зыби.
Вы поворачиваете голову направо, в сторону города и тут же замечаете две белые фигуры одинакового роста, медленно идущие в вашу сторону. Свет луны позволяет их разглядеть, две женские фигуры, обмотанные белой тканью, словно мумии или коконы шелкопряда. Вы догадываетесь, что это две невысокого роста молодые женщины, одетые в сари – национальную одежду индийских женщин. Это длинный, в 10 ярдов – 9 метров и 20 сантиметров – кусок полупрозрачной, нежной ткани, которые вместе образуют и платок, и кофту и юбку, почти до самых пяток. Ткань эта – или тонкий хлопок, различный шёлк, другие, не дешёвые сорта ткани. И всё это без единой пуговицы или какого-либо другого крепления.
Восточная Африка, где находится и Сомали, существует под большим влиянием индийской экономики, культуры, обычаев. Индусы владеют самыми важными отраслями экономики и торговли. Две приближающиеся девушки, хотя и в сари, но не индуски: они стройные и миниатюрные, чего нельзя сказать о женщинах индийских – полных и усатых. Две фигуры уже настолько близко подошли к вам, что стало ясно: это две молодые сомалийки. Их головы плотно обмотаны сари, в том числе почти всё лицо.
Обе девушки тем временем продолжают свой путь, парочка проходит мимо вас и начинает удаляться влево от вас, в свете луны только сверкают их пятки и ступни, которые почти у всех африканцев, значительно светлее, чем остальная кожа. Это относится также и к ладошкам.
Вы зорким , но спокойным взглядом, так знаете, что со стороны города вот-вот появятся ещё два белоснежных «кокона». И вот они приближаются к вам, но на этот раз, когда они уже сосем близко, вы молча кладёте вашу правую руку на левое плечо ближайшей к вам девушки, которая тут же останавливается, поворачивает в вашу сторону голову и направляет пронзительный, но спокойный взгляд. Вторая молча продолжает свой путь, а первая, тоже молча направляется к вашему «гамаку». Подойдя к нему совсем близко, она останавливается и опять устремляет на вас свой пристальный взгляд. Как вам говорили опытные знатоки, в этот момент решается очень важный вопрос: кто будет разматывать этот «кокон» с десятью ярдами нежной и полупрозрачной ткани – она сама, вы или вместе. Пока уходят секунды, можно сообщить некоторые подробности: благодаря нашим различным клубам кино - или теле путешествий у нас сложился устойчивый образ африканских женщин - толстых с очень чёрной кожей, с круглыми пухлыми лицами, огромными сплющенными носами, в которые ещё может быть вставлено кольцо или даже блюдце. Они вместе с мужчинами скачут вокруг костров, яростно вращая своими огромными, даже торчащими вверх задами, издавая при этом неприятные запах.
Сейчас же перед вами совсем другой создание – миниатюрное, даже в белом, худенькое, с правильным овальным лицом, маленьким, красивым и ровным носиком, чуть припухлыми губами и щеками. Сомалийцы, и мужчины и женщины, постоянно жуют веточки какого-то кустарника, отчего у них великолепные, ослепительно белые зубы.
Итак, вы пристально смотрите на стоящий рядом «кокон» и думаете, что было бы лучше, чтобы она сама себя распутала, совершила полную новизны и таинственности эту необычную процедуру.
По нашим традициям и обычаям всё обычно происходит так, как об этом писал наш непревзойдённый в этом жанре классик. Лучше него не скажешь: « …он снял пальтецо с её чёрного платьица, запахшего мягкой материей и тёплым телом. И быстро стащив ботики, один за другим, вместе с туфлями, откинул подол платья с ноги, крепко поцеловав в голое тело выше коленки и, почти задыхаясь, сказал:
- Ну, скорее! Не могу!
- Что не можете?
- Совсем дурочка! Ждать не могу! Поняла?
- Раздеваться?
Другой же герой Бунина был в таком нетерпении, что срывал и рвал в куски одежды стоящей перед ним девушки. В нашем случае ни тот ни другой способ не пригоден: невозможно быстро снять ни, тем более разорвать 10 ярдов прочного шёлка. И поэтому она сама начинает, ловко и изящно, оборот за оборотом, под вашим заворожённым взглядом, разматывать своё сари. Удивительно, но это не только не расхолаживает вас, не притупляет и не ослабляет желания. Напротив, оно только разрастается, заполняет всё ваше тело целиком, доходит до самых верхних кончиков ушей, наполняет силой и вдохновением вас всего, а не только каких- то его отдельных частей. При этом сохраняется полное душевное равновесие , укрепляется уверенность в себе. И как говорил мне один знакомый лётчик, чем дольше происходит разматывание этого чудесного «кокона», тем на дольше вам хватит уверенности, крепости и решимости.
Но вот все 10 ярдов полностью размотаны и брошены на мягкий песок вашего «гамака», сверху располагается её «шоколадное» , точёное тело. Вы становитесь перед ней на колени и вдруг опять замираете. Освободившееся от десяти ярдов тело, начинает излучать чудесный запах, но не духов, а какого-то, точно индийского ,зелья. Но запах нежный, совсем не резкий, который обычно исходит от самих индийских женщин на душных улицах Могадишо. Запах этого чудесного зелья везде: на ногах, внизу живота, на груди, на лице и даже в ухе… Однако, ловким и нежным движением руки девушка напоминает вам о том, зачем, собственно, вы здесь находитесь. Процесс разматывания своего сари для неё самой тоже оказался далеко не безразличным…
Может быть это не совсем ко времени, но всё же, расскажу. В этой стране с давних времён существует дикий, изуверский, варварский обычай вырезать у девочек в раннем возрасте самый чувствительный, самый яркий кусочек её плоти, а потом и вообще всё зашивать…
Однако, в этот момент вы ощущаете что с чувствительностью и эмоциями у неё всё в порядке и ничего не зашито, И вдруг, как вам кажется, она из миниатюрной и хрупкой становится совсем большой, что вы полностью, всем телом оказываетесь у неё внутри, до самого последнего мизинца вашей ноги. Каким прекрасным оказалось чудесное разматывание этих десяти ярдов хрустящего шёлка!
Вы опять становитесь над ней на колени и видите, что всё её тело- лоб, щёки, губы, плечи, грудь, живот, ноги - покрыты крупными каплями пота, блестящими в свете уже окончательно разгоревшейся луны. При этом нет никакого неприятного запаха, наоборот, зелье, которое вы почувствовали раньше, становится ещё приятнее и насыщеннее. Вы опять наклоняетесь к ней и начинаете слизывать эти блестящие капли, как иногда по утрам слизываете на даче капли росы с лепестков роз.
Девушка поднимается и становится между вами и огромным диском луны, при этом сари остаётся лежать в вашем «гамаке», стоит неподвижно, как бы ожидая чего-то. Теперь вы видите только её плоский силуэт, не различай всего рельефа её тела. Или это игра света и тени, или у вас уже нет интереса к выпуклостям и впадинкам её шоколадного стана… Она понимает это, легким движением поднимает брошенную на песок ткань и начинает, опять же медленно, оборачивать себя ею. Теперь она стоит к вам уже в профиль и вы замечаете, что у неё пониже спины все таки есть выпуклая деталь африканского свойства, но очень в меру. Всё тот же опытный лётчик- инструктор говорил нам, что такое немного излишнее скопление молочного шоколада пониже спины, а проще, попка, в условиях зыбучести бархатного песка дюн обеспечивает идеальный угол атаки при заходе на цель.
А обматывается она медленно: вдруг придётся разматывать обратно, но у вас уже нет прежнего подъёма эмоций и ощущений. И всё -таки вы с интересом следите за ней, пропуская в сознании всё то, что произошло совсем недавно.
И тут вы вспоминает про деньги, которые остались в кармане шорт, оставшихся лежать там, рядом с песчаным «гамаком». Да, деньги, ох, уж эти шиллинги… Как это грустно, нет, не жалко, именно, грустно. Однако, если бы не они, «шоколадки» не ходили бы по пляжу, не было бы левого плеча девушки, на которое можно положить правую руку…
Вы идёте вместе, но только до средины пляжа: она уходит влево догонять подругу, вы же идёте прямо и погружаетесь в обыкновенный, тёплый океан, вспоминая другой океан, в который вы погружались совсем недавно и, как уже кажется, волшебный и нереальный…
Homo Sapiens - а разумный ли он? (часть I) - https://zen.yandex.ru/media/id/5e88b4c47aa354744888f85b/homo-sapiens-a-razumnyi-li-on-chast-i-5e8ce71f92068043c11701c7
Homo Sapiens - а разумный ли он? (часть II) - https://zen.yandex.ru/media/id/5e88b4c47aa354744888f85b/homo-sapiens-a-razumnyi-li-on-chast-ii-5e8efded8128c0484f1e47b2