Свежий запах весны за дверью подъезда не был похож на воздух в квартире. Маркизу захотелось потрогать и понюхать все, до чего дотягивался взор. Но бабушка держала Маркиза крепко, не выпускала из рук. Маркиз требовательно замяукал. Бабушка повернула за угол дома, как Маркиз вырвался. Перехватывая когтями по платью бабушки, он оказался на земле и рванул, что есть мочи, сам не зная куда.
-Маркиз! Маркиз! - звала бабушка.
Маркиз остановился у куста бузины и пролез в самую гущу. Он не понимал, куда и зачем бежит. Просто на воле, среди мягкой травы и множества запахов, появлялось дурманящее ощущение рая, свободы,причастности к огромному миру, ко всему вокруг, что можно понюхать, потрогать лапами, с чем можно поиграть.
-Маркиз, вылезай, - бабушка уже ползла под куст.
Она тянулась рукой за Маркизом в самую гущу, а Маркиз пятился подальше от неё.
-Наказание!- ругалась бабушка. -Потеряешься! Пропадёшь! Что я Лерочке скажу? Подведёшь меня под монастырь!
Бабушка уже почти легла на землю и карабкалась к Маркизу под ветвями кустарника. Старые листья шуршали и перекатывались. Бабушкина рука цеплялась за эти листья и скользила по земле. Маркизу показалось, что образовывающийся звук исходит от чудовищ, живущих в листве. Маркиз прыгнул в самую гущу звука и вцепился всеми четырьмя лапами во что-то мягкое.
Бабушка была рада, ведь это была ее рука и ей не надо было ползти дальше под кустом бузины. Маркиз сам прыгнул ей навстречу. Теперь нужно было с котёнком в руке выползать назад. Ветки кололи спину, в коленки вонзалось что-то острое, то ли старые сучки, то ли мелкий щебень. Бабушке было больно, и она, чтобы поддержать свой дух, запела громко:
«И вновь продолжается бой! И сердцу тревожно в груди! И Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди!»
Когда бабушка наконец-то оказалась на свободе, чьи-то сильные руки подняли ее с земли.
-А! Петр Семенович! - обрадовалась бабушка. -Здравствуйте! Продукты привезли? Подождите чуточку! Мне ворону покормить!
Маркиз болтался в правой руке у бабушки как пушистая варежка. Левой рукой бабушка отряхивала платье. Петр Семёнович явно был моложе бабушки и сильнее. Он был широк в плечах и в стати чувствовалась военная выправка. Ему не составило труда поднять бабушку.
-Луиза Карповна, каких ворон кормить вы хотели? - спросил Петр Семенович.
-Да вон, позвать нужно, гнездо видите на дереве? Маркиз вот чуть не убежал, проказник. Еле поймала. Ещё чуть бы и конец. Ищи потом, где хочешь.
Маркизу было уже удобно в бабушкиных руках, потому что она держала его, как маленького ребёнка. Он даже умудрялся облизываться и умываться.
-Чистюля! - сказала, глядя на него, бабушка.
У дерева сидела та самая ворона-соседка. Она смотрела внимательно за происходящим и особенно приглядывалась к шуршащему пакету, лежащему на земле. В таких пакетах ей обычно приносили еду.
Бабушка и Петр Семенович подошли поближе к дереву, и в метрах пяти от вороны бабушка высыпала содержимое пакета и отошла подальше. Ворона подлетела, взяла в клюв кусочек булки и с шумом поднялась вверх, в гнездо. Маркиз забеспокоился. Ему хотелось ударить лапами по вороне, и он перевернулся в бабушкиных руках со спины на живот так, что лапы легли на бабушкино плечо. Он выпустил коготки и хотел опять рвануть. На дерево, за вороной. Но бабушка перехватила Маркиза чуть выше живота и вернула в прежнее положение.
-Как они с ним гуляли? Я не понимаю, - обратилась к Петру Семеновичу бабушка. -Говорят, он ходил за ними, играл в траве, домой сам к подъезду шёл. А я думаю, если его отпустить, - убежит.
-А они с ним где гуляли? В каком месте? -спросил Петр Семёнович.
-Где яблоневый сад,-ответила бабушка.
-Если хотите, пойдёмте вместе попробуем отпустить, я, если что, подстрахую, - предложил Петр Семёнович.
-А пойдёмте,- согласилась бабушка. - Надо ведь когда-то начинать!
Яблоневый сад был полон лета. Нежные бутоны уже осыпались давно, на земле виднелись подсохшие лепестки цветов яблони. Маркиз просился отпустить его. Он мяукал, карабкался. Удерживать его на руках становилось тяжелее. Бабушка нагнулась и поставила Маркиза на дерево. Маркиз пополз по широкому старому стволу вверх, потом вниз, потом опять вверх, потом спрыгнул и побежал к другому дереву. Опять залез на ствол, поточил о сухую кору когти и принялся гонять от дерева к дереву, залезая, спрыгивая и залезая вновь.
Маркиз был счастлив. Он чувствовал силу когтей, лап, ему нравилось его сильное тело, ловкость, скорость, высота прыжков. Он чувствовал себя хищником, охотником. Все вокруг шумело и жужжало. Шмели, жуки, мухи, ветер трепал молодые листья. Маркиз трогал, ударял лапами, хватал, прыгал за шмелями, тарахтящими на одном месте в воздухе. Но как только лапа Маркиза могла достать до брюшка шмеля, шмель, словно легкий ветерок, менял свою высоту и отлетал подальше.
Маркиза никто не торопил. Бабушка и Петр Семенович мило беседовали о песнях советских композиторов, вспоминали любимые, бабушка даже напевала:
«Наша Родина - Революция! Ей единственной мы верны!».
Петр Семенович отвечал: «А эту учили в школе?
Утром в наше окно
входит солнечный свет,
Жарко льются лучи
на знакомый портрет»
-Учили, конечно, только с дочкой.
Ах! Что за мелодии были! Теперь таких не пишут! - сожалела бабушка и запела: «Новый день берет своё начало
на бескрайних улицах Москвы,
Никогда у неба не бывало
глаз такой влюблённой синевы!»
Каждый день на моем канале я публикую продолжение истории. Подписывайтесь, если интересно! Читайте также о маленьких щенках повесть «Собачьи души» блюз
Продолжение о Маркизе
Часть 11
Читайте также мою повесть о маленьких щенках «Собачьи души» блюз