Захотелось написать о том, как люди создают кажимость. Да, именно по-ленински кажимость, а не видимость; слова-синонимы, но в «кажимости», думается, больше гущи, основательности, веса что ли, чем в летучей, неотчётливой, несерьёзной «видимости».
Был как-то у нас замначальника по имени Виктор. Выше среднего роста, худощавый, серьёзный, всегда гладко выбритый, очень опрятный, летом непременно в белом без единого пятнышка костюме. Меж тем – жуткий пьянчуга, его потом выгнали с работы со строгим выговором по партийной линии «с занесением». След его позже потерялся в глухих таёжных посёлках.
Кажимость внешней безупречной опрятности продолжит у меня тётя Шура Логинова, жившая напротив нас в бараке. У неё было пятеро детей, все от разных мужей. Старший сын, правда, сидел в ту пору в тюрьме, так что в барачной комнатке тётя Шура ютилась с двумя пацанами и двумя дочками. Ростом с полтора метра, с тёмным личиком и малюсенькими глазками, тётя Шура днями занималась тяжёлым физическим трудом, но, придя с работы, немедленно начинала варить, жарить и парить на примусе еду, а потом до поздней ночи стирать в общем коридоре на взгляд и без того чистейшие простыни и полотенца.
Однажды двое её пацанов, благо дома никого не было, пригласили нас с подружкой на чай. Комната тёти Шуры просто слепила чистотой и белизной: белоснежные занавески, покрывала, чехлы на стульях… Ну, допили мы чай, дожевали печенье, как вдруг мальчишки разом упали на колени (мы с подружкой от неожиданности подпрыгнули) и принялись выискивать на чистейших половичках мельчайшие крошки печенья! Мы поняли, что даже за одну-единственную крошку мальчишек ждёт изрядная порка… Напоследок скажу: тётя Шура была скрытой горькой пьяницей, а сыновей заставляла воровать.
Ещё одна моя соседка (в другом городе и в многоквартирном доме) Ольга Алексеевна, работавшая врачом, уже в семь утра начинала грохотать пылесосом, и пока мы с другими соседками болтали во дворе, она успевала переделать кучу дел, съездить поработать на даче, постирать и высушить кипенно-белые простыни и наволочки; здороваясь с нею, мы от стыда за свою лень втягивали головы в плечи.
Как-то вечером Ольга Алексеевна с мужем пригласили меня к себе. На столе появилась огромная бутыль с самогоном, всякие дачные разносолы. Супруги стали последовательно и тяжело напиваться; оказалось, это у них в обычае, как только уснёт их малыш. Под конец у мужа развязался язык, и он сообщил, что в городе, откуда они приехали, Ольга Алексеевна, будучи, как говорится, «в дрова», случалось, не добиралась до постели, а падала на землю палисадника и спала там до утра. Такая вот чистюля-врач.
По моим наблюдениям, подобного рода алкоголики (а это, как разъясняют наркологи, именно алкоголики, а не бытовые пьяницы, пьющие от случая к случаю) всеми силами стараются приблизить время выпивона и потому пытаются забыться в труде, зачастую тяжком, практически непомерном. К слову, я подписана на блог одной русской, живущей во Франции. Она домохозяйка, а по стилю жизни – просто ломовая лошадь какая-то: обихаживает большущий каменный дом, сад площадью с гектар, за последние год-два перетаскала с места на место с десяток или больше тонн огромных каменюг и много чего ещё. Просыпается рано, часу в шестом и без устали ломит… до чего? Ну конечно, до аперитива перед ужином! А потом ещё несколько бокалов вина во время ужина…
Тут ещё вот какой примечательный момент: по мысли пьющих, такие поистине титанические труды словно бы оправдывают их порочную сущность, а внешняя чистоплотность создаёт некий флёр, завесу, а на деле – кажимость добродетели…
Как-то сидела в летнем кафе в Петрозаводске. Прямо напротив помещался сухонький старичок. Он ничего не заказывал, да и по его внешнему виду было ясно – заказывать не на что. Отмытый до скрипа, до последней морщинки и бородавочки, человек был одет в самый дешёвенький чесучовый, сильно поношенный, но тщательно выстиранный костюм, на коленях держал чистенький, но чрезвычайно потёртый тощий портфель.
Самое забавное: старичок пребывал в непрестанном движении, и хотя глаз он не поднимал, все его эволюции явно были рассчитаны на публику. Ёрзая на стуле, он без видимой нужды вынимал линялый выглаженный носовой платок, без конца открывал портфель, заглядывал внутрь, снова закрывал его, ставил на дно, клал плашмя, доставал из кармана пиджака ключи, монетки, которые двигал на ладони сухими пальцами другой руки, и снова – ёрзанье, платок, портфель, монеты…
Между тем пожилой мужчина отнюдь не выглядел потерянным или пристыженным, напротив – он был преисполнен достоинства, создавал кажимость вполне успешного, чрезвычайно занятого профессора (кафе, кстати, было рядом с пединститутом), у которого масса дел, и он только на минутку заскочил в это кафе, а вообще ему надо спешить, иначе он чего доброго опоздает на важную встречу.
Как я догадывалась, случайный сосед – самое большее лектор-почасовик какого-нибудь третьестепенного предмета, бедный как церковная мышь, приглашённый в институт почитать что-то там в неделю раз-другой просто из жалости к возрасту или в память о былой дружбе.
Бедный, бедный старичок, подумалось мне. Вся эта кажимость успешности, понятное дело, создавалась для самоутверждения. Выглядело жалко, ребячливо, но… извинительно, на мой взгляд.
Под конец очень личная и очень больная тема – о моей покойной матери. Это была властная, жёсткая, порою даже жестокая женщина. Меня она не любила и не скрывала этого. Особенно её раздражали мои успехи в учёбе – она в такие минуты искала и находила поводы к чему-либо придраться, а затем нещадно избивала меня чем придётся. И вот однажды я оказалась на маминой работе, меня окружили её коллеги и, расцветая улыбками умиления, принялись поздравлять с такой бесподобной родительницей, приговаривая: «Твоя мама такая замечательная, ведь она – сама доброта!» Я опускала глаза и уныло кивала в ответ…
Вот такую кажимость умудрилась создать моя мама, земля ей пухом. А я на протяжении всей жизни частенько задавалась вопросом, какую такую кажимость явит мне тот или иной человек, и я никогда не принимаю на веру фразу: «Как жизнь? Нормально!» За нею, ей-богу, может скрываться что угодно…
А что вы думаете о кажимости?
- Пожалуйста, ставьте лайки, если текст понравился, и подписывайтесь на мой канал!