- Mama, I want to go to the shop. (Мама, я хочу в магазин.)
- To the shop? Ok. We will go to the shop later. ( В магазин? ОК. Мы пойдем в магазин позже.)
- Mama, let’s buy a car in the shop! ( Мама, давай купим машину в магазине!)
- Buy a car in the shop? It’s a good idea. Maybe we can do it later. (Купим машину в магазине? Это хорошая идея. Возможно, мы сможем это сделать позже.)
Это уже давно вошло у меня в привычку – повторять последние слова вслед за ребенком, прежде чем я как-то отреагирую на его вопрос, предложение или комментарий. И не случайно. Так закрепляется и поощряется привычка говорить, комментировать, участвовать в диалоге. Повторяя за ребенком мы даем понять,что мы его слышим : “Прием. Я тебя услышала,поняла. Сейчас отреагирую”. Мы также указываем, на какой именно стимул мы даем ответную реакцию. И такое поощрение в нашем опыте всегда было гораздо более эффективно,чем, например, стандартное: “ Good talking!” ( Хорошо говоришь!)
Данная стратегия работала в самом начале терапии, когда появились первые слова.
“Car!” (Машина!) – произносил ни с того, ни с сего мой сын. – “Сar?”- переспрашивала я, опускаясь на колени и вопросительно заглядывая ему в глаза. И извлекала первую попавшуюся машинку из ящика с игрушками, если он был под рукой. Отдавала и подтверждала : “ Car! Yes!”
Иногда ящика с игрушками под рукой не было. Во время прогулки, если Алмаз произносил, восклицал, бормотал или шептал “Car”, то я тут же повторяла за ним “Car?” и вела к ближайшей машине на паркове, которую мы совместно трогали и приговаривали,что это не что иное, как “Car”. Или рисовали “Car” на клочке бумаги, если ничего больше не было под рукой. Таким образом, ребенок усваивал важный урок о силе слова: что бы он не сказал, его услышат и как-то отреагируют.
Это правило также помогло нам в формировании навыков комментирования и разделенного внимания.
“Excavator!” – радостно выкрикивал Алмаз, едва завидя экскаватор на стройке. – “Excavator!” – восторженно повторяла я ,за что обычно была награждена выразительным взглядом в глаза. А рядом с экскаватором, конечно, были и бульдозеры, тракторы, погрузчики. Так что разделяли мы радость долго и бурно. И так целый день: сын называл, я с энтузиазмом повторяла за ним и мы понимающе смотрели друг на друга все чаще и дольше.
На следующем этапе я пошла немного дальше
“Damp truck!” – сказал Алмаз, заметив самосвал. Я , встретившись с ним взглядом, повторила “ Dump truck!” Потом, направив указательный жест в сторону самосвала, сказала: “ Look, dump truck!” (Смотри, самосвал!) Алмаз перевел взгляд на экскаватор, а потом снова посмотрел на меня. Можно сказать, что в этот момент в нашей терапии мы перешли на ступень выше: от простого называния к разделенному вниманию.
Когда и эта ступень была основательно освоена и пройдена, мы перешли к комментариям.
“Look, convertible car!”( Смотри, кабриолет!) – говорил мой сын и указывал в сторону кабриолета. Мы встречались взглядом, и я подтверждала: “Convertible car! Yes!” (Кабриолет! Да!) И добавляла: “ It is a big convertible car!”(Это большой кабриолет.) – “Big convertible car.” (Большой кабриолет.) – задумчиво повторял мой сын. Теперь была моя очередь что-то интересное заметить: “ Look, it’s a pick up truck!” (Смотри, это пикап!) – “ Pick up truck.” (Пикап.) повторил ребенок. Я ждала комментария. Не дождавшись, добавила сама: “ It’s a big pick up truck” (Это большой пикап). Через какое-то время эту вершину мы тоже покорили, Алмаз научился комментировать.
Мое эхо актуально и сейчас. С одной стороны, оно является для Алмаза подтверждением того,что я внимательно его слушала и поняла/старалась понять (для меня и большинства нейротипичных людей таким подтверждением является взгляд в глаза, а для него – мое эхо). И этого поощрения достаточно, чтобы поддерживать интерес к участию в диалоге. С другой стороны, повторение последних слов ребенка является своего рода напоминанием для него про то,что мои слова будут иметь отношение к его последней реплике. Это очевидно для нейротипичных людей, но не всегда ясно для аутистов ,что не позволяет им научиться полноценно участвовать в диалоге. И ,наконец, мое эхо дает ребенку немного времени,чтобы настроить свое внимание на восприятие того,что я скажу далее ( моему сыну, как и многим аутичным детям, нужно потратить больше времени и усилий на то,чтобы сфокусировать внимание и переработать информацию, воспринимаемую на слух.)
Автор статьи: Анжела Суйналиева
