Предисловие: Речь идет о невероятной судьбе немецкого еврея Саломона Переля, с которым автору довелось встретиться в г.Эссене (ФРГ) в 2005 году. Его рассказ о войне, жизни и выживании в логове врага вы можете прочитать здесь.
Нацисты разлучили его с семьей
Когда-то его семья переехала в Германию с оккупированной немцами территории Российской империи незадолго до революции. Родился Соломон (Салли) 21 апреля 1925 года в городке Пайне в Нижней Саксонии (Германия). Помимо него у отца Азриэля и матери Ребекки были старшие братья Давид, Исхак и сестра Берта. Все шло нормально, пока нацисты во главе с Адольфом Гитлером не захватили власть в Германии. Шаг за шагом те начали притеснять евреев, заставив многих бежать из страны. После того, как штурмовики разгромили отцовский обувной магазин, Азриэль перевёз свою семью в польский город Лодзь в 1935 году.
Но вот началась война в сентябре 1939 года. Соломон и его брат Исаак по совету родителей решились бежать на присоединённую к Советскому Союзу восточную часть Польши, что было, пожалуй, единственным способом для польских евреев спастись от наступающих гитлеровцев. Сидя у самого борта переполненной лодки, Соломон переправлялся через пограничную реку Буг на советский берег. Недалеко от него подросток выпал из лодки и начал тонуть. Как вспоминает он в своей книге-автобиографии, советский часовой без колебаний прыгнул в холодную воду, чтобы вытащить подростка из воды. По решению советской комендатуры Салли был направлен в детский дом города Гродно (Беларусь), и там он прожил два года. Его взрослому брату разрешили уехать в Вильно (Литва). Чуть забегая вперед сообщаем, что после начала войны с СССР он попал в гетто Вильнюса, а затем - концлагерь в Дахау.
На волосок от смерти
После нападения на Советский Союз 22 июня 1941 года, детский дом попытались эвакуировать в Минск. Под бомбежками дети и взрослые в панике разбежались. Соломон оказался в длинной толпе беженцев, отходящих к Минску, который на тот момент уже был захвачен немцами. Колонну бредущих людей начал фильтровать германский блок-пост. Всех выявленных евреев отделяли и уводили в овраг. Оттуда периодически слышались расстрельные залпы. Салли успел незаметно втоптать каблуком в землю свой документ о принятии в комсомол. Когда немецкий солдат обратился к нему: "Руки вверх, ты - еврей?", тот внезапно нашелся: "У меня нет оружия, и я - фольксдойче (этнический немец)! Меня зовут... Йозеф Перьель!" В случае сомнений, когда человек говорил одно, а внешность указывала на другое, немцы приказывали спустить штаны, и по обрезанию определяли национальность. Соломон прекрасно говорил по-немецки, выглядел темноволосым подростком (без сильных внешних признаков, приписываемых евреям), и тот германский солдат ему поверил.
Переводчик на службе Вермахта
Благодаря хорошим знаниям русского, польского и немецкого языков его взяли переводчиком в 12-ю бронетанковую армию, где он таким образом стал штатским служащим Вермахта. Он не носил форму и оружия, но вынужден был передвигаться с наступающими гитлеровцами в направлении Ленинграда.
Как вспоминает Салли, их часть проделывала длинные марши на гусеничных вездеходах. В части царил безупречный порядок, который иногда доходил до абсурда. Командир той части объезжал на своем вездеходе полк на марше и смотрел, чтобы все были в касках и в застегнутых на все пуговицы мундире. В знойные часы он отдавал команду "Расстегнуть верхнюю пуговицу", и Салли видел, как команда передавалась от солдата к солдату, от машины к машине.
Германское командование, по мемуарам Соломона, часто практиковало клещеобразные удары в обход предполагаемого сопротивления Красной Армии. Чувствуя себя в окружении, наши войска терялись и начинали бегство. Когда же немцы нащупывали сопротивление у себя в тылу, то обрушивали на него всю мощь танков и авиации.
Однажды Соломон даже стал участником исторического события - он переводил первый допрос сына Сталина, Якова Джугашвили, попавшего в плен в июле 1941 года под Смоленском. Как вспоминает он в книге, Яков держался бодро, на допросе назвал свое имя и звание, что подтверждали изъятые у него документы, но отказался отвечать на вопросы о своей воюющей неподалеку артиллерийской части. Насилия к нему не применяли. Более он его не видел.
На этой войне подростку довелось повидать все ужасы войны: трупы, обстрелы, крики смертельно раненых, колонны военнопленных, горящие деревни. Еще Салли вспоминает, как осенью под Ленинградом немцы задействовали радиоуправляемые танкетки со взрывчаткой "Голиафы", чтобы проделать бреши в бетонных укреплениях. Но все "адские машинки" увязли в болотистой почве.
Неудачные попытки бежать
Все время нахождения у немцев, Соломон вынужден был маскироваться. Будучи обрезанным евреем, он постоянно был под угрозой разоблачения немецкими солдатами. Всеми правдами-неправдами он справлял нужду и мылся отдельно от них. Однажды офицер-медик раскрыл его тайну, но он не был нацистом и пообещал не выдавать его. Немец сдержал свое слово, а через пару месяцев он был ранен осколком мины в шею и умер на руках у Соломона.
Несколько раз парень пытался бежать через линию фронта к русским, но каждый раз этому что-то мешало. В первый раз, оказавшись на передовой, он попросил у солдат разрешения побыть там подольше, надеясь улучить минуту и ускользнуть. Но солдаты недоуменно ему сказали: Сейчас начнется обстрел со стороны Иванов, и только глупец останется здесь, если не несет службу!" В другой раз, оказавшись на передовой во время обстрела, он решил спрятаться в разрушенном блиндаже и переждать ожидаемый уход немцев. Но переводчика хватились и принялись искать. Салли пришлось все-таки выйти и сказать, что, мол, не мог раньше выйти из-за приступа поноса.
Однажды командир его роты, капитан Мюнхов, решил, что негоже несовершеннолетнему юноше находиться с солдатами среди ужасов войны. Он принял решение усыновить мальчика и отправить его доучиваться в Германию, о чем он торжественно сообщил ему. Салли-Йозеф вынужден был изобразить радость на лице и согласиться уехать в тыл. Перед этим правда ему довелось побыть переводчиком во временном лагере советских военнопленных в Эстонии. Он вспоминает, что хорошо относился к пленным и даже иногда тайком передавал им еду.
Ученик элитной школы Гитлерюгенда
В тыл Салли возвращался с "приемной мамой" женой капитана, причем в поезде она пыталась его совратить. В Германии он был направлен в школу-интернат в Брауншвейге, где он продолжал скрывать своё еврейское происхождение под именем Йозеф Перьель (нем. Joseph Perjell). Школа была размещена в казармах в Нижней Саксонии.
Утром они выбегали под звук горна на плац, после завтрака все расходились на занятия. Особенно он боялся уроков по расовой теории. Сейчас Соломон с ужасом и смехом вспоминает, как однажды на таком уроке учитель поставил его перед доской. Псевдопрофессор достал инструменты для измерения черепа, глаз и носа, а после своих псевдонаучных опытов заключил, что Йозеф является... типичным представителем восточно-балтийских немцев!
После обеда подростки-ученики занимались спортом. В воюющей Германии были проблемы с продуктами, но их кормили относительно хорошо - маргарин, кофе-заменитель, эрзац-масло, а также суп из брюквы и немного мяса. Война иногда задевала лежащий в тылу небольшой немецкий город. Иногда школьников подключали к разборам завалов после бомбежек. Среди сверстников ему тоже приходилось маскироваться, Соломон всячески избегал общих медосмотров. Во время помывки он забивался в угловую душевую кабинку, намыливая причинные места до пены, которой немецкое мыло RJF давало негусто.
Во время каникул в 1943 году он попытался съездить в польский город Лодзь, чтобы поискать своих родных в гетто. Один трамвайный маршрут проходил через весь город, проходя участки гетто без остановок. Но будучи "немецким" гражданином, он не мог попасть в гетто без специального пропуска. Он часами и сутками катался по этой линии трамвая, напряженно вглядываясь в людей и надеясь разглядеть знакомое лицо родителей. Их судьбу он узнал только после войны.
По возвращению в Германию его однажды вызвали в полицию города Брауншвайг, где чиновник спросил: "А где ваш документ о расовой чистоте?" На что Салли, внутренне съежившись, ответил, что "он наверное в архивах детского дома в Беларуссии". "Так сделайте запрос туда и получите его!" - потребовал полицейский. "Обязательно!" - ответил парень, естественно не собираясь делать этого. Самое смешное, что произошел сей случай летом 1944 года (перед операцией "Багратион" и освобождением Белоруссии, когда подобный запрос сделать было уже невозможно).
Итоги войны
Лишь перед самым концом войны весной 1945 года всех учеников перевели в народное ополчение (Volkssturm) и обучили стрельбе из фауст-патрона. Но повоевать им так и не пришлось. Ранним апрельским утром Соломон и его одноклассники были захвачены спящими в своей казарме солдатами США. Поскольку повоевать они не успели, то вскоре были освобождены. Скитаясь по разрушенной Германии некоторое время в поиске родственников, парень даже поработал переводчиком в советской комендатуре.
После ряда запросов он, наконец, нашёл своего брата Исаака, который живым вышел из Дахау. С болью Соломон узнал, что его отец умер от голода в гетто Лодзи. Его мать была убита в машине-душегубке, а его сестра была застрелена во время марша смерти. Советский комендант предлагал молодому человеку остаться работать в Восточной зоне и рисовал ему радужные перспективы, но Соломон принял другое решение - воссоединиться на родине со своими соотечественниками. Он не хотел более жить ни в какой стране, где бы его народ был меньшинством.
Жизнь после войны
В 1948 году Перель с братом (при содействии СССР) переехал в Израиль, где он сразу же оказался в суматохе арабо-израильской войны за независимость и участвовал в боях в окруженном Иерусалиме. В мирное время он стал бизнесменом и около сорока лет молчал о своем прошлом. Когда же Соломон впервые поведал свою историю, она стала сенсацией. Многие журналисты и издания охотились за его интервью и перепроверили его биографию шаг за шагом. Обнаружились его бывшие одноклассники, в войне выжил директор интерната и тот самый солдат из блок-поста, который впервые допрашивал Салли под Минском. И никто из них не подозревал о его истинной национальности!
Еще господин Перель с юмором рассказал, что ему сильно повезло, что в то время не было компьютеров и общих баз данных. Ему часто приходилось сообщать о себе ложные данные в разных учреждениях. В век компьютеризации его не стоило бы труда вычислить, а в то время "на лжи можно было далеко уехать". Автору среди прочих часто задавали вопрос: "Как вы себя чувствовали в шкуре нациста?" Он ответил: "На прощание перед моим бегством в Советский Союз отец сказал мне: "Не забывай, что ты еврей!" А мать сказала: "Ты должен жить!" Все те мрачные годы я терзался между двумя заветами родителей. Я был молод и хотел выжить!" О его биографии в 1990 году был снят художественный фильм "Hitlerjunge Solomon" (на русский язык фильм был озвучен под нелепым названием "Европа, Европа").
Дань памяти прошлому
С 90-ых годов господин Перель ездит в Европу и дает лекции о холокосте и Второй мировой войне. Как говорит он, среди слушателей находятся и такие, кто называет его предателем. Ему даже приходилось выслушивать анонимные угрозы по телефону: "Ты, предатель, вряд ли закончишь жизнь в своей постели!" Им он хотел бы передать: "Сегодня вы все - герои, но окажись в моей ситуации, перед лицом смерти, вы были бы счастливы выкрутиться так же".
Будучи студентом Университета Дуйсбург-Эссен, мне удалось встретился с Соломоном Перелем в июне 2005 года на его лекции в городе Эссене. После его рассказа о самом себе ему задавали вопросы. Среди всех прочих вопрос задал школьник, демонстративно засунув руки в карманы и показывая пренебрежение: "Как вы могли, взяв в руки оружие, убивать себе подобных?" На что господин Перель ответил, что хоть и служил в Вермахте, но присягу он не давал, форму и оружие носить не имел права. На память о встрече с человеком необычной судьбы мне досталась купленная там книга с автографом автора.
Подписывайтесь на мой канал, если хотите больше узнать о новой и новейшей истории, и отметьте лайками качество публикации.
Статья автора
Фото: личный архив и интернет