Александр Васильев - о своих поездках в транспорте, нависающих и сопящих старичках, о зеркальном изображении ситуации, а в общем - о жизни.
У меня была замечательная, в общем, вполне вменяемая мама, которую я очень любил, и которая, естественно, безумно любила меня, своего единственного сына. Никаких принципиальных конфликтов между нами не происходило, а то, что я, шестнадцати ещё не исполнилось, ушел из дома, тому причины чисто бытовые и возрастные.
Вот сижу я дома, читаю книжку, а мать нудит и нудит над ухом, мол, вредно всё время проводить неподвижно в помещении, иди, подыши свежим воздухом, погуляй во дворе с ребятами. Какой, к чертям, двор, какое погулять, с какими ребятами? Когда ещё был совсем маленький, то у магаданских бараков, где я вырос, была какая-то дворовая компания, где играли в войну или в «вышибалы». Я и тогда не был большим любителем массовых затей, но хоть как-то мог найти в этом себе применение. А тут мы в Москве, мне уже лет 14, погода мерзкая, денег нет, постоянной компании тоже, есть какие-то приятели, но у каждого свои дела, каким свежим воздухом я могу дышать в переулке между Кропоткинской и Метростроевской (Остоженка) промозглым осенним или ветреным зимним вечером? Короче, полный бред.
Но мать тоже можно понять. Комната в коммуналке крохотная. Я сижу часами в её центре. К общению особо не расположен. А тут ещё отчим с работы пришел уставший. Им тоже хочется хоть немного побыть вдвоем. Или приятельница зашла. Хочется потрепаться по-взрослому. В общем, именно те бытовые моменты общежитийного существования, которые в результате и заставили меня свалить. Но пока этого ещё не произошло, я чаще всего сдавался, брал книжку, одевался и «шел гулять».
Понятно, что гулять в прямом смысле слова у меня и мысли не было. Самым комфортным вариантом было метро с с его кольцевой линией, тем более, что «Парк культуры» находился в пешей доступности. Но тогда у метро был один большой недостаток - необходим был пятак. А его или вовсе не было, или жалко, поскольку это практически половина билета в кино на утренний сеанс. Поэтому предпочтительнее троллейбус «Б».
Теоретически там тоже требовался билет, хоть и за 4 копейки. Но контролеры являлись относительной редкостью и, главное, не особо цеплялись к несовершеннолетним, не волокли в отделение со скандалом, а попросту ссаживали или равнодушно наблюдали, как ты сам, увидев их, выходишь. Еще можно было схитрить для пущей надежности. Если встать рядом с кассой, через тебя обязательно «передадут за проезд», и нужно совсем немного навыка и ловкости, чтобы, отматывая несколько билетов, оторвать ещё один - себе.
Так что, обычно я садился на Зубовской и даже в «час пик» пристраивался к окошку через несколько остановок - поскольку у Смоленской, рядом с гастрономом, на углу Арбата, всегда выходило очень много народу. И дальше час, два, три, светло, чисто, сухо, тепло, сидишь себе спокойно, читаешь и счастье полное, безмятежное.
Но случались сбои. Войдет какой-нибудь старичок, нависнет над тобой и, если даже напрямую не примется придираться, то так сопит и сверлит глазами, что все-таки не выдерживаешь и уступаешь ему место. Когда старушка, то не так обидно, а старичков я искренне ненавидел. И ведь вполне ещё на вид крепкий, нередка даже подвыпивший, и проехать ему надо всего пару остановок, но он обязательно, из принципа, тебя сгонит. И я уступал. Ненавидел и уступал.
В начале 1970-х я сел за руль и на 35 лет забыл об этих проблемах. А потом отказался от своей машины. Стал снова пользоваться общественным транспортом.
Поскольку могу выбирать время своих поездок, передвигаюсь обычно в полупустых вагонах. Но как-то недавно вошел в метро, когда всё было занято, и вдруг красивая молодая женщина уступила мне место. Я от неожиданности и подступившего к горлу ужаса не издав и звука, послушно сел, по-моему, забыв поблагодарить. С тех пор подуспокоился и воспринимаю подобное без эмоций, как данность.
Вчера еду к себе в Крылатское от Курской. Как только вошел, какой-то панковитый и шпанистый подросток лет 15, который сидел удобно устроившись со своим смартфоном, вскочил передо мной со словами: «Садитесь, пожалуйста!». Я уже привычно и благосклонно кивнул, но всё-таки успел вспомнить, как сам ненавидел когда-то тех старичков.
Слева от меня сидела девушка лет двадцати, за ней девочка-подросток, лет 13-14. Обе погружены в свои гаджеты. Через пару остановок входит бабуля, классическая такая, дородная, с огромной палкой и бездонной сумкой. Девушка сразу вскочила, уступила место. А она, сев и пристроив сумку, огляделась и громогласно, на весь вагон, стала пояснять, что, мол, было тут кому и помладше уступить место, а не строить морду кирпичом. И, во избежание недопонимания, тыкала своей палкой в сторону оказавшейся теперь её соседкой девочки, которая, кажется, не очень понимала, о чем речь, и смотрела на неё в некотором ужасе.
А я сидел и тосковал. Что же ты, старая, делаешь? Тебя уже усадили, едешь, как королева, чего же тебе ещё надо?
Другие тексты Александра Васильева.
Блог Александра Васильева в ЖЖ.