Предыстория:
После возвращения из Украины я начала приватизировать квартиру, чтобы продать ее, купить дом в деревне и уехать туда вместе с мужем и мамой, у которой стремительно прогрессировала болезнь Альцгеймера.
Документы еще оформлялись, но квартиру решено было выставить на продажу заранее. А маму увезти в Сиротинскую - при ней просмотры проводить было невозможно.
Мы начали разбирать квартиру. Помимо всего, что было нажито непосильным трудом несколькими поколениями семьи, там накопилась тонна всякого хлама, собранного мамой по соседям и близлежащим помойкам. А вот папина библиотека и коллекция виниловых пластинок бесследно исчезли... Но речь не об этом.
В ходе нашей коллективной вещественной экспертизы на верхней полке платяного шкафа я обнаружила файл. В нем - несколько листов бумаги с печатями. Это было решение суда, согласно которому мама парой недель ранее была признана виновной в преступлении по ст. 158 УК РФ ("Кража") и получила 1 год исправительных работ.
Причем преступление это было повторным. То есть она совершила кражу два раза - и оба раза была признана виновной. Оба раза она пыталась выйти из супермаркета, не заплатив за продукты. Оба раза, согласно документам суда, ее осматривал психиатр - и оба раза признавал вменяемой.
Я не предъявляю претензий к судопроизводству. Я просто хочу подчеркнуть, что человек в глубоком помутнении рассудка, с прогрессирующей болезнью психики может производить вполне адекватное впечатление на других людей. Он может казаться нормальным. Хотя, конечно, не психиатру. Это уж суд чего-то погорячился...
Изучив список продуктов, изъятых у мамы охраной супермаркета, мой муж восхищенно присвистнул:
- Да ты молодец, теща!.. И колбаски копченой взяла, и сырку, и про коньячок не забыла. Уважаю!
И впрямь, мама попыталась вынести продуктов на 3,5 тысячи рублей. Причем не "товаров первой необходимости" типа макарон или картошки, а дорогостоящих деликатесов. Возможно, именно поэтому суд отнесся к ней так строго...
Но не суть. В общем, как оказалось, мы не можем никуда увезти маму, потому что она находится под надзором полиции.
Если честно, сначала я не восприняла это всерьез. Женщина, пенсионерка, совершенно явно и очевидно нездоровая психически. Какие исправительные работы?..
Была даже мысль плюнуть на все это и уехать-таки. Но я проконсультировалась с несколькими знакомыми юристами - и они были единодушны: уезжать нельзя. Объявят розыск. Надо идти сдаваться в полицию.
И мы с мамой пошли. Я раньше никогда не была в полиции, поэтому испытывала смутный ужас. Кроме того, были опасения, что нам не разрешат никуда уехать, пока мама не отработает свой исправительный срок. А это было бы ужасно. Короче, я туда шла, как на казнь.
Но на деле все оказалось не так страшно. В полиции тоже работают люди - и вполне адекватные (по крайней мере, с виду). Понаблюдав за мамой несколько минут, полицейский, ответственный за ее дело, видимо, все понял. Попросил маму выйти и наедине объяснил мне, что решение суда уже не отменить, и отбывать наказание маме придется.
Но это можно сделать по новому месту жительства. Нам сказочно повезло, что суд был незадолго до нашего возвращения из Украины. Чтобы начать трудиться на благо родины, осужденному дается какое-то время - кажется, 3 месяца. Мы как раз укладывались в этот срок - успевали увезти маму в Сиротинскую, поставить на учет в местной полиции и устроить на исправительные работы уже в станице.
Конечно, общественный резонанс обещал быть (и был-таки!) поистине грандиозным. Одно дело в городе - никто может и не знать, что ты осужден и что-то там отбываешь. Другое дело - деревня, тем более, сразу после переезда...
Но мне в тот момент нужно было заботиться о вещах более прозаических. Например, о самом переезде.
______________________________
- Другие части этой истории ищите по тэгу #предпоследнийприют_путидороги.