О запертом домике на крыше говорить не любили. Он стоял наособицу, облупившийся, мрачный и тусклый. Двери там не открывались давным-давно, рамы забили досками, а поверх наросла паутина, такая плотная, что крысята качались в ней как в гамаках. Обитатели крыши запамятовали, кто жил в домике.
Тем не менее, каждый вечер из трубы валили клубы дыма, по округе разносились сладкие запахи, робкие лучики света пробивались сквозь ставни и каждое утро на крыльце оказывалась коробка изумительных леденцов… но о них стоит поговорить отдельно.
Обыкновенно феечки на крыше заводятся сами – просыпаются от солнечных или лунных лучей, вырастают в бутонах цветов, прилетают с весенним ветром. Леденцовую феечку же нашли в карамели. Старый волшебник решил произвести впечатление на Хозяйку Лавки и презентовал ей коробку чудных конфет размером с большой сундук. Полакомиться вкусненьким слетелись все феечки, сбежались принцы, приковылял гном, крысы с воронами тоже примазались – не гнать же их?
Хрустели, причмокивали и шуршали фантиками целый день, до заката. Наконец на дне осталась последняя конфета, большая-пребольшая, завернутая в желтый фантик. Чайный принц и принц-полуночник еле-еле вытащили находку, развернули – и ахнули. В желтой бумаге мирно спала прелестная феечка в желтом платье. От нее сладко пахло ванилью и жженым сахаром. Феечка зевнула как котенок, покраснела и прошептала:
- Ой! Куда это я попала? Кто вы?
Обитатели крыши начали наперебой представляться и знакомиться. Новенькая всем очень понравилась. Феечки второго и пятого этажей взмахнули палочками и наколдовали домик с зеленой крышей и красивыми витражными окнами. Принцы предложили устроить бал в честь незнакомки, но смущенная феечка скрылась в доме и захлопнула за собой дверь.
- Гордячка! Фу! – каркнула старая ворона – она вечно была всем недовольна.
Обитатели крыши не поддержали сварливую птицу. Новенькая робка, надо дать ей время освоиться. Но день проходил за днем, а из домика так никого и не показывалось. Только дым шел из трубы и пахло вокруг все вкуснее. Наконец на крыльце домика зазвонили хрустальные колокольчики. Феечки с принцами сбежались полюбопытствовать, крысы с воронами тоже пожаловали.
Новенькая, красная как маков цвет, переминалась на пороге. Перед ней стояла перевязанная бантом коробка.
- Угощайтесь пожалуйста! – прошептала феечка.
Чайный принц дернул за ленту, коробка открылась… чего только там не было! Леденцы с фиалковым сиропом и пыльцой одуванчиков, мускатным шалфеем и сассапарелью, новогодними снежинками и майской росой. Желтые, красные, фиолетовые, прозрачные как стекло и густоцветные словно драгоценные камни. Сладкие, кислые, горьковатые, взрывающиеся во рту мятной свежестью. Посыпанные сахаром звездочки, свернутые в блинчик радуги и незатейливые петушки. Вот это пир!
Вороны защелкали клювами, крысы чуть не захлебнулись слюной, принцы облизывались, а один даже сунул в рот пальчик, словно дитя. Потупив взор, феечка начала раздавать угощение – всем по штучке. Очередь выстроилась аж до дымовой трубы. Крысы толкались, вороны каркали, принцы ненароком наступали друг другу на ноги.
- Не волнуйтесь, всем хватит! – пробурчала Хозяйка Лавки.
Она ошиблась. Не хватило последнему в очереди. И как назло последней оказалась сварливая старая ворона. Леденцовая феечка предложила наколдовать любой леденец на выбор, но птицу предложение не устроило. Она раскаркалась так грубо, что принцам пришлось выводить ее под черны крылышки. А вороны как известно обиды не забывают.
Всем остальным угощение пришлось по вкусу. Такого количества блаженных улыбок, счастливых лиц и довольных морд на крыше не видывали давно. Когда же последние леденцовые палочки оказались облизаны дочиста и феечки с принцами собрались поблагодарить мастерицу, оказалось, что она убежала назад в домик и закрыла за собой дверь.
Так и повелось – колокольчики звенели, леденцовая феечка выносила изумительное угощение и пряталась как улитка в панцирь. На балы и пикники она не ходила, гостей принимала неохотно и так робела, что отвечала лишь «да» и «нет».
Впрочем, застенчивость не мешала ей проявлять характер – когда крысы затребовали для Короля монпансье со вкусом сыра немедленно, а иначе прогрызут юбку, феечка пожала плечами и показала наглецам кукиш. И принцу-проказнику, который проник к ней в дом, переодевшись феечкой, пришлось несладко. Так несладко, что леденцы он никогда больше в рот не брал.
Тем не менее у нашей феечки появился поклонник. И к величайшей зависти принцев, она ответила ему взаимностью.
Чайного принца прозвали так за привычку разгуливать всюду с волшебным чайником. Достаточно было произнести без запинки «Бу Лан Шань Гу Шу Шен Ча» как вода в чайнике закипала. Оставалось лишь заварить чай и разлить напиток по чашкам. Немудрено, что чайник… простите, принца охотно приглашали на пикники. Но любили его не только за чай. Принц умел удивительно светло улыбаться, видеть в людях только хорошее и играть на губной гармошке «эй зверятки, завяжите бантиком хвосты» так весело, что в пляс пускались даже толстые ленивые кошки.
В гости к феечке чайный принц не навязывался и букетов ей не носил. Но всякий раз как она выносила лакомства, оказывался рядом, разливал чай всем желающим, собирал пустые палочки, следил, чтобы всем хватило. И конечно играл на гармошке, чтобы скрасить долгое ожидание.
Все несказанно удивились, когда однажды, раздав конфеты, леденцовая феечка вернулась к гостям. В руках у нее оказалась скрипка. Феечка взмахнула смычком и выдала задорную польку, чайный принц подхватил мелодию. У них вышел прекрасный дуэт. Потом леденцовая феечка согласилась выпить чаю из розовых лепестков, потом попросила помочь с капризной плитой… Вскоре они сделались неразлучны.
Днем каждый занимался своими делами, на закате они встречались у домика, провожали солнце и отправлялись прогуливаться по крышам, считать падающие звезды и любоваться видами. Иногда принц залезал на трубу, феечка подлетала к нему, доставала скрипку и дуэт тихонько наигрывал колыбельные для зверей, птиц и волшебных созданий.
Леденцы нашей феечки все чаще напоминали по форме сердечки и от принцева чая явственно пахло свадьбой. Даты еще не назначили, но на крыше не сомневались – влюбленные скоро поженятся. Они подходили друг другу как леденец и леденцовая палочка. Их ожидало счастье…
Увы, у старой вороны было другое мнение. Она, как вы помните, не забывала обиды.
Однажды чайный принц задержался, отпаивая чаем приятелей после большого турнира, и не успел к закату. Зато ворона успела. И пока феечка тревожно озиралась по сторонам, скверная птица летала вокруг и каркала:
- Принц не любит тебя! Каррр, не любит! Ему нужны только сладости, твои бесценные сладости! А на фейку-дурочку-в-тряпочку-молчурочку ему просто плевать! Слышала ты, карррамелька?
По щекам феечки покатились слезы. Ворона довольно каркнула и убралась восвояси. Когда чайный принц наконец подоспел, феечка сослалась на головную боль и отказалась от прогулки. И на следующий день тоже и через день и через неделю. Принц не знал, что и думать. Он принес к дому феечки букет ландышей, ананасную дыню и перо синей птицы, сочинил ей сонет, извинился на всякий случай - тщетно. Ворона дождалась, когда несчастный влюбленный окончательно упадет духом, и прилетела к нему на крышу.
- Кра-ха-ха, глупый принц! Твоя феечка влюблена в принца-проказника и уже помолвлена с ним! Ревность, карр, лучшая приманка! Ты не чайный принц, а ничейный! Карррлик! Карррлик!
Принц и вправду уродился невысоким. Он стеснялся малого роста и порой задавался вопросом – как симпатичная феечка полюбила скромного невеличку? Выходит, никак. Тяжело вздохнув, чайный принц собрал рюкзак, и, ни с кем не прощаясь, исчез с крыши. Через неделю почтовый голубь принес леденцовой феечке маленькое письмо. Прочтя его, феечка заколотила окна, заперла дверь, забралась в домик через дымоход и больше не выходила.
Сначала соседи пробовали расшевелить ее, приносили под дверь булочки с кремом, плоды маракуйя и сок страстоцвета, а однажды устроили концерт – а ну как не выдержит и подыграет на скрипке? Увы, угощения сохли и портились, из-за закрытой двери не раздалось ни звука. Впрочем, леденцы появлялись на крыльце регулярно и сделались даже вкуснее – фейные слезы придавали им пряные нотки печали. Потихоньку обитатели крыши стали забывать, кто в домике живет… а со временем и вовсе запамятовали.
Старая ворона торжествовала. Сработало! Она стала вдвое усерднее каркать гадости и разносить сплетни. Столь впечатляющих успехов ей больше не удалось добиться, но обитатели крыши скандалили, ссорились и месяцами обиженно друг на дружку молчали. Жалкие легковерные дураки!
Сплетнями вороньи хлопоты не ограничивались. Она усердно таскала в гнездо всевозможные блестящие и яркие штучки, от монет до серебряных фантиков, а по вечерам перебирала сокровища и довольно каркала. Она проклевывала дырки в зреющих яблоках, гуттаперчевых мячиках и крышках молочных бутылок. Она повадилась с высоты вороньего полета прицельно э… очищать совесть на прохожих. Особенно приятно было оставлять белые следы на черных кошачьих шкурках, колпачке гнома-сапожника и пальто трубочиста.
Сутулый замарашка появился на крыше недавно – он кочевал от трубы к трубе, отчищая их добела и приводя в идеальный порядок. Страшновато смотрелось, как он приставляет к трубе лестницу, привязывает трос, опускается внутрь, а потом вылезает чумазый, отряхивая с рукавов клочья сажи. Зато никакие проказливые искорки не подожгут гарь в дымоходе.
Феечки и принцы восхищались мастерством новичка, угощали его пирожными, но водить с ним знакомство никто не стал – вдруг запачкаешься? Да и сам трубочист оказался молчуном и угрюмцем, поселился наособицу в старой палатке, а по вечерам в одиночку сидел на какой-нибудь высокой трубе, насвистывая неслышный мотив. На проказы вороны он не обращал внимания, только чаще чистил пальто. Обидно!
Разочарованная ворона ломала голову - какую же пакость придумать, чтобы зацепить толстокожего трубочиста. И однажды так размечталась, что не заметила нападения. Гнездо нашей вороны располагалось на козырьке самой высокой трубы на крыше, хулиганка чувствовала себя в полной безопасности. Этим и воспользовались три суровых черных кота, с чьим холеным глянцевым мехом регулярно обходились некуртуазно. С трех сторон они взобрались на трубу и – цоп! – ухватили ворону за взъерошенный хвост.
Сперва мстители неторопливо распотрошили гнездо и сбросили вниз сокровища – и стеклышки и фольгу и монеты и даже луч упавшей звезды. Следом полетели ветки, тряпки и прочий мусор. И наконец неумолимые коты выдернули вороне перья из хвоста и затолкали бедняжку вниз головой в трубу, в липкую грязную сажу. Старой вороне стало тесно, темно и страшно, она задыхалась, не имея возможности каркнуть или позвать на помощь. Еще немного, и сказка закончилась бы печально.
Вдруг раздался скрежет и грохот, на ворону посыпались хлопья сажи, потом ее подцепили ершом и потащили наверх самым унизительным образом. Сердобольный трубочист извлек пленницу и начал заботливо чистить – нельзя же скакать по крыше такой замарашкой. Оскорбленная ворона хотела клюнуть спасителя, но потеряла сознание – возраст не шутки...
Очнулась она в старой палатке трубочиста. Спаситель уложил ее в свою постель, накрыл черным пальто и колдовал над столиком.
- «Бу Лан Шань Гу Шу Шен Ча» - без запинки сказал трубочист, что-то забулькало и весело запело, а спустя пару минут рядом с вороной оказалась чашечка крепкого сладкого чаю. – Выпей пожалуйста и тебе сразу станет легче!
«Ах вот это кто! Узнал! Мстит! Что за пакость придумал?!» - испугалась ворона. Но выбора не оставалось. Старая хулиганка выпила чашечку, потом вторую и третью. Чай оказался самым обыкновенным хорошо заваренным вкусным чаем. Сил сразу прибыло, голова перестала кружиться, ворона встопорщила перья и вылетела из палатки, заваливаясь на хвост. Ей стало стыдно как никогда в жизни. Проще всего было каркнуть «Карррма!» и ни во что не вмешиваться. Но у старой вороны от стресса внезапно проснулась совесть. Что ж, придется убрать за собой.
Несколько дней подряд ворона вела себя тише воды – вила новое гнездо, такое же неаккуратное как и прежнее, подбирала копеечки и фантики от конфет. Потом выбрала сонный рассвет, когда все обитатели крыши еще нежились в теплых постелях, и засновала туда-сюда, перетаскивая всякую дрянь в одну маленькую трубу. День прошел без сюрпризов, но ближе к вечеру изо всех щелей запертого домика вдруг повалил удушливый черный дым. Кто-то внутри явно пытался выбраться, кашлял и тихонько звал на помощь.
Соседи сбежались на пожар и начали спорить – выломать дверь или де-ма-те-ри-а-ли-зо-вать, потушить огонь ливнем или снегопадом, справляться самим или вызвать гномов-пожарных? Не растерялись лишь трубочист и гном-сапожник. Старый мастер сапожным ножом вскрыл раму, трубочист прыгнул внутрь, настежь распахнул дверь и снова исчез в домике. Что-то плеснуло и зашипело, дым стал светлей, а вскоре и совсем кончился.
Наружу выскочила растрепанная замарашка в старом халате. Только крылышки выдавали в ней… Леденцовая феечка, быть не может! – зашептались соседи. – Как она изменилась, бедняжка! Следом вышел трубочист, перепачканный, но довольный. Леденцовая феечка посмотрела на него сперва благодарно, потом очень сердито:
- Так значит тебе нужна была не я, а леденцы к чаю?
Чайный принц мотнул головой:
- А разве ты не вышла замуж за принца-проказника?
- Кто тебе это сказал? – хором спросили влюбленные и схватились за головы. – Ворона! Скверная, старая…
Последнее слово заглушил звон – в домике что-то грохнулось и разбилось. Ужасно покраснев, феечка вбежала внутрь и опять попыталась спрятаться. Конечно ей никто не позволил. Четыре феечки бросились следом и вскоре из домика донеслось шуршанье, хихиканье и прочие звуки, неизбежно сопровождающие примерку. Еще четыре, размахивая волшебными палочками, принялись приводить дом в порядок со стороны фасада. Принца Хозяйка утащила в Лавку ненужных вещей и вернула отмытым, нарядным и с букетом свежей сирени.
Леденцовая феечка стеснялась выйти наружу, но чайный принц достал губную гармошку и заиграл «эй зверятки, завяжите бантиком хвосты». Разве может порядочная скрипка молча прятаться дома под такую мелодию?
Веселый котильон трижды обтанцевал крышу, а когда все, включая кошек и крыс, уплясались до упаду, чайный принц взял леденцовую феечку за руку, увел ее в домик и закрыл за собой дверь. О чем они там говорили, никто не знал, но наутро на крыльце появилась огромная коробка леденцовых сердечек. Каждый кто пробовал хоть кусочек, непременно влюблялся – феечки в принцев, принцы в феечек, лентяи в работу, поэты в свои стихи. И никто не ушел обиженным.
Леденцовая феечка с чайным принцем больше не разлучались.
Старая ворона… нельзя сказать, что она исправилась или сделалась белой. Но вести себя скандалистка стала не в пример лучше и порой даже помогала феечкам отыскать пропавшие сережки или ключи. Раз проснувшись, пернатая совесть никак не могла уняться.
…Вороний грай – не про любовь...