Подготовка к эпидемии covid-19 идет полным ходом. Перепрофилируются целые корпуса многопрофильных больниц, строятся новые “с нуля” инфекционные стационары. Причем у нас — это не сборно-разборные, как в Ухане. Наши с запланированным функционированием минимум на 20 лет. Это хорошо. Вот только вопрос: Где же мы столько кадров наберем? А действительно — где? За последние годы страна потеряла огромное количество отличных специалистов — врачей, медсестер.
Весь масштаб этой глобальной катастрофы нехватки медицинского персонала нам еще предстоит ощутить. Долгие годы оптимизации здравоохранения и нескончаемая пропаганда в СМИ о врачах-убийцах всё таки сделали своё дело. Мы лишились проверенной временем системы здравоохранения и ее главного козыря — врачей. По всей стране сократилось количество стационаров и поликлиник. Выработка стандартов лечения и необходимость строгого неукоснительного следования им, привела к тому, что наши граждане еще даже не осознают. И я объясню, что имею в виду.
Начну с самого важного врачебного звена в сложившейся ситуации. Реаниматологи. Это именно те люди, которые являются последней надеждой на жизнь для многих пациентов, те, кого можно назвать последней линией обороны. Это — заградительный отряд, который стоит между вами и небытием. Думаете, слишком много эпитетов и мало информации? Нет, это именно так. Работа реаниматолога всегда на грани. Никогда ни у кого нет стопроцентной гарантии на успех, потому что в руки реаниматологов человек поступает уже в критическом состоянии. Тут целый сплав знаний, опыта, интуиции и удачи. Часто счет идет на минуты, секунды — это время принятия решения. Эти люди живут так постоянно, всю жизнь принимая решения, от которых зависит чья-то жизнь.
Теперь я попытаюсь донести, что мы получили с введением стандартизированной помощи и одновременно пристальным взглядом следственного комитета. Работать надо исключительно по стандартам. Любое отступление от них, а если еще исход неудачный — привет от прокуратуры. Нельзя все предусмотреть стандартами, жизнь гораздо шире их, ситуации бывают разные, каждый человек тоже индивидуален. И вот если раньше в экстренных ситуациях врач-реаниматолог делал свое дело, стараясь спасти человека — это основная цель, то теперь он находится в иных условиях. Есть стандарты оказания помощи, никакой самодеятельности. Если стандарты не срабатывают и надо что-то делать, то с правовой точки зрения врач должен отойти и не лезть со своим пониманием ситуации. Если пациент умрет по стандартам — все будут довольны и прокуратура в том числе. И вот перед врачом выбор: либо ты рискуешь ради пациента работой и свободой, либо подчиняешься системе. А скольких реаниматологов мы лишились за эти годы? В 2016 году на врачей было заведено 878 уголовных дел, 2017 — 1791 уголовное дело, а в 2018 — 2229 дел. Люди уходят из профессии, опасаясь уголовного преследования, которое может возникнуть из неоткуда и в любой момент. Яркий пример тому дело Элины Сушкевич — реаниматолога-анестезиолога перинатального центра Калининграда. В ноябре 2018 она пыталась спасти жизнь ребенку, родившемуся на 23 неделе беременности (норма - это 37-40 недель) с экстремально низкой массой плода в 700 грамм. Теперь ее судят за предумышленное убийство, ссылаясь на показания одного человека, который обвиняет ее в том, что она специально ввела ребенку препарат, приведший к его смерти. Элина всю жизнь в профессии спасала детей! И что интересно, никакие доводы медицинского сообщества следствие не слышит до сих пор. Огромное количество петиций и обращений врачебных сообществ со всей страны и лично Леонида Рошаля ни к чему не привели. На последнем заседании домашний арест был продлен до 14 мая 2020 года. Все эти месяцы она находится под постоянным давлением. А скольких она могла спасти? Сколько специалистов теперь будут работать с оглядкой и страхом, осторожно, не рискуя, “не горя” на работе?
Охота на ведьм. Годами муссируется в СМИ тема о нечистоплотных врачах, нагло зарабатывающих на людских проблемах. Изо дня в день, постоянно — это стало неотъемлемой частью многих утренних программ. Их пинают все, кому ни лень. Во врачебной среде сейчас презумпция виновности. Достаточно жалобы — и врач должен оправдываться, писать объяснительную, как нашкодивший школьник. В моей поликлинике была ситуация, когда пациентка написала жалобу главному врачу на доктора за то, что он не выразил радости, узнав, что пациентка беременна, и не поздравил ее. На полном серьезе. Со следующего дня все врачи гинекологи обязаны были поздравлять женщин с положительным тестом на беременность, а доктор получил выговор и лишение премии (премия — большая часть оклада). На собраниях нам зачитывают инструкцию, как вести себя с пациентом: “Только б не было жалоб! Вас оскорбляют — вы молчите, только б не жалоба”. Врачей опустили ниже плинтуса — это факт.
Итог всего выше сказанного — в стране имеется большая нехватка как врачей, так и среднего медицинского персонала. Даже в больнице №40 в Коммунарке врачей не хватает. Туда со всей Москвы приезжают бригады медиков “в помощь”, командированные из других клиник. Вот только реаниматологов среди них крайне мало. Получается, что для клиники такого уровня просто нет достаточного количества специалистов. За что боролись, как говориться.
А теперь, когда в мире коронавирусный пожар — вся надежда на тех самых врачей и медсестер, тех, кто вопреки... Ни у кого из них нет ни выходной недели, ни удаленной работы, ни карантина. Ведь именно они борются один на один с болезнью, рискуя каждый день. И сейчас врачи всех специальностей проходят обучение для того, чтобы сохранить как можно больше жизней, чтобы дать всем нам шанс. Подумаете об этом сейчас и не забудьте об этом потом.