Девушка на пассажирском сидении первоя поняла, что что-то происходит. Она тут же дёрнула ручку открывания двери.
—Не торопись! — говорю я.
Даже в машине при поснятых стёклах чувствовался запах дыма. А мне нежелательно таким дышать — с моеё-то астмой. Я уставился на происходящее поверх руля.
Кажется: кино снимают. Народ дерется, дым кругом, не хватало разрывов бомб и штурмовиков в небе. Я задержал её за руку.
—Это твой дом?
—Да! — Маша попыталась освободить руку.
—А кто эти люди? Ты их знаешь?
—Нет! Пусти меня!
Я нигде не видел Ваньки, слава Богу, может, этому робинзону хватило ума убраться ещё до пожара. Только почему он пропал, не появился в городе? Я надеялся, что, может он у соседки (по дороге я не успел у неё пораспросить), но тут жарче, чем при пожаре.
—Тех двоих я видела в посёлке! — внезапно сказала девушка. — Они искали кого-то, спрашивали, кто живёт здесь, не видела ли я крупного парня...
Двое мордоворотов под руки волокли толстяка к джипу, они его явно прессовали. Увидев мою лайбу, толстяк сделал решительное усилие. вырвался и кинулся прямо мне на капот!
Я не люблю, когда трогают мою машину, а тем более, когда бьют. Кроме того, лица тех, двоих тоже мне не понравились. Они схватили толстяка. Он умоляюще глядел на меня, открыв перекошенный рот.
Но хорошо хоть девчонка затихла, вжавшись в спинку сидения.
Вся троица в тот же миг отступила. тех, двоих мы явно не интересовали.
Зато я увидел нечто интересное за их спинами. Если бы я верил в существование снежного человека, я бы, наверно, испытал восторг от того, что наконец-то собственными глазами увидел его.
Громадных дядька вырос за спинами трио, возникнув из дыма. Двумя ударами раскидал крепких парней, как шавок и, радостный, схватил толстяка за шкирку. По лицу верзилы текла кровь, глаз заплыл, но Он улыбался!
Больше всего я беспокоился за машину. до несчастного мне не было дела. Он поник, бросив всякое сопротивление, видно, покорился судьбе.
И тут на арене цирка (только не того, что с клоунами и конями — а древнего, ещё Римского, гладиаторского) возник настоящий Гладиатор — Ванька Горелых!
Он появился из калитки. за которой в дыму растворялся дом. В руке несёт что-то... Я обомлел: топор! Да не просто топор. подумаешь, за дровами вышел, а огромный! Господи, да где он его взял?!.
Я заметил, что крутяши-бандиты чуть не на четвереньках — после оплеух, полученных от Годзиллы, — рванули к своему джипу. Водила открыл дверцу, сунулся и распрямился, держа в руке пистолет. Я не видел издалека, настоящий или нет. Оранжевая майка прицелился в громилу. Ч-чёрт, а мы на линии огня!.. Но Ванька! Ванька шёл себе, пёр прямо на него, подняв свою музейную железяку. Громозека выпустил толстяка, тот рухнул на колени перед капотом, я видел, как он прикрыл голову. Парень не собирался отступать. Каким-то шестым чувством (или напарник предупредил), "голландец" почувствовал опасность и развернулся к Горелому.
Я услышал хлопок.
Пуля угодила в топор! Бандит выстрелил снова. Опять искра и рикошет! Ванька пошатнулся.
И тут не выдержала девушка. Каким-то образом смогла отпереть дверь и вон из машины.
"Ваня!" — услышал я крик.
Я тут же кинулся из следом, и это — последнее, что я помню. Астма свалила меня, едва я открыл дверцу.
◄ & Продолжение ►►
