Как часто бывает на "Московских историях" под рассказом о Никитских воротах встретились два соседа: Юрий Николаев, живший на Суворовском бульваре, и Алексей Колесников - уроженец Калашного переулка. Здесь, с их разрешения, - их рассказы о жизни 1960-х годов и бурном детстве у Никитских.
Я с Суворовского бульвара, дом 12-а. Если со стороны Калашного переулка, то сейчас это дом № 9 — желтый, сразу после того, где был Кинотеатр Повторного фильма. Наши окна выходили на Калашный.
Помню фотоателье в здании Повторного, там многие артисты фотографировались на удостоверения, их фотографии лежали под стеклом как образцы. Помню, конечно, посольство Японии, разъезды дипломатических машин после приёмов. Прямо под окнами раздавалось из громкоговорителя: "Машина посла Италии к подъезду... Машина посла Бельгии к подъезду...". А помните забор долгостроя МХАТа на Тверском бульваре? Когда бабушка шла в магазин «Армения», мы регулярно мимо него проходили.
В большой комнате у нас стояла настоящая русская печка, занимавшая изрядный кусок помещения. Бабушка ходила в разные учреждения, чтобы её разрешили сломать. Дали бумагу, что печка исторической-архитектурной ценности не представляет - сломали. А когда крыша протекать стала, бабушка написала жалобу лично Хрущеву, взяла меня за ручку и пошла к Кремлю. Там было пристроено небольшое здание (оно и сейчас есть), где принимали жалобы от граждан. Через месяц приехали рабочие и залатали крышу. Кусков жести осталось много, они во дворе лежали, и когда мы в рыцарей играли, то из них себе щитов наделали.
Во время этих игр как раз был такой случай. Воюем мы, значит, своими фанерными мечами, жестью прикрываемся, а тут Игорь, он из татарской семьи был, выскакивает - с настоящим кожаным татарским щитом. Круглый, с нашитыми металлическими бляхами, в синих узорах. Правда, любовались недолго: через пару минут примчался его отец, отобрал и унёс. Всё думаю: как такая штука могла оказаться у них в 1961 году?
Облазили все крыши. Во дворе дома № 21/18, что на углу с Герцена (Большой Никитской) была пожарная лестница, она и сейчас там, по ней мы взбирались наверх и шли до театра Маяковского (№ 19/13).
А я только родился в 1961 году. Вырос в Калашном переулке, 10, - за Кинотеатром повторного фильма. Мама и её родители переехали в Калашный в 1933-м и прожили там в проходной комнате 27 лет. Мама окончила женскую школу № 100 (ныне 110-я испанская) в 1947 году, она - за бывшим магазином «Консервы». В здании, где был кинотеатр, находились шашлычная «Казбек». Помню огромные очереди в шашлычную и доносившийся аж до нас запах.
В доме № 12 по Суворовскому бульвару жили мои друзья - в нашем ровесников-мальчишек не было. После уроков мы собирались небольшой компанией в вашем дворе. Играли в карты, еще - в "расшибец ". Во время такой игры как-то раз я сбегал домой и выгреб все старые серебряные полтинники. Однажды наша компания оседлала мотоцикл с коляской. Мы завели его, вставив в замочную скважину три спички. И стали кататься по двору. Все чердаки, куда можно было попасть, мы в нашем районе облазили.
Наш дом начали расселять в 1970-м, после нас туда въехала автошкола ДОСААФ. Во дворе сделали гаражи и мастерские. Мы с мамой переехали в коммунальную квартиру в Дом полярников, на Суворовский бульвар, 9, в январе 1977 года. А в 1978-м окончил спецшколу № 60, что в Малом Кисловском (тогда Собиновском).
У нас тоже была расшибалочка, и в карты играли. Ещё были дымовухи из целлулоидной плёнки, делали бабах из пары болтов и гайки, меж ними сера из спичек. Со свинцом вообще проблем не имелось - когда здание ТАСС возводили, кабели и даже здоровенные свинцовые муфты во дворе валялись абсолютно бесхозные.
Наша школа № 92, сначала была простой, а потом её сделали английской. Многие отсеялись, и нас перевели в школу 123-ю, в Хлыновском тупике. Там шпаны было много. Хотя откровенная гопота кучковалась отдельно, драки происходили регулярно. Я это дело не любил, но честно участвовал. Дрались обычно за школой. Правила были как в гимназиях - до первой крови, до просьбы о пощаде, до падения. Ногами нельзя, только голые руки или перчатки-варежки. И злобы не было, потом дружили.
Как-то одноклассник прибежал с криком: "Пойдём фашистов смотреть". Оказалось правдой: в Столовом переулке - грузовики с крестами, люди в касках, серых шинелях и с автоматами немецкими. Кино снимали.
Еще запомнил встречу с артистом Моргуновым на улице Герцена (Большая Никитская). Мы, как увидели его, так и пошли за ним с открытыми ртами - прямо кино «Операция Ы». В магазине, где кефир покупал, заметил нас, отвернулся от кассы и громко: "А ну, дети, быстро в школу!".
Я жил в Калашном до 1969 года, потом дом забрали под Музей Востока. Мы выехали последними, примерно весной. Я несколько месяцев бродил по нашей опустевшей коммуналке. А потом мы отправились жить в Текстильщики.
Еще о Никитских воротах: "Дом князя, будка чистильщика, сосед, играющий на тромбоне, - обо всем этом кто-нибудь да вздыхал". Калашный: "Дом Моссельпрома: нигде — кроме как!"
Делитесь своими историями! Почта emka3@yandex.ru
