Чувство собственного движения

Никто не задумывается о том, в каких отношениях между собой должны находиться наши конечности, когда мы ходим или прыгаем. Мы «автоматизировали» все важные формы движения. Это получается благодаря неустанным упражнениям и восприятию нашего собственного движения. Когда движение обретает свой смысл через область восприятия чувства собственного движения, то распознаётся и смысл движения вообще. Ярче всего это проявляется в мимической и жестовой коммуникации. Небольшой эксперимент может прояснить это. Попробуйте в разговоре кивать, когда вы говорите «нет» и качать головой, когда говорите «да», (в нескольких странах наоборот). Вы ощутите, что совершенно выпадаете из бессознательного резонанса с потоком движения, приходящим к нам в виде вопросов-движений и ответов на них. Возникает совершенно чёткое ощущение того, что вы являетесь посторонним, который уже не участвует в процессе беседы. Посмотрим на чувство собственного движения ещё с другой точки зрения: когда мы наблюдаем за человеком, выполняющим какую-то работу, то в это время у нас меняется мышечный тонус. Так что мы вплоть до нашей мышечной системы связаны с формами движения внешнего мира. Это приводит к ряду способностей, которые мы воспринимаем как нечто само собой разумеющееся. Мы понимаем, о чём говорит выражение мимики, и можем отвечать также мимикой. Точно так же мы понимаем и жесты. Мы можем распределять последовательность движений — как в пространстве, так и во времени. Кто-то бросает мяч, и тут же следует движение принятия мяча. Автомобиль едет по дороге, мы, стоя на обочине, можем оценить, успеем ли мы перейти дорогу перед тем, как он окажется на этом месте. Эти навыки связывают нас с внешним миром. Внутри, в душе возникает переживание сопринадлежности, а также своего умения, сноровки. Но важным также является радость от переживания движения. При работе в тренажёрном зале с тренажёрами чувство радости ограничено, когда же мы танцуем на вечеринке, радость проявляется совсем иначе. Просто тренировка движения не передаёт чувства радости. Для этого требуется внутреннее участие. Ярче всего это проявляется в игре маленького ребёнка. Ребёнок играет исходя из движения, и к игре его мотивирует радость движения. Органом чувства собственного движения является мышечная система. Нервные волокна окружают мышечные веретена, которые по-разному распределены в теле. Они особенно многочисленны в маленьких мышцах пальцев и в окончаниях мышц, двигающих глазные яблоки. Движения никогда не происходят как отдельные движения. Когда двигается рука, другие мышцы также поддерживают движение. Карл Кенинг указывает на то, что нерв не является двигателем мышцы, а служит для восприятия движения. Мышечные веретена воспринимают взаимное расположение и движение частей нашего тела, и достигнув форм движения внешнего мира, они могут также резонировать с формообразующими и двигательными тенденциями окружающего мира. Что проявляется при недостаточном восприятии собственного движения? Проблемы с координацией могут возникать в сфере как грубой, так и тонкой моторики. При определённых обстоятельствах может быть затруднено формирование двигательных обликов. Часто выясняется, что в раннем детстве были проблемы с подражанием. Поскольку резонирование и формирование осмысленности движения затруднены, то и подражание даётся тяжелее. При этом подражание — это не то же самое, что имитация. При подражании человек впитывает внутреннее содержание действия и может затем реализоват ьего творчески-индивидуально. Имитации же происходит лишь внешнее копирование. При проблемах с чувством собственного движения проявляются также трудности приспособления в резонировали с социальными процессами и в протекании действий. Чувство непонимания того, что другой человек выражает через движения, восприятие того, что ты не в состоянии стать полноправным участником в игре, где разговор вопрос-ответ происходит посредством тонких движений, может привести к тому, что ребёнок почувствует себя аутсайдером, посторонним. Многочисленные повторения таких маленьких переживаний ещё больше усиливают это ощущение. Например, дети заходят в класс после перерыва, занимают свои места, вынимают свои тетради и кладут их на стол; но один ребёнок приходит после перерыва, садится на своё место, и дальше не происходит ничего. Учитель просит достать его свою тетрадь, ребёнок наклоняется над своим портфелем, ищет тетрадь — находит одну, затем вторую, время от времени вылавливая оттуда ещё что-нибудь. Примерно так могло бы это выглядеть, маленькая повседневная ситуация — другие дети уже давно достали свои тетради и ждут, учитель тоже ждёт, ребёнок продолжает рыться в портфеле. Нетерпение возрастает — «ну вот, опять…» Возникают также трудности с планированием действий. Через переживание осмысленности собственного движения и способность резонировать в формообразующих и двигательных тенденциях внешнего мира возникает способность выполнять последовательность действий, то есть, начиная действие, продолжать выполнять его и доводить до завершения. Отсутствие этой способности приводит к определенной беспомощности перед вызовами жизни. Появляется, с одной стороны, переживание своего несоответствия по отношению к ситуации, с другой — отсутствие ресурсов для структурирования своих действий. Это может привести к робости, которая может проявляться у человека во всем. Робость же блокирует возможность действовать в мире и формировать мир.