Странно вот так просто встретить свою смерть. Особенно на остановке в ожидании автобуса к метро. Тут уж не задумываешься о бренном бытье, а просто сидишь и переживаешь о том, не застрял ли нужный автобус в пробке и как придется отмазываться от опоздания на работе.
Когда Артем увидел Смерть, он думал именно об этом. Погружался себе спокойно в эти невротические воды, а затем посмотрел на присевшую рядом девушку и раскрыл хлеборезку от удивления.
У невысокой девушки пол головы было страшно ободрано. Желтоватый череп проступал сквозь кровавые лохмотья плоти. Вместо правого глаза — лишь пустая глазница. Девушка почувствовала взгляд Артема и повернула голову к нему.
Другая половина лица у девушки была целой и невредимой. Можно было сказать, что она очень миловидная. Левый глаз — кстати, карий — испытующе вперился в Артема. Парню захотелось закричать, но горло сжало невидимой леской страха.
— Привет, — тихо сказала она неприятным, скрежещущим голосом. Ее горло покрывали синяки, вокруг небольшого пореза, пересекающего гортань, краснела запекшаяся кровь.
— Привет, — только и смог сказать Артем.
Воцарилось неловкое молчание.
— Ты кто? — тихо, очень тихо спросил Артем. Внутри у него бурлила, клокотала паника, но он смотрел на мертвую девушку как опоссум на приближающийся автобус. Ни вздохнуть, ни двинуться.
— Я… — девушка, словно удивилась вопросу. — Я твоя смерть.
— А, понятно, — как полный идиот отозвался Артем и впал в странную задумчивость. — Ты за мной?
Она только улыбнулась, поражаясь несуразностью вопроса. Вот дебил — она же сказала: “я ТВОЯ смерть”. А за кем еще?
— Неужели мне пора? — выцветшим голосом сказал Артем.
Девушка выдержала длинную и драматичную паузу. Ее губы были фиолетовыми и потрескавшимися, под единственным уцелевшим глазом залег тяжелый синяк. Красная корка с правой стороны лба казалась такой хрупкой — надавишь пальцем, и она лопнет, обдав тебя вязкой кровью.
— Нет, — покачала головой девушка. — Когда-нибудь будет пора, но не сейчас.
— Фуууух, понятно, спасибо, — нервно улыбнулся Артем, но тут же осекся. — Но если не сейчас, то почему ты здесь?
Девушка пожала плечами.
— Вообще-то ты меня видеть не должен. Не знаю, что пошло не так, — в ее голосе впервые появились неуверенные нотки.
Это напугало Артема больше всего. Сомневающаяся Смерть — что может быть хуже?
— Может, какая-нибудь ведьма ворожит тут неподалеку или, может, ты съел что-то не то вчера, — она задумчиво наклонила голову. — Или, может, ты просто бредишь наяву. Или единственный раз в жизни твои глаза увидели мир таким, какой он есть на самом деле.
Глаз девушки снова воткнулся в парня, как острая заточка. Того и гляди, кровь хлынет на асфальт под ногами.
— Выбирай причину какая понравилась, верь в нее, — ее губы исказились в издевательской усмешке. — Честно говоря, мне абсолютно плевать. Мой совет — просто прекращай об этом думать, игнорируй мое присутствие рядом и просто жди автобус, который отвезет тебя на работу. Я обещаю, к вечеру ты уже и не вспомнишь обо мне. А если и вспомнишь, подумаешь, что это тебе привиделось, пока ты дремал.
А автобуса, кстати, все не было.
Точно в пробку угодил.
— Зачем? — Артем начал тяжело дышать. Мысли заметались в его голове испуганными птицами. — Зачем все это?
Девушка закатила глаза (точнее, один глаз) и только фыркнула от смеха.
— Ну то есть… — Артем замялся и замолчал, не решаясь продолжить общение.
Может, просто не стоит раздражать свою Смерть? Может, просто стоит последовать ее совету и забыть об этом? Но как возможно удержаться?
— Но зачем-то же я тебя увидел, — чуть не задыхаясь выпалил Артем. Он балансировал на грани паники. — Увидеть Смерть... такое точно не бывает просто так.
— Думай, как хочешь, — отозвалась Смерть.
— Я неправильно живу, да?
Девушка молчала, смотря куда-то вдаль — прямо в глубину бесконечной стройки, раскинувшейся на другой стороне дороги. Бетонные стены, арматуры, уставившиеся прямо в небо, рабочие, суетящиеся на верхотуре. На четвертом этаже рассыпал искры сварочный аппарат.
— Я много об этом думал сейчас, — не получив ответа, продолжил Артем. — Давно думаю об этом. Что все это бессмысленно. Эта работа, моя жизнь, все, что я делаю... просто гребанная рутина. Зачем это нужно мне? Время все же ограниченно, да?
— Верно, — коротко бросила Смерть.
Артем сразу же оживился.
— Именно. Время же — ограниченный ресурс. Надо тратить его правильно…
— Мне плевать, — безразлично прошептала девушка.
— ...а не разбазаривать его на офис, на эту рутину чертову, — Артем распалялся все больше, активно жестикулируя, словно пытаясь пассами рук убедить непреклонную девушку. — Надо чем-то заняться таким, что именно мне нравится. Что будет иметь для меня смысл, ведь в этом же суть, да?
— Мне плевать, — уже громче произнесла девушка.
Артем ее не слышал.
— Я не хочу уйти просто так. Я хочу оставить след, хоть что-то после себя, — парень начал истерично захлебываться словами, словно поток мыслей подхватил его и потянул на глубину, где ни продохнуть, ни выдохнуть. — Это же неспроста, что я тебя увидел, это знак, что надо менять свою жизнь. Я всегда думал, вот если будет знак какой-нибудь, значит, надо дергаться, а пока можно подождать. Вот! Вот он знак, и нечего больше ждать, и я…
— Мне плевать, — твердо сказала она.
Артем вздрогнул.
— Что?
— Мне плевать говорю, — оскалилась Смерть. — Делай, что хочешь, живи, как хочешь, старайся, пыжься, плачь или смейся, мне плевать. Мне все равно. Могу сказать, что, — она повернулась к Артему, — меня это не колышет.
Из-за угла вывернула грузная туша автобуса.
— Но я же могу…
— Ты можешь все, что угодно, — отчеканила она. — Все. Можешь уехать на Гоа и стать йогом, можешь стать телезвездой или проработать на одной работе всю жизнь. Можешь завести уйму детей или слетать в космос. Можешь стать серийным убийцей или организовать благотворительный фонд. Или даже сделать это одновременно. Можешь делать все, что угодно, можешь лениться и ничего не делать, а можешь стараться изо всех сил.
Плевать.
Мне все равно.
Я приду за тобой, и ты умрешь.
Не будет ни рая, ни ада, ни вины, ни награды. Ты не будешь жить в своих детях и внуках, и, если книгу напишешь, это будут просто слова на бумаге, а не твоя душа. Те, кто знают тебя сейчас, тоже умрут, и о тебе забудут. Ни памяти не будет, ни перерождения. Дети умрут, книга истлеет. И таблицы рекордов не будет, в которую ты запишешь свое имя. Ничего не будет. Ты просто исчезнешь.
— Но, но… - пролепетал Артем, но Смерть прервала его, указав на подъехавший автобус.
— Тебе пора на работу.
— Но...я могу что-то сделать?
— Нет.
— Это несправедливо!
— Да, но мне плевать.
— И что мне делать?
— Думай сам.
Артем подошел к открытым дверям автобуса и взошел на подножку. Остановился и повернулся к Смерти. У него остался один вопрос — один очень глупый и мерзкий вопрос. Он, в принципе, догадывался, какой ответ услышит, но не мог не попробовать.
— Скоро я умру?
Девушка пожала плечами. Очень человечный жест, но Артему больше не хотелось видеть в этом существе человека. От этого было только еще более погано.
— Я тебе не отвечу, — сказала девушка, но потом все же продолжила. — Но, с большой вероятностью, этот день ты можешь жить спокойно.
— А сколько таких дней у меня осталось? — резко выпалил он.
— Сколько ни осталось — все твои, — ухмыльнулась Смерть, но затем внезапно встрепенулась. — Слушай, а ты не знаешь, здесь ходит сорок восьмой автобус?
— Эм, — замялся парень. — Без понятия.
— А, ну ладно, — Смерть уже потеряла к нему интерес и продолжила смотреть вдоль дороги.
Двери автобуса закрылись. Машина тронулась с места.
Артем до последнего проводил взглядом остановку, пока она не исчезла за поворотом.
Ну и как теперь на работу ехать?
Настроение испортила на весь день.
Дура.