Оглавление
Три месяца спустя.
На склоне дня посыпалась снежная крошка. Я отложил бумаги с докладом о подготовке деревень к зиме, выглянул в окно. Со стекла на меня смотрит полупрозрачный мужчина с внушительными мешками под глазами. Железная корона мягко поблескивает, отражая свет люстры. Белая пыль покрыла крыши домов, усыпала площадь.
— Пожалуй, на сегодня хватит... — Пробормотал я, хлопнул по пачке бумаг и поднялся. — Зайду к Даскину, думаю, заслужил стаканчик чего покрепче. Ведь правда?
Кабинет ответил тишиной, прерываемой едва заметным постукиванием снежинок по стеклу. Я вздохнул и окинул взглядом стопку бумаг, оставшуюся на завтра, по высоте со среднего ребёнка. Каждый лист нужно внимательно прочесть, подписать или оформить отказ. А как только покончу, добавится еще две-три стопки.
Кто бы мог подумать, что работа правителя это не бесконечный пир? В детстве и юности читал множество книг, смотрел немыслимое количество фильмов и анимаций, где плохие парни рвались захватить мир, чтобы... править!
Каким дурнем надо быть, чтобы взвалить на плечи такую ответственность? Я правлю средним городом, да полусотней деревень с десятком сёл, а хребет стонет, вот-вот треснет от натуги!
Задницу ломит от сиденья на стуле с высокой спинкой, а скрип пера по бумаге рвёт уши!
Конечно, можно сбросить дела на советника и мелких чиновников, а самому предаться разгулу с девками... Кристина голову проломит, а после насупится и будет ходить, злобно зыркая.
За пределами кабинета меня встретило заседание чиновников, живо обсуждающих подписанные указы и мелкие проблемы города. Среди них только двое игроков, остальные - урожденные неписи. Увидев меня, поднялись, я торопливо махнул рукой, сказал:
— На сегодня всё, до завтра.
— Мы задержимся на час, господин, нужно составить план развития предместья.
— Хм... ладно. Но не засиживайтесь.
У выхода набросил шерстяной плащ, застегнул на груди и надвинул капюшон. Вышел под снег и оглянулся на здание, совсем недавно бывшие ратушей и домом Кира. Теперь ставшее администрацией полиса Иркалла. Снегопад придаёт стенам вид угрюмый и мрачный. Передернув плечами, поспешил к таверне «Сломанный Рог».
Проходя мимо дома невольно сгорбился и поглубже натянул капюшон, почему-то не хочется быть замеченным Кристиной. Хотя она наверняка ушла в гости к Лису и Варосе, давать советы по скорым родам и всячески успокаивать закаленную тысячами схваток орчиху.
Улицы пусты, сказывается погода и отток населения на границы в сёла и деревни. Иркалла почти вернулась к состоянию до Смещения, только связь с другими городами так и не вышло наладить.
Словно мы остались одним в целом мире.
***
Я задумался о развитии добычи сахара из свёклы и кленового сока... с мысли сбили судорожные всхлипы. У входа в таверну рыдает огромный воин в пластинчатой броне из мифриловых чешуек внахлест. Детина сгорбился, уткнувшись лицом в грудь худенькой магичке в красных одеждах школы огня. Девушка шепчет на ухо, похлопывает и гладит по спине.
Я замедлил шаг, есть в этом плаче нечто неправильное, неестественное. Дело не в том, что двухметровый бугай с косой саженью в плечах плачет, а в том - как. Истошно, навзрыд, роняя сопли и слёзы, сотрясаясь всем телом.
Заметив меня, парочка стушевалась, попыталась уйти, но я остановил властным взмахом. Натренировался перед зеркалом, работает безотказно на всех, кроме Кристины.
Девушка посмотрела недовольно, с едва скрываемой злобой, граничащей с ненавистью. Воин даже не глянул в мою сторону, поглощенный слезами, будто ребенок, осознавший несправедливость мира.
— Чего тебе надо?
— Что случилось? — Самым добродушным тоном спросил я, откидывая капюшон.
Девушка охнула, злость в глазах сменилась надеждой, что мигом погасла, уступив мрачному отчаянию. Поколебавшись, сказала:
— Нет, ничего подвластного вам не случилось, простите...
— Почему он плачет? Скажи, авось смогу подсобить.
Девушка вздохнула и заговорила, опустив плечи и стараясь не смотреть мне в глаза:
— Это Корц, ну же, парень, поздоровайся с дяденькой, вот так... молодец.
Воин обернулся, я вздрогнул, увидев суровое лицо с опухшими от слёз глазами и красным носом. Действительно, словно смотрю на ребёнка, потерявшего игрушку. Корц помахал лапищей и угукнул.
— В общем, вы сами видите... бедняга по уму младенец.
— К-как это вышло? В бою прилетело по черепу?
Магичка покачала головой, ответила горько:
— Он такой с самого смещения. Понимаете, родители решили не заморачиваться и младенцем подключили его к внешней сети. Она и взяла на себя высшие мыслительные функции... Должно быть, было здорово, когда пятимесячный начал писать и «говорить»... хех... вот так Корц и вырос, полноценный человек, половиной сознания в дата центре. А когда случилось Смещение, та часть исчезла, а тут осталась недоразвитая... Ну прости... прости... я не хотела...
Корц заревел с новой силой, отвернулся от девушки и сел на корточки, обняв колени и медленно покачиваясь вперёд-назад. Я кивнул, частая практика, по крайней мере, была пару столетий назад.
Зачем мучаться и учить ребёнка, когда можно срастить с могучим ИИ, который возьмёт на себя простейшие действия. Человек может агукать про себя, но симбиотический интеллект переведёт и поможет высказать нормальным голосом.
— Ну вот, теперь будет дуться до утра или пока конфет не получит... Корц, я не хотела тебя обидеть... — Сказала девушка, всплеснув руками, повернулась ко мне. — Мастер Гинкго, простите, забыла представиться, меня Гарина зовут.
— Приятно познакомиться. Я так понимаю, ты заботишься о нём?
— Ну да, не бросать же... я бы рада и других забрать, но куда мне... без охоты денег едва хватает на еду.
— Других?
— Ну да, я только сорок человек знаю. Те, что зверолюди - частично вообще в лес ушли...
— Ох... я... я не знал, даже подумать не мог... проклятье...
— Да чего уж... — отмахнулась она. — Сейчас и без того проблем навалом, оно и понятно.
Я поскрёб подбородок, взглянул в глаза девушке, и достал из кармана кошель. Протянул ей и сказал:
— Здесь две-три сотни золотых, я прошу тебя, собери, кого сможешь и сними дом. Побольше, а завтра я выделю строителей.
— Зачем? — Сказала Гарина, не спуская взгляда с кошеля.
— Будем строить школу.
Лицо магички дрогнуло, в уголках глаз заблестели слёзы. Деньги прижала к груди, и посмотрела на всхлипывающего здоровяка.
— Думаете он... ну... сможет научиться?
— Попытка не пытка, не бросать же их... прости, я действительно не знал.
— Ничего...
Гарину перебил треск дерева и глухой вопль со стороны ратуши, я развернулся, снежная пелена скрывает дальний конец улицы.
— Иди в таверну, скажи Даскину, что от меня, пусть заселит в мою комнату.
— Что это было?
— Иди!
Живот сдавило плохим предчувствием. Обострившийся слух ловит грохот ломаемой мебели и сочный хряст стали о плоть.