100% здоровых людей, хоть раз в жизни ощущали одиночество
Не у всех это чувство отдаёт болью. Не у всех оно частое. Но у многих при одиночестве возникает невыносимое переживание. Как будто болит душа и непонятно, что с этим можно делать.
Так вот, если болит – это не про одиночество. Это про что-то другое. Одиночество болит редко и чаще всего сопровождается тягучей, но наполненной меланхолией. Будто всё грустно, но не разрушительно.
А вот если Одиночество разрушает так, что хочется свернуться калачиком, как ребёнок в утробе матери. Или хочется закрыться, забуриться в нору, отдалиться – то скорее всего это про начальные фазы депрессии, а не про Одиночество.
Проверить себя можно простым вопросом:
вот если есть Б-г, то что Он должен сделать такого, чтобы мне не было сейчас одиноко?
И если прислушаться к ответу, то можно осознать, что болит вовсе не от одиночества, а от чего-то другого. Например, от страха, что меня могут отвергнуть. Или ощущения, что меня не любят и я никому не нужен. Или от переживания, что я какой-то не такой, дефектный, неугодный, неправильный. Или от того, что я не могу что-то получить, каких-то отношений, которые так хочу.
Это и вызывает боль. Не само одиночество – а ощущение собственной ненужности. И дословно – потери себя.
Психологическое обоснование следующее:
Впервые годы жизни ребёнок не отделяет себя от матери. Этот вопрос давно изучен и если случается разлука, то ребёнок это воспринимает крайне мучительно. И дело не в страхе, что его оставили (этот страх чаще всего уже дошкольный), а в том, что он не отделяет своё Я, от материнского объекта. Будто его Я – сразу умирает, ведь оно не понимает Себя без Другого.
Это ещё называют синдромом госпитализма. Поэтому во многих приютах, куда поступают дети до года, существует практика привязывать их ближе к телу и так с ними ходить пару недель.
Или истерика у ребёнка, когда он чего-то хочет, но не получает. И чувств так много, что он не может с этим справиться. И его внутренняя боль от того, что он не может удовлетворить свои потребности прямым способом (хочу – дай). И ему никто в этом прям «здесь и сейчас» не помогает, а значит – будто отвергают или он становится как будто не нужным и не интересным.
Чаще всего во взрослости, когда говорят об одиночестве – сталкиваются с очень похожими переживаниями из детства.
И чем больше они были заглушены, то есть не давали ребёнку истерить, не помогали ему справляться со своими переживаниями. В раннем детстве очень часто оставляли его одного – то во взрослости боль может быть невыносимой. От того, что с ней так и не научились обходиться.
Само же одиночество – болит редко.
И точно не так, как от боли потери Себя или страха отвержения. Очень часто оно перерастает в уединение. И становится ресурсным чувством, необходимым. В одиночестве – успокаиваются.
Но, чтобы дойти до этого успокаивающего чувства, нужно научиться обходиться со своими страхами и фантазиями. Понять от чего конкретно болит. Принять эту часть себя и позволить ей существовать, чтобы она выросла. А не пытаться её заглушить или убегать от неё. И тогда одиночество больше не будет саморазрушительным переживанием.
Знаю это на личном примере.
Продолжайте идти
Меня зовут Михаил Сон, я экзистенциальный психолог. Изучаю вопросы человечности и того, как человек проживает свою жизнь. Помогаю людям вырабатывать в себе качества необходимые для преодоления жизненных кризисов и ощущения полноты жизни. Если вам понравилась статья - вы знаете, что делать.