Шутят, что москвичи делятся на понаехавших, поотъехавших и понаостававшихся. Рубрика «Москвичи города N» - про вторых. Москва она ведь не в окне, а в сердце. Рассказывает читательница «Московских историй» gellafella202 m.
Я недавно встретила «поотъехавшую» москвичку в неожиданном месте — в Хельсинки, в ресторане.
Пожилая дама сидела за соседним столиком, медленно пила вино и пристально смотрела на нас с подругой. Людмила, моя бывшая коллега по работе, приехала в Эстонию меня навестить. Я решила показать ей Скандинавию. И вот мы сидели ужинали в центре Хельсинки и невольно поглядывали на странную даму. Наконец, она решилась: встала, подошла и попросила разрешения сесть за наш столик. Мы не возражали. Дама обратилась к нам на плохом английском, но мы сразу поняли, что она русская. Одета дорого, со вкусом, макияж, причёска - все как положено дама за 60. Как потом выяснилось, ей уже больше 80 лет.
- Мы чем-то вас заинтересовали? - спросила я по-русски.
- Да, - ответила дама. - Я чувствую в вас что-то родное.
- Так и есть! - улыбнулась Люда.
- Вы из Москвы, - сказала незнакомка. - Причем из центра, выросли там!
Она угадала лишь частично: Люда всю жизнь прожила в дальнем Подмосковье. Далее эта дама поведала нам, что уже более 10 лет она американка - уехала к семье сына в Нью-Йорк. А в Финляндии у неё дочь - вышла за финна. Вот она к ним и приехала в гости.
- Я выросла на улице Чернышевского (Покровка), - поведала нам Амалия. Так она назвалась, без отчества, оно, по её словам, её теперь не нужно. - Училась в Историко-архивном институте, муж жил в районе Патриарших.
Дальше она вспоминала, как, гуляя по Чистым прудам, всегда останавливалась у «дома со зверями» - они её завораживали. А напротив театра «Современник», на бульваре, часто играл маленький оркестрик, она с музыкантами уже здоровалась. Еще, уже в 2000-х, на бульваре была такая забава: раз в год, весной (или, наоборот, осенью?) собиралась всякая молодёжь (ну, это с её точки зрения) — артисты «Современника», художники какие-то — и раскрашивали скамейки Чистопрудного самым причудливым образом. Традиция у них была такая. Она там как-то, кажется, даже саму Волчек видела. Потом это всё, конечно, быстро приводили к обычному виду, но всё равно было интересно. Ей вообще нравились все эти молодые безумства - всякие граффити, фрики, потому, может, и в Нью-Йорке прижилась. Но сейчас, конечно, ностальгия накатывает по той, старой Москве.
Далее Амалия рассказывала про детство, про тётушку, которая жила в «доме-комоде» у Покровских ворот. Про то, что никак не могла привыкнуть, когда в 1990-х улицам Богдана Хмельницкого и Чернышевского вернули их старые имена — Маросейка и Покровка...
Я уже не слушала - у меня возник эффект дежавю. Я мысленно вернулась в старую Москву и не могла воспринимать настоящее. На прощание я передала Амалии привет от Елены Горской, ее соседке по улице и старой Москве.
Другие истории Марии Орловой; истории «москвичей города N»; про Дом со зверями, который завораживал Амалию; Покровские истории Елены Горской.
Делитесь своими историями! Почта emka3@yandex.ru