Конечно, есть и пострашнее, но лично для меня самый безысходный, чудовищный и разрывающий душу советский фильм о любви — это «Повторная свадьба» (1975). Сюжет с виду банален, как любая житейская коллизия — муж-балагур сначала бросил жену, потом к ней вернулся. Обыденное течения бытия — таких «приключений» полным-полно в мировой литературе, в киноклассике, да и в СССР об этом снимали постоянно — например, весёлая комедь «Любовь и голуби».
Но «Повторная свадьба» - это не ярмарочный лубок, но — Босх. Это реально жутко. Нам чаще всего показывали девку-разлучницу этакой цепкой и даже хищной красоткой или — сильной и стильной феминой, как Оля в «Зимней вишне». Но нигде не было такого болезненного отчаяния со стороны любовницы и такого инфернально-пустого (ага!) мужчины. И сцена повторной свадьбы - то есть примирения супругов - фальшивый ад. Это не драма и уж тем паче не мелодрама, это чистый триллер. Итак!
Милейшая девушка Лида - весенняя, стройненькая берёзка - влюбилась до одури во взрослого, импозантного Илью. Голова пошла кругом. Потом Илья поостыл, приуныл, понял, что Лида — просто свежий ветерок безо всякого «умного» содержания и — возвратился к супруге — по-осеннему красивой, немного увядшей и философически-меланхоличной (в меру) женщине. Его Настя — утончённая, образованная интеллигентка 1970-х, дочь крупной начальницы — к слову, реально пашущей, а не просиживающей в креслах.
Любила ли Настя мужа? Нет. Ей было с ним интересно — он вечно шутит и даже трагедию оборачивает в фарс. Илья — тоже типичен для эпохи. Ни слова без острот; беспрестанное жонглирование фразами. Этим он привлёк когда-то Настю, потом — неопытную Лиду. Герой Андрея Миронова изумляще циничен. Он вообще не понимает, что случилось ужасного? Он не говорит «нормальными» предложениями — он будто бы читает изысканную лекцию о нравах. Мол, во все времена случались казусы.
А вот Лида... Это не книжная, умная и всезнающая Настя; это — ранимый полевой цветок. И она — полюбила. Реально. До одури. До унижения. Она прилетает к Илье в другой город, непонимающе смотрит на этого истукана и ждёт ...продолжения любви. Да, она глупа. Да, наивна. И семью-то она разбила. И согрешила, если быть честными. Вместе с тем, Лида настолько погрузилась в любовь, что без неё не в состоянии дышать. В прямом смысле этого слова. Зачем всё, если нет Ильи? Этого убогого болтуна и человечка без сердца.
Но в том состоянии, куда загнана простенькая девочка, всякие пороки «объекта» кажутся достоинствами. А её предали, как до этого предали Настю. Есть ли жизнь после Любви? Для блондиночки Лиды — нет. Девушка решается на самый крайний шаг. Но главное в этой картине — финал. Монолог Насти — почему она всё-таки ушла от своего говорливого и находчивого Илюши, которого до этого боялась потерять, чтоб не прослыть «брошенкой» в зрелом возрасте.
Он и с матерью погибшей девушки беседовал снисходительным тоном, как с малограмотной лохушкой, не понимающей, что статистически есть люди с «генами самоуничтожения», этакая погрешность. Её Лида — погрешность, которой попользовались. Всё, мол, относительно. Всё - несерьёзно. Всё - мелочи быта и шелуха мироздания. И самое дикое, что нам не показывают, к примеру, запоздалое раскаяние Ильи. Потому что этого раскаяния не случится.
Zina Korzina (c)
