Оглавление
«Слон» недоверчиво посмотрел на полицейского.
- Ну хорошо, заходи, - наконец недовольно проговорил он.
Майор вошёл во двор богатого домовладения, непроизвольно сравнивая этот роскошный дом с особняком убитого Колобова. Посмотреть было на что - роскошью и убранством владения Скородова ни чем не уступали «замку» своего бывшего коллеги по преступному промыслу. Краснову была отлично известна истинная сущность этих людей, но сейчас это уже не два бандита со смешными, почти детскими кличками «Слон» и «Колобок», а уважаемые в городе бизнесмены. Скородов даже является членом какого-то попечительского совета, созданного в угоду времени, и ведающего делами местного детского дома. При этом «Слон» всячески подчёркивает своё участие в деятельности этого органа, на многих городских информационных ресурсах можно натолкнуться на умилительные фотографии гражданина Скородова раздающего детям подарки. При этом на его лице, поврежденном пулей в далекие и смутные «девяностые», натянута нелепая гнусная улыбка, способная скорее напугать, чем расположить к себе.
Краснов, владеющей большей частью информации о всём происходящем в городе, отлично знал, чем вызвана такая забота о подрастающем поколении - «Слон» готовился идти в политику. Нужен хороший, информационный фон.
- Ну, что тебе известно? Кто убил «Граблю» и «Колобка»? - не выдержал Скородов.
Майор огляделся по сторонам. Они стояли посреди красивого, ухоженного двора, рядом с небольшим, но очень красивым фонтаном, но насладится в полной мере окружающей красотой, полицейский не мог. Ему почему-то очень сильно мешали несколько крепких парней, взявших их в кольцо. Под небрежно накинутыми курточками, скрывающими их накачанные бицепсы и мощные плечи, проглядывались очертания оружия. Кольцо понемногу сжималось, парни подходили всё ближе и ближе.
С хладнокровием, которому могли позавидовать даже сфинксы с далёких от их провинциального городка египетских просторов, Краснов улыбнулся и тихо произнёс, глядя «Слону» в глаза:
- Что это за милые ребята, а Гриша? Племянники?
- Это мои люди, они будут рядом. Мне так спокойнее.
- Пусть уйдут, иначе разговора не получится.
Скородов неожиданно громко рассмеялся:
- Узнаю, узнаю старого опера. Краснов, года идут, а ты не меняешься. Мало того, что пришёл без приглашения, так ещё и права качаешь. Уверен, что и сведений у тебя, ни каких нет. Как обычно на понт берёшь. Ну хорошо, будь по твоему.
«Слон» небрежно махнул рукой и суровые парни, пренебрежительно поглядывая на полицейского, отошли от них и скрылись в небольшом домике, стоящем чуть в стороне от основного здания. Полицейский, в свою очередь широко и открыто улыбаясь, внимательно вглядывался в их лица цепким, запоминающим взглядом. Можно было быть уверенным, что уже к вечеру Краснов будет знать о каждом из них, абсолютно всё.
- Ну, говори, - бандит требовательно посмотрел на майора, - Кто это? Кто наших ребят
валит?
- Ты, - резко ответил Краснов, глядя «Слону» в глаза.
- Да ты, да ты, - задохнулся от негодования Скородов, - Да ты попутал, такие предъявы мне кидать. Я член городского попечительского совета, а ты…. Ты мент, мусо…..
Тяжёлый, жесткий удар в живот, оборвал гневную речь «Слона». Крупный мужчина рухнул на дорогую тротуарную плитку покрывающую двор. Краснов, склонился над ним, потирая кулак правой руки.
- Успокоился? Или тебе ещё раз напомнить, что ты для меня, как был сявкой подзаборной, так ею и остался. Меценат, блин.
От маленького домика охраны, в их сторону бежали крепкие парни, некоторые, уже не таясь, находу выхватывали из-за пояса оружие. Майор, усмехнувшись, выпрямился во весь свой, не маленький рост, и развернулся к бегущим. На лице полицейского не было ни тени страха, лишь некая, нескрываемая брезгливость. Охранники стушевались и замерли в двух шагах от Краснова. Как действовать в подобной ситуации, когда противник совсем тебя не боится, они не знали.
- Пошли вон! Мы с вашим хозяином ещё не договорили.
Старший охраны нерешительно топтался на месте, переводя взгляд с полицейского на хозяина, поверженного на землю. Наконец «Слон» махнул рукой, и охранники медленно удалились.
- Ну всё, всё, Гриша, вставай, - полицейский помог Скородову подняться, - Пойдём, присядем. Вон в той беседочке.
Они присели за маленький столик, в углу двора, уютно срытый от посторонних глаз резным заборчиком и свисающим с небольшой, декоративной крыши навеса, листьями плюща.
- С чего ты взял, что я имею отношения к этим убийствам, - тяжело проговорил Скородов, пытаясь восстановить дыхание.
- Элементарно, Гриша. Твой друг и соратник по давним грязным делишкам, Саня Гриблин, занялся наркобизнесом. Жадность человеческая, вы ведь давно уже отошли от криминальных дел, у него свой ночной клуб. Вроде бы казалось — доход не плохой, но всё мало. Захотелось Саше «лёгких» денег, вот и закупил он крупную партию порошка, которую, кстати, мы практически всю изъяли. Вот за этот порошочек ему то горло и перерезали.
- Пусть, так. Глупо отрицать очевидное, - протянул «Слон», - Но мы то с Васькой, по твоему, при каких делах то? А? За что Василия застрелили?
- Да всё за тоже. Вы, с ныне покойным «Колобком», финансово помогли старому другу и товарищу Гриблину Сашке, да что-то у Вас пошло не так. Вот вы и начали друг-друга мочить. Классика.
- Бред, - зло выдохнул Скородов, - А у нас с братвой, совсем другая версия.
- И какая же, - заинтересовано спросил майор, внимательно изучая реакцию «Слона».
- Тебе она не понравится, Краснов, - ощерился Скородов, - Ну давай я начну издалека. Сашку «Граблю» убили в помещении, забитом полицейскими. Ни один, даже самый отмороженный киллер, так бы не поступил. При этом Гриблин, зная, что за стенами бродит куча ментов, звонит Колобову и предупреждает его о том, что он следующий. То есть он понимал, что сейчас умрёт, но не стал кричать и звать на помощь…. Затем к «Колобку» приходят двое твоих «желторотых» сотрудников, а ночью Ваське стреляют в лоб. Но перед этим «Колобок» звонит мне, со словами, что «я следующий». Вот, а теперь ко мне приходишь ты...
Скородов встал с лавки и принялся нервно расхаживать по небольшой беседке.
- Ну и? - насмешливо спросил Краснов.
- Ну, вообщем, мы считаем, что за этими убийствами стоите вы — менты.