Михаил Романов
Начало царствования оказалось безрадостным. С началом царствования Михаила Смута не закончилась. На юге собирали силы мятежники атамана Ивана Заруцкого, действовавшего от имени «царицы» Марины Мнишек и её сына — «царевича» Ивана. В 1615 году шведский король Густав Адольф попытался овладеть Псковом, а на западной границе шла война с отрядами Сигизмунда III и его сына Владислава, предпринимавшего походы на Москву вместе с отечественными «ворами» и запорожскими казаками гетмана Петра Сагайдачного. По стране бродили отряды казаков, порой бравшие штурмом такие крупные города, как например Вологда. Казна хронически пустовала. Михаил Федорович вынужден был просить взаймы у своих подданных, в том числе и у богатых промышленников Строгановых. Купцы пожаловали три тысячи рублей — и стали называться по имени-отчеству. Хорошо ещё, что восточный сосед шах Аббас I не только сразу признал новую династию Романовых, но выделил заём в семь тысяч рублей и в 1625 году прислал в Москву подарки: ценную реликвию — ризу Богородицы — и роскошный трон.
С огромным трудом правительству царя Михаила удалось справиться с опасностью. В 1614 году на Урале были схвачены Заруцкий и его «царица»; мятежный атаман посажен на кол, а трёхлетний «ворёнок» Лжедмитриевич публично повешен в Москве. Столбовский мир со Швецией и Деулинское перемирие с Польшей завершили иностранное вторжение — дорогой ценой: Россия была на столетие отрезана от Балтики и надолго потеряла Смоленск и ряд других юго-западных земель. К 1619 году удалось справиться с казачьей вольницей: часть казаков получила жалованье и даже поместья, других отправили по разным городам и границам. Тем самым, Великая Смута завершилась.
Михаилу предстояло воссоздать разрушенную систему управления, возродить армию, а также наладить финансы. Между тем многолетняя Смута не прошла даром. В 1620—1630-х годах находились люди, верившие в то, что царевич Дмитрий жив. Продолжали появляться подражатели Лжедмитриев, а затем и «царские дети».
Новая династия не могла править без содействия «земли» и её представителей. Во время Смуты Земский собор превратился в постоянно действующий орган и решал многие вопросы внешней и внутренней политики. После 1613 года соборы уже выступали в качестве совещательного органа при верховной власти.
Дворяне-помещики, которые были основой войска, в середине 16 века в среднем имели по 20-25 крестьянских дворов, в начале 17 века, после окончания Смуты – по 5-6. В отсутствие владельца крестьяне частенько убегали. Вернуть таких беглецов дворянам было практически невозможно. По просьбам дворян, Михаил Федорович в 1613 году возобновил сыск беглых крестьян. Но 5-летнего срока сыска служилым людям было мало, ведь за это время найти беглых было просто невозможно.
Михаилу Федоровичу так и не удалось взять реванш у поляков и вернуть Смоленск. После смерти Сигизмунда III в 1632 году русские войска во главе с Михаилом Шеиным перешли русско-польскую границу. Войска заняли такие города как Дорогобуж, Новгород-Северский, Невель, Серпейск и т.д. Но под Смоленском войско застряло. Сын Сигизмунда Владислав собрал войско и отрезал русские войска от обоза с продовольствием. Это заставило Михаила Шеина вступить в переговоры. 15 февраля 1634 года боярин подписал капитуляцию. Русские войска отпускались домой с личным оружием и знаменами, но без артиллерии, дав обязательство не воевать с Польшей на протяжении 4 месяцев. Речь Посполитая возвращала России только Серпейскую волость. Эти условия были закреплены ПолянОвским миром, который был подписан 4 июня 1634 года. Это поражение стало чуть ли не самым крупным в 17 веке. За это Михаил Шеин и второй воевода Измайлов были признаны виновными и казнены на Лобном месте прямо в центре Москвы. Но в этом походе были и свои плюсы, помимо возвращения 1 волости. Получив взятку в размере 20 тысяч рублей, король Владислав отказался от притязаний на русский престол и признал Михаила Федоровича законным царем.
На южных границах донимали татарские набеги. В 1632-1633 годах там хозяйничал крымский царевич Мубарек-Гирей. Его войско прорвАло засечную черту, в то время как русские войска воевали с поляками под Смоленском. Большие набеги продолжались до 1645 года. Только за первую половину 17 века в Крым было угнано до 200 (двухсот) тысяч человек. Мир приходилось дорого покупать. В первой половине 17 века на посольства в Крым и содержание послов ушло не менее миллиона рублей. И это без учета выкупа пленных. В конце концов, мы начали строить БелгорОдскую засечную черту - системы городов-крепостей и укреплений между ними. Но к серьезным действиям Россия все же не была готова. В 1637 году донские казаки неожиданно взяли Азов. Что только не посылали турки: и флот, и пехоту и даже артиллерию задействовали, но ничего так и не вышло. Михаил созвал Земский собор. Почти все депутаты были за то, чтобы начать войну против Турции. Но когда речь зашла о затратах на войско, питание и прочих тяготах, их мнение резко изменилось. Кто же согласится отдавать свои богатства на благо страны? В итоге, Азов пришлось вернуть.
Даже несмотря на натянутые отношения с соседями, страна оправлялась от последствий Смуты. Появились первые мануфактуры, страна расширяла свои владения: При Михаиле на ТомИ, притоке ОбИ, появился Кузнецк, на Енисее — Туруханск, Енисейск и Красноярск; на притоках Енисея — Илимск и Братск; русские землепроходцы вышли к Байкалу. На Лене в 1632 году был поставлен Якутск, а уже в 1639-м Иван Москвитин и его люди первыми из русских вышли к побережью Тихого океана.
Купцы ездили со своими товарами в шведский Стокгольм, иранскую Шемаху и в другие крупные торговые центры. Из России вывозились железные и деревянные изделия, кожи, льняные ткани, и, конечно, меха. С Востока и из Закавказья шли шёлковые и хлопковые ткани, шёлк-сырец, составлявший монополию царской казны, сафьян, замша, нефть, рис, пряности, драгоценные камни.
Несмотря на свой консерватизм, Михаил Федорович делал первые шаги на пути модернизации. Осознав, что дворянское ополчение и стрельцы очень сильно уступают войскам соседей, Михаил с 1630 года нАчал формирование полков «иноземного строя».
При Михаиле Фёдоровиче Россия вновь обрела единство и законную власть, но при этом не произошло обновлений в системе управления, социальном строе, культуре. Духовнорелигиозный подъём не нашел выражения в юридических установлениях, которые бы регулировали отношения власти и подданных, как будто эпоха социальных потрясений заставила общество из предложенных возможностей выбрать наиболее консервативную дорогу.
Но, может быть, стране и нужен был в то время именно такой царь — тихий, неяркий, хороший сын, муж и отец, образец христианской добродетели, какой-то даже скучный по сравнению с Иваном Грозным. Время требовало не потрясений, а «тишины», собирания сил для вывода России из Смуты. Царь терпеливо и осторожно строил Царство Романовых. Действовать с размахом — воевать и проводить реформы — будут его потомки.