Совру, если скажу, что согласился вести пары у третьего курса не из-за возможности приударить за какой-нибудь студенточкой. Конечно, аспирантура обязывает в качестве практики иметь преподавательские часы, но большинство от них отказывается. А я решил убить двух зайцев одновременно: и за девочкой какой-нибудь приударить, и научному руководителю глаза помозолить.
Мужик он – мой научрук, конечно, очень странный. Чем-то напоминает Спрутса из рассказов про «Незнайку»: такой же маленький с огромным, торчащим вперед и сдерживающимся подтяжками, пузом и длинным крючковатым носом. Волосы, которые начинали расти от середины лысеющей головы, обычно зачесывались назад, лишь в редкие моменты опозданий его можно было видеть растрепанным и похожим на плохо сдутый одуванчик. Вздорный и вспыльчивый, он никогда не соглашался со своими оппонентами, мог даже матом обложить студента прямо на защите диплома, при этом, если встретить этого человека вне стен академии, можно смело предположить, что Винни-Пух сошел со страниц книги и решил прогуляться по Москве. Последние двадцать лет Валерий Юрьевич Наполняйский – доктор экономических наук, профессор и просто гений финансового анализа, возглавляет кафедру «Рынок ценных бумаг» и считается самым авторитетным преподавателем в университете. Попасть к нему в аспирантуру – престиж, о котором мечтают тысячи студентов МФЮА.
Я, как раз, оказался в числе счастливчиков, потому что тема диплома (который за несколько струйных оргазмов написала мне одногруппница) насколько зацепила больного финансовыми рынками Наполняйского, что он лично предложил пойти к нему в аспирантуру. После академии светила только армия, так почему бы, решил я, не отложить еще годика на три это знаменательное событие. А там, глядишь, и диссертация напишется, и вообще не придется надевать керзачи.
И вот, чтобы не ударить в грязь лицом перед новым научным руководителем, и, так сказать, показать себя с самой лучшей стороны, я сразу вызвался побыть его сменщиком на практических занятиях у третьего курса. Любящий подольше посидеть на толчке с газеткой в руках Наполняйский с радостью отдал мне первые пары во вторник и четверг у группы А-536.
Помню, у нас на третьем курсе тоже был практикант – Вадим Александрович Коровин, который тогда учился как раз у Наполняйского и замещал его по утрам. Вечно сонный и разбитый, он не особо заморачивался по поводу ведения семинаров, просто слушал, как мы зачитываем с листика домашнее задание, ставил за это плюсики и передавал потом их лектору. И его не интересовали влюбленные студентки. Он был женат, растил маленького сына и на все подкаты моих одногруппниц отвечал отказом.
Мне до женитьбы было, как Стасу Барецкому до Мистера Олимпия, поэтому я надеялся оторваться на полную катушку. Да и, судя по всему, работа практикантом была не пыльная, и ее можно совмещать с моей основной деятельностью – ведением мероприятий в ночном клубе. Я оказался в «Family» еще во время учебы на выпускном курсе. Как-то товарищ, уже давно работающий там, заболел и попросил выйти на замену. Руководству так понравилось, что они предложили остаться на постоянной основе. Конечно, армия могла оторвать меня от «семьи», но благо все сложилось иначе.
В понедельник Наполняйский вызвал к себе, дал ЦУ и наказал не филонить, потому что, скорее всего, в конце семестра ему надо будет уехать на конференцию, а значит - зачет принимать мне. В один момент ситуация из разряда «лайт» перешла в состояние «хард». Всю ночь снились кошмары, как меня, ничего не понимающего в РЦБ, опускают студенты прямо во время зачета.
На утро, проснувшись в холодном поту, я решил, что надо сразу показать себя, как серьезного преподавателя, которому даже слово лишнего против нельзя сказать. Специально для операции «Строгий практикант» из шкафа был извлечен классический черный костюм, который в последний раз надевался на первом курсе, и лакированные туфли. Такой вид не только придавал солидности, но и добавлял несколько лет к возрасту. Я долго крутился у зеркала, пытаясь понять, нужен галстук или нет, но по итогу пришлось отказаться – завязать его так и не получилось. Чтобы не идти на пару просто с ручкой, пришлось взять портфель и для массивности забить его тетрадями с лекциями, распечатками и просто книгами.
Я узнал в деканате, в каком кабинете проходит пара и отправился туда. Когда заходишь в аудиторию, то надеешься, что тебя будет встречать человек тридцать, а то и больше, но на деле оказалось, что группа А-536 – малочисленная и состоит всего из пятнадцати студентов, из которых присутствовала на тот момент только половина. Едва я перешагнул порог класса, они встали.
- Здравствуйте! – прозвучало наперебой.
- Здравствуйте, садитесь.
Окинув взглядом присутствующих, я понял, что ближайшие полгода не принесут мне никакого удовольствия, потому что приударить тут не за кем. Неформалка с розовыми волосами и огромными наушниками на шее, расположившаяся прямо передо мной и грызущая ногти явно была неподходящим кандидатом. Маленькая, обложенная учебниками брюнетка с очками на пол лица, сидящая на соседней парте – тоже, как и трое парней, скучковавшихся вместе прямо позади нее. Будь я нетрадиционной ориентации, можно было бы обратить внимание на худого, высокого парня с зализанной челкой и сережкой в ухе, который сидел прямо в середине аудитории, и возвышался, как маяк, но моя натуральность скорее хотела его ударить, нежели обнять. Была еще какая-то надежда на сидящую справа девочку с пышными, убранными в косу волосами и глубоким декольте, но, когда она улыбнулась своими черными, гнилыми зубами, последняя надежда умерла.
- Я – ваш новый преподаватель, буду вести семинары по РЦБ, меня зовут… - начал я, но не договорил. В аудиторию ворвалась опоздавшая. Замотанная в бежевый Луи Виттоновский шарф, с солнцезащитными очками на все лицо, она была похожа на скрывающеюся от папарацци звезду.
- Простите, - пискнула она. – Можно?
Я кивнул. Под смех аудитории, спотыкаясь и снося лежащей на предплечье сумочкой все на своем пути, походкой от бедра модница проследовала к «жертве стоматологии» и приземлилась рядом.
- Вы – кто? – поинтересовался я, открыв журнал.
- Настя.
- Фамилия! – заревел я, и смех прекратился. От неожиданности все напряглись.
- Боровчук, - едва слышно, произнесла она.
- Минус вам за опоздание! – и я демонстративно провел ручкой черту в журнале. – Так вот, меня зовут Виктор Валерьевич Савченко, и я не люблю, когда опаздывают на мои пары. Всем ясно?
Присутствующие закивали. Настя, тем временем, вылезла из своего брендового кокона. Появилась возможность нормально ее разглядеть. Не считая немного торчащих в разные стороны ушей, она была довольно-таки симпатичной девочкой, как раз той, за которой можно приударить: длинные русые волосы, небольшая, но выставленная напоказ, грудь, хороший маникюр, целые (что важно!) зубы, широкие карие глаза и вздернутый носик. На фоне одногруппниц она явно выделялась и, очевидно, не испытывала дефицита внимания, о чем говорили постоянные взгляды в ее сторону мужской части аудитории, в том числе и меня.
Надежда найти себе студенточку, потухшая несколько минут назад, вдруг заискрила и стала подавать признаки жизни. Стараясь держать себя в руках и не давать волю нахлынувшим эмоциям, я вернулся к преподаванию.
Работа с А-536, на удивление, оказалась интересной. За два с половиной года у ребят сложилась четкая система распределения домашнего задания на пару, благодаря которой они умудрялись каждый получить по плюсику. Сложные презентации и доклады брали на себя девочки и Антон – тот самый с уложенной челкой, а вот дополнения с места и поправки вносили раздолбаи-парни. Редко, когда количество присутствующих на паре превышало восемь человек. Случайные залетные чайки объявлялись раз в месяц и, нахватавшись минусов, снова пропадали. Настя с Олей – той самой жертвой стоматологии, тоже часто пропускали, но честно все отрабатывали. Спустя несколько месяцев я выяснил причину их прогулов, когда ночью под конец смены застал их обдолбанными в «Family». Мы столкнулись в фойе, но в том состоянии, в котором они находились, не запомнилась бы даже встреча с президентом. На следующей паре во вторник я не упустил возможности подколоть их.
- Как вам «Family»? – спросил я, когда мы остались наедине.
Девочки ужаснулись и переглянулись.
- Какое «Family»? – спросила Настя.
- Не понимаем, о чем вы… - подхватила Оля.
- То, где вы были в субботу около четырех часов ночи пьяные в такие сопли, что, столкнувшись со мной, даже не поздоровались.
Оля стала красной под цвет своего пиджака, а Настя и носом не повела.
- Вы, Виктор Валерьевич, видимо перепутали нас с кем-то. Мы девочки приличные, и по таким заведениям не ходим. Да, Оль? – она толкнула подругу локтем, и та кивнула. – А вот что там делает преподаватель такого престижного ВУЗа – это уже вопрос.
- Работает! – незамедлительно ответил я. Глаза Насти округлились. – Пришли бы туда чуть пораньше и чуть более трезвые, сами бы все увидели.
- Я вам повторяю, вы нас с кем-то перепутали. Пошли, Оль! – и она попыталась сдвинуть остолбеневшую подругу с места.
Как бы Настя не хотела отмазаться, я знал, что они с Олей там были. Даже у охранников наших уточнил, в первый ли раз они видят этих девочек. Оказалось, что периодически по понедельникам и средам, когда в «Family» идут женские дни – приведи подруг и получи кальян бесплатно – мои студентки отвисают до утра, и поэтому пропускают пары.
Оля сменила цвет с красного на белый. Впечатлительная девочка испугалась, что теперь из-за подруги у нее начнутся проблемы с учебой, и не прогадала.
- Хорошо. Пусть так. Я всегда считал похмелье уважительной причиной, сам по студенчеству много времени проводил в клубах, но раз вас там не было, то все минусы за пропуски моего предмета умножаются на три. Можете идти, - улыбнулся я.
Настя, фыркнув, утащила с собой подругу из аудитории.
Несколько раз я пытался заговорить с Настей вне пар, но всегда получал жесткие и сухие ответы, которые четко давали понять, что интереса нет. Теперь же зверь сам побежит на ловца, ведь если произвести пересчет минусов, то подругам, чтобы закрыть их, придется отвечать мне на каждой паре по два раза, а этого сделать никто не даст. Элла и Арина, розововолосая и ботаничка соответственно, и Антон хотят автоматы, а значит не будут жертвовать своими оценками ради девочек. Следовательно, они, а скорее всего сама Настя, придут ко мне поговорить. Остается только сидеть и ждать.
Но я прождал до конца недели, а ко мне так никто и не подошел. Более того, ни Насти, ни Оли на паре в четверг не было. Зато в пятницу ночью, в самый разгар вечеринки я увидел, как на танцпол заходят две дамы, очень похожие на моих студенток. Их боевому раскрасу мог бы позавидовать Чингачгук со своим отрядом. Настя шла впереди, расталкивая танцующих людей, Оля плелась следом. Когда я в очередной раз крикнул «опа-опа-опа-па», они подняли головы на диджейскую, и наши взгляды встретились. Оля сразу же отвернулась, будто и не узнала меня, а вот Настя не собиралась отводить глаза. Она сверлила меня до тех пор, пока Костя – диджей, с которым мы работаем в паре, не попросил подхватить его новый трек. Музыка вместе с моим голосом разнеслась по клубу, и народ, заревев, с новой силой принялся гарцевать на танцполе. Когда я попытался найти девочек в толпе, их будто след простыл.
Надо было спускаться в зал. Народу сегодня было необычайно много, и он будто сошел с ума. Охрана только и успевала вышвыривать пьяных малолеток, пытающихся выяснить, чьи яйца больше. Я застал Настю и Олю в компании горе-пикаперов, пытающихся их склеить.
- Ну, как успехи? – спросил я у девочек. Парни, знающие, что моих знакомых лучше не снимать, сразу ретировались.
- Вы знаете, Виктор Валерьевич, - едва Настя заговорила, как стало понятно, что она пьяна, - ничего нового. Предлагали тест на лучших подруг, пытались впечатлить тем, то чинят одноразовые зажигалки, Олю вон в бутерброд хотели зажать. – Оля засмеялась, обнажив гнилые зубы, но тут же прикрыла рот рукой. - А у вас как?
- Работаю, как видишь. Народу много, надо развлекать. Я так понял, вы решили все-таки не посещать мои пары? Что ж, смелое решение, уважаю…
- Ой, мне нужно буквально на пару минут отойти! – выпалила Оля и молниеносно направилась в сторону туалета. Мне показалось, что эта схема была у них отработана.
- А можно просто Витя? – хлебнув виски-колу, спросила Настя.
- Пока мы находимся тут, да. В стенах МФЮА я для тебя Виктор Валерьевич.
- Класс. Вот скажи, Вить, мы тебе сделали что-то плохое?
- Нет. – отвечал я.
- Обидели, унизили, грубили?
- Нет.
- Тогда почему ты нас так заебываешь? Ой… Простите… - Настя постучала ладошкой по губам. – Достаешь?
- Все просто: вы не уважаете меня, я не уважаю вас.
- Кто сказал, что мы тебя не уважаем?
- А как иначе назвать ваше отсутствие на моих парах?
- Ой, Вить, ну ты же сам говорил, что тусил с утра до вечера по молодости. Че, не можешь нас понять?
- Могу. Но ты же строишь из себя такую взрослую. Так что ж не подошла после пар, не попробовать объяснить ситуацию, поговорить? Начала права качать.
- То есть, все дело в этом? Что я не пошла с тобой после пар? Я тебе так нравлюсь, да?
К столу подошла Оля. А может, схемы и никакой не было.
- Так, Олька! Бери бокал! – скомандовала Настя и схватила свой. Оля повиновалась. - Повторяй за мной! Витя! Ой… - она снова хлопнула себя по губам. – Виктор Валерьевич…
- Виктор Валерьевич… - повторила Оля.
- Клянемся вам…
- Клянемся вам… - не отставала подруга.
- Что больше никогда не пропустим вашу пару!
Оля повторила.
- А вы, в свою очередь, не будете вести себя, как задница! – Настя осушила свой коктейль и ударила роксом по столу. – Оля, это повторять надо! – сказала она, увидев потерянное лицо подруги.
- Договорились! Жду вас во вторник на паре! – ответил я и пошел дорабатывать смену.