«Культура» побеседовала с известной российской сопрано Ольгой Перетятько, заблокированной коронавирусной пандемией в столице Германии.
На чем вас застал карантин: какой концерт или какой спектакль отменился первым? Как вы восприняли этот факт, было ли уже сразу понимание, что эти меры оправданы?
Карантин меня настиг в Берлине, наша премьера «Идоменея» Моцарта в Немецкой государственной опере «Унтер-ден-Линден» - это должен был быть мой дебют в партии Электры, отменилась. Сначала мы все надеялись, что будет трансляция при пустом зале, поэтому дату премьеры, которая была намечена на 22 марта, перенесли на 18 марта, на время генерального прогона, именно тогда должен быть осуществлен онлайн-показ без публики. Но потом вышел указ, что больше пятидесяти человек нельзя собираться, и даже такая премьера стала невозможной, поскольку оркестр, хор, певцы, техники, короче, вся команда – это всегда больше полусотни. Никакой компенсации нам нет, нам заплатили деньги только за репетиционный период. Такая ситуация сейчас у многих.
Для кого из коллег, музыкантов и певцов, эта ситуация наиболее тяжела? Являются ли более ли финансово уязвимыми те, кто не в штате театров, а работают сами на себя?
Разумеется, в первую очередь под удар попадают те, кто не привязан ни к какому театру, кто не состоит в штате на зарплате, а является вольным художником, как я, например. Ситуация не очень приятная, и я переживаю за коллег, поскольку кто-то может более-менее спокойно пережить отмену нескольких проектов, а у кого-то их может быть не так уж и много, и он живет от проекта к проекту и каждая такая отмена – это ощутимые финансовые потери. Оказаться вот так вот без всякой помощи – со стороны государства, профсоюзов и пр., это для многих может быть весьма тяжелым испытанием. Со стороны немецкого государства есть помощь фрилансерам, им положено, кажется, выплаты по пять тысяч евро, но на меня это не распространяется, я даже не пыталась куда-то подавать документы, но, насколько я знаю, некоторые коллеги пытались, кто имеет на это право, они заходят на портал, регистрируются, им дают какой-то сумасшедший, очень большой, очень длинный номер и ставят в лист ожидания – и когда их оформят и когда эта в действительности помощь придет, одному богу известно. Словом, наплыв большой и панические настроения тоже весьма сильны.
Какие последствия текущие события, на ваш взгляд, будут иметь место для мира музыки и театра в целом?
Вся эта ситуация конечно убьет экономику, в том числе экономику культурно-массовых, зрелищных мероприятий, потому что убытки колоссальные: театры же не объявили форс-мажор, а возвращают деньги за билеты, стало быть, это огромные финансовые потери. Я не знаю, как с этим всем бороться, очень распространены всевозможные спекулятивные интерпретации, теории заговора и пр., все растеряны и дезориентированы совершенно. Но в реальности это в основном волнения в соцсетях, а на практике все просто сидят по домам и чего-то ждут.
Мы все в одной лодке и тут уж ничего не поделаешь. Я стараюсь оставаться позитивно настроенной, находить в этом какие-то положительные стороны, и, в общем-то, мы вынуждены искать эти положительные стороны. Мир замедлился, люди больше никуда не бегут как сумасшедшие, экология улучшается – это все к лучшему. Я думаю, что после всей этой ситуации мы должны стать более осознанными, более разумными. Понять истинные ценности, отвергнуть все наносное и второстепенное.
На сегодняшний день сколько концертов и спектаклей отменено или перенесено? Какой месяц сейчас стоит в планах по возобновлению деятельности? Понятно, что ситуация развивается непредсказуемо, но примерные все же сроки какие-то выставлены театрами и концертными залами? Какое первое после перерыва будет мероприятие, как полагаете?
В дальнейшем у меня должен был быть проект в Вене, он еще не отменен, хотя я думаю, что вскоре все отменится. Это должен был быть мой еще один дебют – на этот раз в партии Матильды в «Вильгельме Телле» Россини в Венской государственной опере. По последним слухам Австрию закрывают до конца апреля, а мы должны были начать репетировать 14 апреля, поэтому, на мой взгляд, проект под очень большим вопросом. Пока точно никто ничего не говорит, все тянут с определенным ответом, может быть еще надеются на лучшее, но ситуация подвешенная, все сообщается всем в последний момент. Но я мужественно продолжаю заниматься Матильдой, как раз есть, чем заняться, партия на совесть выучена, но, увы, видимо, пока в стол. Неделю назад я разговаривала с администрацией театра, тогда они планировали делать концертное исполнение, поскольку в настоящий период хор должен был учить свои партии и проводить спевки, а такой возможности у них, понятно, нет, это один солист может выучить свою партию вдвоем с концертмейстером дома, а хором заниматься онлайн никак невозможно, но ситуация меняется каждый день, поэтому что-то предсказать очень сложно.
Как в целом обстановка в Берлине?
В Берлине сейчас ситуация достаточно спокойная, немцы – дисциплинированный народ, они очень четко следуют инструкциям, слушаются предписаний, организованы и аккуратны, выполняют все требования: держать два метра дистанцию, все ходят в масках и перчатках и пр. Комендантского часа нет, никого на улицах не останавливают и за руки не хватают, по одному-двое, семьями ходить можно, но, конечно, все собрания запрещены. На улицах люди спокойные, паники не вижу, все люди понимают серьезность ситуации и понимают, что от их личного вклада в улучшение обстановки тоже многое зависит. Понимают, что нужно сидеть дома и ждать, пока сойдет на нет вся эта эпидемия.
Вы участвовали в каких-то социальных «антикарантинных» проектах?
За день до нашей не состоявшейся премьеры, 17 марта, мне позвонили с Радио и телевидения Берлина и предложили спеть концерт в пустом зале Концертхауса – убрали все кресла и получился такой бальный зал: там была только команда, которая снимала, и по два человека артистов на сцене, как правило, певец и его аккомпаниатор. Я позвала своего давнего концертмейстера, прекрасного музыканта Маттиаса Самуила и мы с ним исполнили как раз арию Электры из несостоявшегося «Идоменея», потом в качестве чего-то более жизнеутверждающего – вальс Джульетты из «Ромео и Джульетты» Гуно и Колыбельную Клары из «Порги и Бесс» Гершвина. Трансляция – это, конечно, прекрасно и нужно в настоящее время, но все равно магия театра не передается, и как поддержка это, может быть, и хорошо в эти недели, но я думаю, что на долгую перспективу не нужно относиться к тому серьезно, и мы все надеемся, что вскоре ситуация улучшится, и состоятся летние фестивали – у меня как раз запланированы выступления на россиниевском фестивале в Пезаро, хотя многие летние фестивали уже отменили, например, Байройт. Самое раздражающее в этой ситуации, что никто ничего не знает, все в неизвестности. И это ожидание немножко выматывает.
Чем занимаетесь на карантине?
Я выспалась как никогда, моя нервная система восстанавливается, это очень чувствуется. Ушел этот вечный стресс, когда надо постоянно куда-то ехать и петь, учить и петь, ехать и учить, и такая круговерть постоянно и на больших скоростях. Поскольку я человек очень ответственный и никого не привыкла подводить, я, конечно, ужасно устала от всего этого гона и как раз за эти две недели я поняла, насколько я устала и как хорошо я в настоящее время могу, что называется, отпустить ситуацию. Я сплю сейчас много – как никогда раньше, так что позитивные моменты конечно тоже есть. Много читаю – только что перечитала «Декамерон», фильмы смотрю, особенно классику, доучиваю что-то, на что не хватало времени сделать тщательно. Много гуляем, я бегаю – это не запрещено, парки открыты.
Я сняла несколько видео, даже завела телеграмм-канал, где описываю разные техники дыхания. Я давно пыталась структурировать свои знания по этому вопросу, а знаний накоплено много, поскольку я всеми этими системами занимаюсь давно и много, но все никак на это не было время, а вот теперь оно появилось. Теперь вот я этими знаниями потихонечку знакомлю своих подписчиков – делаю видео, отклик огромный, 500 людей в первый только день поделились моей записью в соцсетях. Там элементарные упражнения на дыхание, которые полезны не только певцам, но и обычным людям, потому что дыхание – это та область, которую мы можем хотя бы отчасти контролировать, управлять ею. Дыхание – это основа и залог здоровья: ты не можешь контролировать свое давление или температуру тела, но дыхание ты можешь регулировать, и это дает на самом деле большую власть над собственным телом и состоянием здоровья в целом. Я показываю какие-то упражнений из йоги, из системы Стрельниковой и др., много есть разных подходов, и ото всюду что-то полезное конкретно для тебя можно почерпнуть.
Консультировались ли вы со своим личным врачом, насколько этот вирус и осложнения могут быть опасны именно певцам?
Личного врача у меня нет и никогда не было – не было необходимости. Но насколько мне известна ситуация вообще с вирусными заболеваниями и в особенности с теми, которые имеют осложнения на легкие, дыхательные гимнастики, о которых я говорю, способны сильно помочь заболевшим, и, стало быть, певцы лучше защищены, чем остальные, потому что мы уже умеем правильно дышать.
Желаю всем читателям здоровья, терпения и благополучия, мира в душе, не терять самообладания, все это пройдет и все будет в итоге хорошо.
3 апреля 2020 г., "Культура"