Сериал "Зулейха открывает глаза", на мой взгляд, запущен в прокат очень вовремя. Его популярность стоит на двух "китах" — политике и психологии.
В политическую составляющую лезть не буду, потому как мои познания в истории советских татар оставляют желать лучшего. Но вот психологии сериала коснуться очень интересно. Там прекрасно показан абьюз и умение его переживать, вырастая из этого.
Зулейху ведь насилуют много раз, и не только Муртаза с Упырихой. Например, Настасья, отрубающая ей косы, — тоже посягающая на идентичность героини насильница. Ну, а о допросах в НКВД и говорить не приходится.
А Муртаза и его мать, конечно, запредельны даже для их жестокой эпохи. Упыриха сознательно уничтожает своих детей, оставляя одного любимчика "для себя":
" — Молока им не давала — это правда. Все, что было во мне, до последней капли, тебе оставляла. Они сначала пытались драться — силой хотели у тебя грудь отнять. Они были сильнее тебя. А я была сильнее их. И тебя в обиду не дала. Потом у них силы закончились, и ты стал сильнее. А они умерли. Все. Больше ничего не было.
Упыриха подтягивает подбородок к носу, смяв морщины на лице, прикрывает глазницы чуть подрагивающей рукой — в золотых перстнях тускло мерцают отражения керосиновых ламп.
— И слышишь, сынок? Мы их не ели" (с) Из одноимённой книги Гузели Яхиной.
Да и в смерти внучек, дочек Зулейхи, есть основания подозревать именно этого персонажа. Но, как ни странно, Упыриха по деревенским меркам не такой монстр, как её единственный выживший сынок.
Потому что в деревне издавна ходили пословицы вроде: "Дай Бог скотины с приплодцем, а детей с приморцем". Избавление от очередного ребёнка, конечно, порицалось. Но считалось не таким "грехом", как жестокое обращение со скотиной. "Лишний рот" ценился гораздо меньше коровы-кормилицы. А со скотом иное дело. Без молитвы татарин-мусульманин обычно и курицу не резал.
Дело не в том, что Муртаза бьет жену, которая младше его на 30 лет, и насилует её на полатях. Это как раз было привычно и закономерно. Но он зверски порубил топором корову. Пусть в ярости из-за коллективизации, но всё же. И вот это уже — зверство сотого левела и моральное уродство по понятиям его круга.
Так что Зулейха досталась полным маргиналам. Полностью прошла классический путь жертвы. Вначале — покорность насилию как закономерному. Очевидно, что вырастили её люди примерно того же уровня морали, что Упыриха. Затем прослеживалось нечто вроде "стокгольмского синдрома". Когда она принесла труп мужа-насильника домой и улеглась рядом с ним, например.
И только потом — принятие действительности как она есть. Невольное "обучение" тому, как за себя постоять.
Развитие. Но с сохранением идентичности, отражённой в волшебной снежной птице на снегу.
Мне импонирует тот факт, что Зулейха не стала оголтелой "эмансипанткой", ненавидящей всех и вся. Как Настька, например. Она осталась цельной.
Считаю, нашим "СНГшным" женщинам, которым сложно найти себя из-за домашнего насилия, Зулейха будет весьма полезна. Глубокий образ получился. И поучительный.