Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7
Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12 Часть 13
Ночью Акуля проснулась от сильного головокружения. Никогда не уставала на практических занятиях, а тут ещё с вечера почувствовала, что прямо падает от усталости. Анютка тоже заметила, что Акуля побледнела. На ужин не пошла. После отбоя она сразу уснула. А теперь лежала и чувствовала, как её качают огромные волны. Тихонько заплакала: так захотелось, чтобы сейчас, прямо сейчас, её обнял Сергей! Не могла больше без его рук, без губ его. Сейчас она совсем по-другому ласкала бы Сергея... Серёженьку своего. Акуля очень хотела ласкать мужа, так хотела, чтобы он чувствовал её нежность.
Вспоминала те ночи, когда он требовал, чтобы она расслабилась, и ей так жалко было сейчас Сергея! Акулька плакала, а внутри её что-то происходило. Она прислушалась. Почему-то вспомнился тот предрассветный, ещё очень тёмный час, когда они с Сергеем, не проснувшись полностью, в полусне, с необъяснимой силой потянулись друг к другу. И в этом невероятно сладком полусне их накрыла такая тёплая волна... Сергей глубоко дышал, опустив лицо на её грудь. Она обнимала его, и так они снова медленно улетели в счастливый сон, где продолжали безудержно ласкать друг друга...
Акулька тихонько застонала, легонько сжала грудь: в последние дни, чувствовала, грудь как-то налилась. И болела...
Институтский гинеколог, Степан Арсеньевич, что-то быстро писал. Мельком взглянул на Акулину, спросил:
- Замужем?
Акуля опустила ресницы, страшно важно ответила:
- Замужем.
- Раздевайся.
Акулька беспомощно оглядела свою форму:
- Как?..
Доктор с интересом поднял голову:
- А говоришь – замужем. Юбку снимай и трусы. Потом грудь посмотрю. Ложись на кресло.
Взглянул в карточку:
- И сколько ж тебе?.. Так... Едва восемнадцать исполнилось.
Когда осматривал, Акульке было очень больно – так её ещё никогда не осматривали врачи. Она крепко закрыла глаза – и от стыда перед строгим Степаном Арсеньевичем, и от боли, когда в её тёплую плоть глубоко вошло что-то холодное, твёрдое, железное... Акулькины коленки вздрагивали, но она, закусив губки, терпела. Потом Степан Арсеньевич руками в перчатках что-то ощупывал у неё глубоко внутри.
Дрожащими руками Акулька надевала форму. Доктор долго писал, напевая себе под нос. Наконец, взглянул на Акулину:
- Ну, чего испугалась, дрожишь вон вся. Беременная ты. Восьмая неделя. Вот направление, сегодня же сдашь все анализы. Физические нагрузки пока не ограничиваем, ты совершенно здорова. Будешь приходить ко мне каждую неделю. Витаминов побольше.
Акулька растерянно хлопала глазами: беременная? Она – беременная?.. И... у них с Сергеем ребёночек... родится?..
Теперь Акулька точно знала, что случилось, произошло у них с Серёжей в тот тёмный предрассветный час. А свершилась большая тайна. Тогда, сквозь счастливый сон, она вдруг почувствовала, что у неё внутри еле слышно плеснулась какая-то волна. Такого Акулька никогда не испытывала. Даже не знала, как об этом рассказать Сергею. И ничего не рассказала. Каким-то чувством поняла, что это пока только её, женское... Потом были сборы, их отъезд. Потом накатили институтские занятия, распорядок – дни замелькали. И Акулька только ночью прислушивалась к случившейся в предрассветный час тайне.
Когда капитан третьего ранга Серёгин узнал о беременности жены, он страшно испугался. Его маленькая Акулька беременна!.. Да ей же... расти и расти ещё! Вот тебе и – замуж за тебя хочу!.. Беременность, потом роды... Это ж, говорят, так страшно... Акульке же и девятнадцати нет! Ругал себя на чём свет стоит. К жене полетел немедленно. Обнимал её, целовал глазки. Тревожно расспрашивал:
- Акуленька... Ты как? Ничего не болит? Тошнит тебя?
Акуля счастливо улыбалась, гладила лицо Сергея. А Сергей вглядывался в её побледневшее, измождённое личико.
Ночью Акуленька шептала:
- Я так буду любить его!..
Потом, жалобно всхлипывая, рассказывала, как измучилась без его ласк, как всё её тельце прямо болело без его прикосновений... Сергей осторожно ласкал Акульку, а она тихонько просила:
- Ещё...
Острая боль пронизывала её, когда Сергей касался сосков. Её маленькая грудь наливалась. Сергей увидел это, ласкал грудь, чуть касаясь своими ладонями и губами...
Акуля что-то хотела сказать. А он понял:
- Это... тогда, перед рассветом?..
Акуля заплакала от счастья: значит, Сергей тоже помнит тот их полусон, когда всё произошло... и он тоже понял, что... произошло в те минуты их ласки, когда нежность тёплой волной накрыла их...
- Завтра оформим академический отпуск. Поедешь со мной в Североморск, – сказал Сергей.
- Ой, нет-нет, Серёженька... я говорила с врачом. Я могу окончить этот учебный год. А к осени... к третьему курсу… сын подрастёт...
- Сын?.. – ошеломлённо-счастливо переспросил Серёгин.
- У нас такое здесь бывает... Вика с пятого курса тоже... У неё тоже так было, и она училась. И малышу уже полгода!
- Так то ж – Вика с пятого курса, – вздохнул Сергей. – А ты у меня маленькая девочка.
- Катя и Оля с четвёртого тоже беременны... Я учиться хочу, Серёженька... Не хочу от своих отставать!
И Сергей уехал в Североморск один. Срочно сообщил матери. Ольга Васильевна тут же примчалась к невестке. И не уехала домой, пока не убедилась, что с Акулиной всё в порядке.
С отцом они решили: весной, перед родами, приедут в Питер, Акульку одну не оставят...
Капитан Серёгин в последнее время не думал о детях: теперь у него была Акулька, и Акулька была для него целым светом. Ему никто больше не нужен. А тут выяснилось, что его Акуля – ей же только-только восемнадцать исполнилось! – беременная... И она – там, в своём военно-морском институте, а он здесь, в Заполярье... Бросать учёбу и ехать с ним домой Акулька, коза упрямая, не захотела.
- С детства такая, – со вздохом вспомнил Серёгин.
Капитан сходил с ума. Ещё и лодка уходила в море.
В Питере он увидел, почувствовал, как Акулька страдает без него. Он и сам страдал невыносимо. Акулина была ему необходима каждую минуту. Как он скучал по ней! Закрывал глаза – и сразу видел её, маленькую, бесконечно нежную, ласковую... Приходил по вечерам в свою, такую пустую – без Акульки! – квартиру, до утра не спал...
Сергей налил в стакан коньяк, выпил залпом. Потом ещё, ещё... Легче не становилось. Ещё больше хотелось... ласкать Акульку, целовать её... всю-всю... Хотелось её нежности.
В дверь постучали. Серёгин открыл дверь, увидел соседку… Алёна, кажется… Жена капитана второго ранга Моторина.
Алёна улыбалась.
- Чем обязан? – спросил капитан Серёгин.
- В квартиру-то пустишь, сосед? – Повела плечами: – Холодно…
Сергей отстранился. Алёна вошла. Села за стол, взяла сигарету из пачки. Сквозь дым, прищурившись, смотрела на Сергея. Понимающе усмехнулась:
- Скучаешь?
Серёгин молчал. Ну, не говорить же с ней об Акульке…
Алёна вздохнула:
- Ужинал? Давай я приготовлю что-нибудь… Мой в море, я тоже… одна.
Сергей мысленно взмолился: готовить? После того, как здесь, в его квартире, Акулька готовила свадебного гуся и пекла пирог с брусникой? Кто-то что-то тут будет готовить?..
Алёна поняла. Загасила сигарету.
- Ладно, капитан. Спокойной ночи. Завтра зайду, проведаю.
Серёгин пожал плечами, проводил Алёну до дверей.
Алёна и правда пришла на следующий вечер. Напевая вполголоса, принялась за уборку. У Серёгина даже в глазах потемнело: вернувшись в свою квартиру из отпуска, он так берёг Акулькин порядок! Акуля перед отъездом к родителям долго и старательно всё убирала, а теперь Алёна… так бездумно разрушает Акулькин порядок! Взял Алёну за руки, глухо сказал:
- Спасибо Вам… Не стоит беспокоиться…
Алёна вытерла пыль.
- Всё же так лучше, - улыбнулась. – Давай за стол. Ужинать будем.
Алёна оказалась весёлой и простой, ненавязчиво вела разговор. Сергей даже улыбнулся несколько раз её шуткам. От выпитого коньяка по телу расходилось тепло. А потом Алёна сняла кухонный фартучек, просто, даже жёстко сказала:
- Я люблю тебя, Сергей.
Продолжение следует…
Начало Продолжение Часть 3 Часть 4 Часть 5 Часть 6 Часть 7
Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11 Часть 12 Часть 13