(ПИСЬМО ЧЕШСКОГО ШКОЛЬНИКА)
1939 год. Немецкие войска заняли Прагу.
Вечером у нас на квартире был обыск. Так его назвал фашисты. На самом деле это был форменный грабеж. За столом сидел офицер с распухшим пьяным лицом. Трое молодчиков стояли у двери.
На столе лежала ручка с золотым пером. Офицер взял ее, повертел в руках, словно оценивая, и положил к себе в карман. Открыв ящик письменного стола, он увидел фотоаппарат «Лейку». Глаза его просияли. Он и его сунул в карман, сказав солдатам:
— О, здесь есть чем поживиться!
Гитлеровцы стали забирать все, что им нравилось. А нравилось им все. Они забрали белье, одежду, настольную лампу, ковер.
По улицам Праги взад и вперед сновали грузовики, груженные награбленным имуществом. Народ с ненавистью молча смотрел на фашистских погромщиков. Жить стало невмоготу. Мама узнала, что группа рабочих собирается бежать из захваченной варварами Чехословакии. Попросила, чтобы взяли и нас. Чехи, которых мы встречали по пути к границе, говорили:
— Если вам удастся пробраться в Советский Союз, передайте русским, что мы ненавидим немецких захватчиков. Настанет час, и мы возьмем их за горло.
Вспоминается домик на границе, свирепые лица фашистских солдат. Нас по очереди вызывал к себе в кабинет начальник. И здесь я снова увидел грабеж. У нас забрали деньги, часы, даже носовые платки.
Мы сидели в тесной и темной комнате. Нас было 14 человек. Пошел сильный дождь. Вошел офицер, посветил карманным фонариком, поморщился и брезгливо сказал:
— Фу, как здесь пахнет. Надо проветрить комнату. Прошу вас, господа, мыться.
Нас вытолкали во двор под дождь. Мы хотели укрыться под деревом, но офицер злорадно захохотал и с ехидством сказал:
— Нет, нет! Стойте здесь. Вам нужно как следует помыться.
Под дождем мы простояли всю ночь. Нас отправили в тюрьму.
Среди надзирателей были и чехи. Они обращались с нами хорошо. Если бы у них была хоть малейшая возможность помочь нам убежать, они бы, конечно, помогли. Но они сами были на положении заключенных.
На карте Чехословакии до прихода германских захватчиков было написано: «Маленькая, но наша». Варвары растоптали страну и сожгли карту.
До сих пор мне еще страшно становится, когда вспоминаю зверства немецких фашистов, которые я видел в Чехословакии. Мы, чехи, горячо любим свою родину, и настанет время, когда мы расправимся с фашистскими людоедами и прогоним их из наших городов и сел.
ЭРИК ШТАЙН (1941)