Федук выпустил новый альбом Наверное, стоит сказать сразу: второго «Розового вина» тут нет. Другое дело, что не очень-то и планировалось. «More Love» — альбом скорее про настроение, чем про хиты. Притом что под настроением подразумевается беззаботное и беспечное вечное лето, упакованное в вальяжный поп-трэп и хаус. В числе прочего «More Love» напоминает, что с прямой бочкой в местной поп-музыке сегодняшнего дня еще можно обращаться бережно и деликатно. И даже косвенно отвечает на гипотетический вопрос о том, что бы могло случиться с Иваном Дорном образца 2013 года сейчас.
Федук выпустил новый альбом Наверное, стоит сказать сразу: второго «Розового вина» тут нет. Другое дело, что не очень-то и планировалось. «More Love» — альбом скорее про настроение, чем про хиты. Притом что под настроением подразумевается беззаботное и беспечное вечное лето, упакованное в вальяжный поп-трэп и хаус. В числе прочего «More Love» напоминает, что с прямой бочкой в местной поп-музыке сегодняшнего дня еще можно обращаться бережно и деликатно. И даже косвенно отвечает на гипотетический вопрос о том, что бы могло случиться с Иваном Дорном образца 2013 года сейчас.
Гречка выпустила новый альбом На «Мы будто персонажи» звучит нарочито дилетантский крикливый-хрипливый женский рок под три главных гитарных аккорда. Естественно, про любовь, естественно, про печальную («Ты прекрасная картина, которую не вижу я»), про жестокий-жестокий мир («Давай упади, потом ты встанешь, они покажут пальцем, а потом увидят, как ты взлетаешь»), про уходящее детство, которое все равно не оставит («Мы в этом районе родились, в нем и подохнем»). Минимум изысков — как студийных, так и лирических. Такая Гречка звучит намного органичнее, чем на «Недокасаемости» с его пластиковой электроникой.
Гречка выпустила новый альбом На «Мы будто персонажи» звучит нарочито дилетантский крикливый-хрипливый женский рок под три главных гитарных аккорда. Естественно, про любовь, естественно, про печальную («Ты прекрасная картина, которую не вижу я»), про жестокий-жестокий мир («Давай упади, потом ты встанешь, они покажут пальцем, а потом увидят, как ты взлетаешь»), про уходящее детство, которое все равно не оставит («Мы в этом районе родились, в нем и подохнем»). Минимум изысков — как студийных, так и лирических. Такая Гречка звучит намного органичнее, чем на «Недокасаемости» с его пластиковой электроникой.
И Элджей тоже! Экс-коллабораторы, будто бы по сговору, друг за другом выпустили альбомы — и тут уж не мерить одного по другому не получится. «Sayonara Boy 143» — это вроде бы привычный элджеевский хаус-поп про вещества, пороки и успех, но с оговорками. Во-первых, здесь как-то привычно много про себя: в «Versace» поднимается та самая тема из «вДудя» с Ивлеевой («Всю страну интересует размер»), «California» — чуть ли не парафраз «Рома, извини» с поправкой на контекст и персонажей. Своей карьерой на протяжении всего альбома Алексей не просто кичится, а скорее препарирует ее. Во-вторых, с прямой бочкой тут работают куда изобретательнее, чем обычно.
И Элджей тоже! Экс-коллабораторы, будто бы по сговору, друг за другом выпустили альбомы — и тут уж не мерить одного по другому не получится. «Sayonara Boy 143» — это вроде бы привычный элджеевский хаус-поп про вещества, пороки и успех, но с оговорками. Во-первых, здесь как-то привычно много про себя: в «Versace» поднимается та самая тема из «вДудя» с Ивлеевой («Всю страну интересует размер»), «California» — чуть ли не парафраз «Рома, извини» с поправкой на контекст и персонажей. Своей карьерой на протяжении всего альбома Алексей не просто кичится, а скорее препарирует ее. Во-вторых, с прямой бочкой тут работают куда изобретательнее, чем обычно.
