Как честный человек, попавший под всенародный карантин, я начинаю каждое утро с занятий со своими милыми детишками.
Занятий – мильон. Не потому, что я такая изобретательная, а потому, что учителя, которые пытаются организовывать учебный процесс на расстоянии, шлют детям бесконечные задачи и упражнения. Причем активны совершенно все. Даже Аделина фортепьянная учительница требует, чтобы я записывала, как Адель разбирает пьесы. А Лёхин педагог по капоэйре предлагает мне отрабатывать с Лёхой движения. Когда я жалобно говорю, что у меня есть и другие дети, педагог отвечает:
– Ну и прекрасно! Пусть и другие присоединяются, это всем будет полезно.
И ведь не поспоришь.
Ещё все бросают очень актуальные ссылки, которые помогут мне разобраться в том, сём и этом. Заботятся.
С одной стороны, оно, конечно, круто. С другой – всё это слишком. Начинаем-то мы на ура, но уже через час все выдыхаются. Дети начинают капризничать, я злюсь. Уфф.
Вдобавок не то что мои дети в карантине резко перестали нервничать и начали соображать. Яся требует включить ей учи.ру и бесконечно расстраивается из-за того, что учи.ру виснет. Лёха полдня переписывает упражнение, где в пяти словах нужно подчеркнуть «жи» и «ши». Адель и подавно сводит меня с ума своим учебным креативом.
Сегодня ей нужно было решить три задачи.
В первой шестидесятилетний дуб дорос до двадцати метров, – надо было узнать, каким он станет в сто лет, если сохранит тот же темп. Адель решила задачу так: 60*20*100. У нее получилось 12 000 метров.
– Слушай, – говорю, – то есть у тебя дерево выросло на 12 километров вверх, что ли?
– Наверное, – ответила Адель.
– А ты видела такие деревья?
– Где?
– Где-нибудь?
– Ну нет, – сказала Адель.
– Тебя это не смущает? – спросила я.
– Ну нет, – сказала Адель.
Во второй задаче самолёт улетел в девять вечера и прилетел в пять утра, требовалось узнать, как долго он находился в небе. Адель решила задачу так: 9*24*5. У неё получилось 900 часов.
– А что такое 24? – спросила я.
– Часов в сутках! – ответила Адель.
Видимо, в условии было слово «сутки», и она решила блеснуть.
– Но если самолет улетел вечером, а прилетел утром – это же меньше суток? – говорю. – Как так вышло, что он летел 900 часов? 900 часов – это ведь много-много дней, нет?
– Откуда я знаю, как так вышло? – ответила Адель.
В третьей задаче предлагалось посчитать, чему равен световой день в июне, если ночь составляет восьмую часть суток. Тут Адель не стала усложнять, поделила 24 на восемь и получила три.
– То есть день в июне длится всего три часа? – уточнила я.
– Ну да, – сказала Адель.
– А остальное время – это что?
– Наверное, утро? – предположила Адель. – И вечер?
– Милая, – сказала я. – Ты прости, но всё это решено неправильно. Подумай снова.
Адель страшно разозлилась, завизжала, покраснела, затопала ногами, исчеркала тетрадку, порвала листок с заданиями, забросила его за шкаф и упала на постель в рыданиях. Яся присоединилась и расплакалась над учи.ру, который снова не сохранил её ответы. Лёха захлюпал над предложениями с «жи» и «ши».
В этот момент мой телефон запищал снова: к потоку заданий подключился Ясин сад – там решили, что все родители должны срочно сгенерировать ролики о том, как весело дети проводят время. А учительница Адели по танцам прислала сообщение с просьбой снять Адель в шпагате – важно, чтобы девочка продолжала заниматься и не теряла форму.
Самоизоляция – это очень здорово. Если изолируешься не от мира, а от собственных детишек. Хоть ненадолго.
Окей, мы не страдаем от коронавируса, – но как бы ещё научиться не страдать друг от друга.
Залезла в свою комнату, закрыла дверь на замок, пишу эти строки.
По бедности и такое сойдет за здоровую самоизоляцию.