Геннадий Валентинович долго стоит перед зеркалом, завязывает и развязывает галстук, хмурится, улыбается, укладывает непослушные волосы.
-Гена, опоздаешь
-Да, мамуль, уже иду
Геннадий Валентинович с некоторых пор стал более тщательно готовиться к своим урокам, он понял как это приятно и радостно, когда дети слушают тебя, интересуются, задают вопросы.
А он такой важный, взрослый, ходит между рядами и рассказывает, заглядывает через плечо Иванова, ловко вытаскивает у него из парты "Ну погоди", электронную игрушку. А вот Кирьянова сидит не правдоподобно прямо, так и есть, на коленках модный журнал, эх детки.
Он не обижается на них, и почти не ругает, пятнадцатилетние оболтусы, они задают вопросы, много вопросов, поэтому Геннадию Валентиновичу и нужно готовится особенно тщательно.
Он шутит с ними, перекидывается фразочками, рассказывает различные интересные истории, которые относятся к предмету, но не относятся к теме урока. Он перенял такую манеру общения у одного педагога из своего детства. Детям нравится, они с удовольствием идут на уроки Геннадия Валентиновича, поэтому он и старается.
А если честно, есть нечто такое, в чём Геннадий Валентинович не признается даже себе. Это настоящая причина его тщательных приготовлений, его получасовых стояний перед зеркалом.
Чёрные глаза.
Смотрят в душу, эти чёрные глаза. Даже в страшном сне нельзя было себе представить что такое может произойти. Она редко с ним заговаривает, в основном сидит и рисует, при этом он знает, что она слушает. Предмет знает на отлично, иногда задаёт вопросы. Вот это самое страшное. Ответить, не сорваться на "петушиный крик", а ответить, нормальным голосом, не краснея, не заикаясь, это сложно.
Она дитя, -убеждает он себя, - ребёнок, девочка - подросток, девочка из сна. Почему это с ним произошло? Это она снилась ему, когда он был в её возрасте. Но это же бред. Такого не может быть, но это есть.
Геннадий приходит домой, лезет на чердак, достаёт старые тетради, какие - то записи, дневники и рисунки, мама всё хранит. Он находит рисунки, которые были датированы десятилетием назад, головка девочки, которую он рисовал по памяти, из сна. У него не получались глаза, а так один в один. Он сел на пол, в пыль, нашёл огрызок карандаша и начал лихорадочно дорисовывать не достающий элемент, глаза. Очнулся уже темно, вокруг разбросаны рисунки, все с глазами.
Я маньяк, думает он, я больной, меня нужно изолировать от общества, от детей. Я одержим. И с одержимостью же начинает готовиться к новому дню, к урокам, к встрече с той, из сна...
-Что- то Милочка давно не заходила? Генночка, поругались что ли?
-Нет, что ты мамуль, она работает, много работы.
Милочка, дочка маминой подружки, милая, хорошая, добрая, умная и пресная Милочка. Она будет хорошей женой, они скоро поженятся, Милочка везде разложит свои вязанные крючком салфеточки, развешает плетённые ей же кашпо, расставит слоников, на стол постелит вышитую скатерть, и водрузит сверху вазу с искусственными фруктами.
Они будут копить деньги на цветной телевизор"Рекорд"и румынскую стенку, встанут на очередь на автомобиль"Москвич"...
Как сюда впишется девушка из сна? Да никак. Он даже думать не хочет о том, что она вырастет, и станет для кого- нибудь такой же "Милочкой с салфетками и вазой", нет, он не хочет об этом думать.
С каждым днём черные глаза притягивают его, хочется смотреть, иногда пройти мимо и вздохнуть запах, замереть на секунду, и зардеться от радости, когда пройдёт мимо, едва коснувшись облаком волос или кончиком коричневого платьица, с глухим воротничком - стойка. А он потом весь день ходит весёлый и окрылённый, носит свою тайну, осторожно, как ребёнка под сердцем.
Однажды, он заглянул ей через плечо, чтобы посмотреть что она рисует. Она не отстранилась, не закрыла рукой, не захлопнула стыдливо покраснев тетрадку, а спокойно отодвинулась давая ему посмотреть своё произведение. Он сразу узнал себя, замешкался, растерялся, покраснел, как мальчишка. Да по сути он и есть мальчишка, это для них он взрослый дядька, учитель, Геннадий Валентинович...
-У вас очень интересный тип лица, нордический, но при этом вы имеете очень тонкую кожу, она у вас светится, я пыталась дома схватить эту прозрачность, но у меня не получилось, не ругайтесь, я весь урок запомнила, можете спросить меня любой вопрос, я отвечу.
Он замер в напряжении, ждал смеха, издёвок со стороны детей, но они, как буд- то не заметили или посчитали что так и нужно, разговор учителя и ученицы.
Так и жили. Он бежал на уроки, она спокойно сидела, либо рисовала, либо слушала смотря на него не отрываясь. серьёзным взглядом своих чёрных глаз.
Мила стала что- то подозревать, капризничать, торопить со свадьбой, да и мама стала давить на жалость, говорить что может не дожить, и ей надо знать, что он, Гена, в хороших руках.
Как они узнали? Поздравляли, а ему было не радостно, и Она, тоже поздравила, по доброму, по детски, но без эмоций.
Он уже решил, что уйдёт из этой школы, не было сил смотреть, видеть, ощущать рядом с собой и не сметь не то что притронуться, но даже надеяться на что- то. Директор уговаривал, но он не мог, сказал, что уезжает, по семейным обстоятельствам.
***
После развода Лора долго не могла прийти в себя, было больно и обидно. Столько времени добивался её, предатель.. Мама купила путевку в санаторий и оправила её, Лорку, отдохнуть.
Она сидела на перевернутой лодке и смотрела на закат, море было ещё холодным, купаться было нельзя. Лорка нарушала режим и уходила сюда, на этот берег, здесь ей было хорошо и спокойно, как дома.
Она его сразу узнала, да так бывает.
Прошло более десяти лет, он возмужал, но она сразу узнала, учитель из её юности, Лоркина первая любовь, первая и возможно настоящая. Искала во всех лицах его черты, Анатолий, бывший муж Лорки, чем то был похож, может просто устала искать, ждать надеяться...Вот и был этот нелепый, как оказалось никому не нужный брак.
А тут узнала, идёт по берегу, не спеша, а у неё, у Лорки, каждый его шаг отзывается в голове и сердце, бум- бум- бум.
-Посмотри, ну пожалуйста, поверни голову, я здесь, ну посмотри, прошу тебя, - шепчет Лорка одними губами
-Это какой - то бред, сумасшествие, одержимость думал он, бредя по берегу по следам той, которая ему везде мерещится опять.
Одержимость, как есть сумасшествие и одержимость, которая обострилась особенно сильно, после того, как Милка сбежала с каким -то коммерсантом.
Не то чтобы он скучал по Милке, нет, просто ещё ярче стали проявляться загнанные глубоко образы. Вот, и теперь, когда он вышел прогуляться после ужина, а Геннадий Валентинович прилетел отдохнуть и немного подлечиться у моря, ему показалось что прошла Она, девочка из его снов из его юности, его мечта, его любовь...
Она не выдержала и пошла на встречу, а потом и побежала, и он тоже, узнал сразу, и пошёл быстрее, чтобы забрать и уже никогда не отпускать. Теперь уже любовь не запретная, проверенная временем, расстоянием, настоящая, та самая.
Пожелайте им всего хорошего, они это заслужили.